мотоциклетном шоу, которое они устраивали с дядей Петей каждый вечер возле Завода, Лысому из Бразерс равных не было .

В наш цех Наставник выбрал двух лапуль , и они были не говорилками, а программульками . И одна из них была писаной красавицей. Её звали Сара, ей был присвоен титул «Мисс Маленькая Эстония» в каком-то году. Она была моей ровесницей, но выглядела моложе. Она была блондинкой с потрясающе кукольными правильными чертами лицами, зумерскими очками, осиной талией, маленькой грудью, но длинными ногами с большими красивыми бёдрами. У неё были превосходные лапища . Сразу стало понятно, зачем её Наставник выбрал в наш цех, несмотря на то, что потом выяснилось, что она слабая программулька. Её выбрал за него его «Джимбо» . Жила лапуля Сара (очередная неканоническая лапуля), несмотря на свою красоту, в самых старых домах-хрущёвках «Маленькой Эстонии», где было чуть ли не гетто. И до Завода работала за двадцать тысяч рублей инженером на реальном заводе…

Вторая лапуля была тёзкой бабы Нади и стала называться неканонической лапулей Надей. Она была не такая красивая, как лапуля Сара, но тоже хорошенькая и, возможно, умней, чем её коллега (но точно не знаю). Она была шатенкой, с очень круглыми щеками и близко посаженными глазами. Волосы у неё были переплетены в косу сзади. Лапища у неё тоже были нехилые, но не такие красивые, как у лапули Сары, но грудь была больше. Ей было то ли 19, то ли 20 лет, и она была студенткой.

Наставник всячески помогал молодым лапулям. Рихтер с улыбкой говорила, что «случилось чудо, стало больше лапуль в цеху » (шутки про лапуль тогда были в тренде ). «Джимбо» Зарплатыча среагировал молниеносно на прибывших лапуль (я слишком хорошо знаю это деревянное лицо и каждое выражение на нём ). Даже у Фасолича, когда он поднимался из-за своего места, направляясь за очередной банкой фасоли, розовели щёчки, когда он смотрел на свой бывший «островок», куда посадили новоприбывших тянок. Но Зарплатыч, в отличие от всех прочих, вознамерился пикаперствовать всерьёз. И он стал общаться с лапулями, навязывая себя, видимо, его цель была в том, что не даст одна — даст другая. Перебор всех тянок на Заводе . Особенно, «Джимбо» тянул его к лапуле Саре. Не знаю уже, чем там дело кончилось, но лапуля Сара была весьма популярна (за ней наверняка бегало множество заводских аленей и даже один фрилансер ), и у неё был выбор, поэтому девушкой Зарплатыча она не стала, но вот дала или нет, большая загадка…

Сам я пытался разговаривать с прибывшими лапулями, но разговор не клеился — интересы у нас не пересекались, да и первоначально и у той, и у другой были парни. Только спустя некоторое время Рихтер мне сказала, что лапуля Сара рассталась со своим бывшим. Но тогда уже в это дело вписался Зарплатыч, а моё сычевское нутро чувствовало, что всё это бесполезно и гибло. А рогами аленьими мериться с Зарплатычем на потеху бабам это вообще уровень ДНА. Но всё равно то лето стало испытанием для моего «Джимбо», как и для всех «Тигров» с подобным прибором между ног. Тянки ходили в очень открытых и откровенных нарядах. Я, конечно, не Таксист, но мне было крайне тяжело . Лера Воронова ходила в прозрачном белом топике и юбочке, сквозь которые было многое видно . Но больше всего внимания моему «Джимбо» оказывала лапуля Ангелина, сидевшая напротив, похожая на Мари Краймбрери, в лёгком платьице со стрижкой под каре, и тыкавшая под столом своей божественно привлекательной лапкой в мой провод от мыши. Как будто, специально. Хоть она уже кричала лозунги в стиле «Чем больше работы, тем больше денег», но мне всё равно она адски нравилась. «Джимбо» не прикажешь .

В мой день рождения мы с друзьями встретили её в «Городе Будущего», и она меня с теплотой обняла. После этого пьяный Бутылыч шуточно посоветовал мне всё-таки к ней подкатить, позвав домой, как бы на чаёк — типа много сладкого осталось после празднований, надо помочь доесть . На следующий день, Рихтер (Кайло была в отпуске и даже меня не поздравила в мессенджере — обиделась), поздравляя меня, назвала меня лучшим сотрудником. Это был самый классный день рождения на Заводе. В конце смены лапуля Ангелина неожиданно попросилась проехаться со мной до дома. Я был немного шокированным, обычно она писала заранее, и согласился. Весь путь обратно мы как будто флиртовали, и я, понимая, что это бесполезная затея, тем более основанная на пьяных шутках Бутылыча, решил всё-таки, что жизнь одна, так манило её платьице, по радио играло:

«Завтра закаты, рассветы, на свете где я и ты в пути,Одни любовь не встретим никогда и нигде. Расскажи мне о себе, я никто в твоей судьбе,Просто попутчица и ты об этом знаешь.Для знакомства три часа, нам дороги полосаДарит и мы легко расстанемся с тобой.»

и я не сдержался. Стал называть её сексуальной лапулей, самой лучшей и красивой лапулей на Заводе, а около своего дома пригласил на чаёк . Лапуля Ангелина улыбнулась, блеснув зелёными глазами, и сказала:

«Лев, нет, не зайду…» (с)

Я зачем-то пожал её лапульку по-мужски на прощание, она выпучила глаза и почти от меня убежала. А на следующий день странно и застенчиво на меня посматривала. Ей было явно прикольно. Я не был лишён иллюзий, даже если бы она не была замужем… Наверное, хоть она и выглядела чуть ли не моей ровесницей, ей был нужен очень взрослый дядя .

Весь месяц до отпуска, который гипотетически должен был стать ярким дуновением ветра, прочисткой мозгов, я мучился от бесконечных метаний. С одной стороны, мне всё уже было ясно по работе, сил и желания тянуть весь этот цирк уже не было. У меня были все материальные ценности и огромное количество ресурсов для РНН, накопленных за сычевание в Коровий вирус. Никаких кредитов и долгов, отличное здоровье, я полностью отошёл от операции. Поэтому Кайло и работа на Заводе мне не были нужны от слова совсем в стратегическом плане.

НО! Я боялся уходить в РНН, я не хотел просто так сычевать, возвращаться в «обратную сторону» в одиночество, я уже не мог погружаться в фильмы и сериалы, и не мог чем-то отвлечься от своих самокопаний. Нутром я чуял, что в С-семье моё положение — лишь иллюзия значимости, мы слишком разные люди. Да, они были