их было больше, – сколько тем, что он дает ощущение элитарности: мне можно, а другим нельзя. И вдруг то, что раньше на закрытых сеансах смотрела только правящая элита и ее холуи, становится общедоступным. Это же конец света!

Игра на сексуальных страхах населения казалась абсолютно беспроигрышной. Тем не менее она провалилась так же, как и все прочие пропагандистские кампании КПСС. Это убедительно показал проведенный Всесоюзным центром по изучению общественного мнения (ВЦИОМ) опрос населения России во второй половине февраля 1991 г., в самый разгар антипорнографической кампании.

Отвечая на вопрос: «Что бы вы могли сказать о нынешнем состоянии общественной нравственности?» – с мнением, что «произошло резкое падение нравов», согласились 31 % опрошенных, среди которых преобладали пожилые люди, женщины, руководители учреждений и предприятий, пенсионеры, члены КПСС и военные. 35 % предпочли ответ: «Вышло на поверхность то, что раньше скрывалось», 21 % – «Нравы людей изменились, у каждого поколения свои собственные нравственные нормы», 13 % затруднились ответить. Иными словами, люди были обеспокоены кризисным состоянием общества, но не были склонны считать его исключительным следствием гласности.

Еще менее склонны россияне связывать предполагаемое «падение нравов» прежде всего с распространением эротики и порнографии. Этот вариант ответа на вопрос: «Когда вы думаете о падении общественной нравственности, то что вы прежде всего имеете в виду?» – выбрали только 11 % (13 % женщин и 8,5 % мужчин). Людей гораздо больше заботил рост насилия и жестокости, безразличие к судьбам окружающих, падение трудовой дисциплины и многое другое. Кроме того, более молодые, моложе 30 лет, и более образованные люди оказались отнюдь не склонными отождествлять эротику и порнографию, полагая, что к ним нужно относиться по-разному.

Людей определенно беспокоило бесконтрольное распространение сексуально-эротических материалов, особенно среди детей и подростков. С предложением установить в этом отношении какой-то возрастной ценз согласились 76 % опрошенных, включая их наиболее образованную часть, против – только 8 %. Зато с идеей вообще «запретить показ фильмов и распространение печатной продукции, имеющей эротическое содержание» – согласились только 29 % (прежде всего пожилые люди, пенсионеры, лица с образованием ниже среднего, члены КПСС и военные). Против запрета высказались 42 %, а среди лиц моложе 25 лет это предложение поддержали только 8 %.

Такие же возрастные и образовательные различия выявились и в других оценках. Например, «появление обнаженного тела на экранах кино и телевидения» однозначно отрицательно оценили 40 % опрошенных, но среди тех, кому больше 60 лет, так думали 60 %, а среди тех, кто моложе 30, – всего 12–15 %. С мнением, что «свободное обсуждение сексуальных проблем в массовых газетах и журналах» оказало только отрицательное влияние на общественную нравственность, согласились 28 % опрошенных, но среди них опять-таки преобладали пожилые люди, пенсионеры и подписчики газеты «Красная звезда». Остальные думали иначе.

Короче говоря, выяснилось, что шумную «антиэротическую» кампанию партийной и националистической прессы поддерживали прежде всего пенсионеры, военные и члены КПСС (часто это одни и те же люди).

Эти данные не были случайными. Многие десятилетия слово «эротика» употреблялось советской пропагандой исключительно в негативном контексте. Но когда летом 1992 г. в проведенном ВЦИОМ большом всесоюзном опросе в трех регионах (славянском – Россия и Украина, балтийском – Эстония и Литва и среднеазиатском – Узбекистан и Таджикистан, причем в России и на Украине опрашивали людей независимо от их этнической принадлежности, а в остальных республиках – только представителей коренной национальности) людям предложили определить, «эротика – это хорошо или плохо», 42 % мужчин и 25 % женщин в славянском регионе выбрали вариант «хорошо» (в Балтии соответственно 57 и 32 %), причем у более молодых и лучше образованных людей доля положительных ответов резко возрастает. По чтению эротической литературы Россия заняла второе место среди бывших советских республик, уступив пальму первенства Эстонии, где эротическую литературу читали 38 % коренного населения (в России – 22 % всех опрошенных).

При опросе ВЦИОМ летом 1993 г. «поведение людей, которые смотрят порнографические фильмы», осудили 11 % опрошенных россиян моложе 25 лет, не осудили – 51 %; среди тех, кому за 55, соответствующие цифры составили 63 и 11 %. Кроме возраста и пола, отношение к эротике зависит от образования и местожительства (горожане, как правило, терпимее сельчан).

Провал августовского путча, лидеры которого собирались бороться против «культа секса и насилия» с помощью танков и бронетранспортеров, временно ослабил социальное напряжение вокруг эротики. На первый план вышли другие, более актуальные вопросы. Однако нерешенные проблемы не стали проще. Так же, как в экономике и политике, «сексуальное освобождение» обернулось криминальным беспределом.

Главными тенденциями развития массовой сексуальной культуры 1990-х годов стали:

– вульгаризация, сведение сложных любовно-эротических чувств и переживаний к примитивной стандартной сексуальной технике;

– коммерциализация сексуальной культуры и сексуальных услуг, не имеющая, как и ее западные прообразы, ничего общего ни с этикой, ни с эстетикой, ни с педагогикой,

– вестернизация, заполнение российского потребительского рынка низкокачественными американскими и немецкими видео, аудио и т. п., а также превращение россиян, прежде всего женщин и детей, в дешевый сырьевой ресурс мировой сексиндустрии, торговли людьми и детской порнографии.

Как реакция на все это у представителей старших возрастов и у консервативно настроенных людей возникает стремление вернуться назад, к идеализированному, никогда на самом деле не существовавшему, «целомудренному прошлому», а единственной альтернативой безнравственности становится Домострой.

Часть 3

Сумма и остаток

Глава 13

Сексуальная культура современной россии

Ты сам отчасти виновен в том, что Глупов сделался развязен, что он забыл пословицу, что розга для его же добра существует.

М. Е. Салтыков-Щедрин

Чтобы понять, как изменилась сексуальная культура россиян за последние полвека и как эти перемены соотносятся с тем, что происходит в остальном мире, нужно начать с социальной статистики и данных сексологических опросов. Каждый из них в отдельности может быть не особенно репрезентативным, но взятые в целом и в сравнении с аналогичными зарубежными исследованиями они дают достаточно выразительную картину. При этом важны не абсолютные цифры, а историческая динамика, по годам и поколениям.

Смена сексуальных поколений

Многие склонны думать, что качественный сдвиг российского массового сознания в сторону сексуальной терпимости произошел в 1990-х годах под влиянием гласности. Социологические исследования показывают иное. По мнению Оксаны Бочаровой, обобщающей данные ВЦИОМ, «шаг в сторону сексуальной пермиссивности был сделан не сейчас, а в 70-х, не нынешней молодежью, которая “подхватила эстафету”, а предыдущим поколением… “Послеоттепельное поколение” разрушило старую нормативную структуру и отделило секс от семьи. Можно назвать этот ценностный сдвиг “бархатной сексуальной революцией”, почти незаметно для современников подточившей одну из опор социального порядка. Поколение 1990-х лишь продолжило эту тенденцию в гораздо более явной, открытой форме. Тем не менее, за исключением высокостатусных модерных