Рукс сделал пару шагов, и Джиннарин разглядела еще множество рунических знаков. Письмена казались злобными в самой своей форме.

Джиннарин оглянулась через плечо. За ее спиной стояли Бокар, Докан и Брекка, остальные находились чуть поодаль. С бьющимся сердцем Джиннарин отвернулась и понудила Рукса двигаться дальше.

Комната оказалась огромной, круглой, около двухсот футов в поперечнике, и выстланной большими сверкающими кристаллами. Грубо отесанный пол представлял собой неглубокую впадину, и в центре комнаты на помосте или алтаре лежал…

— Фаррикс! — пронзительным голосом вскрикнула Джиннарин, отбросила от себя тень и ринулась к своему возлюбленному.

ВЕСНА, 1Е9575

— Крак! — выругался Бокар, подойдя следом за Джиннарин к дверному проему.

Докан и Брекка следовали за ним по пятам с арбалетами наготове. Ворвавшись в хрустальную комнату, гномы быстро рассредоточились, бросая острые взгляды по сторонам в поисках неприятеля. Затем Докан бросился к центральному помосту, где находились пикса с Руксом. Руке уже вскочил на помост, представляющий собой большой кристаллический блок.

Джиннарин спрыгнула с лиса и опустилась на колени рядом с Фарриксом. Фаррикс лежал, не двигаясь, на спине, грудь его не шевелилась, признаков дыхания не было. Страх наполнил душу Джиннарин, она прижала ухо к груди Фар—рикса, пытаясь различить биение его сердца. Увы! Откинувшись на коленях назад, она подняла лицо к потолку и еле слышно запричитала, от горя ее лицо исказилось до неузнаваемости. Рукс тихонько подвывал ей и, не зная, чем помочь хозяйке, обнажал зубы и рычал, когда кто—либо подходил ближе.

Брекка и Бокар вместе с Араваном приблизились к помосту и заняли оборонительную позицию.

— Еще один коридор, — обратился к Аравану Бокар, показывая на разверзшуюся щель в темной стене. — Что показывает твой амулет?

— Он смертельно холоден. Опасность рядом, — ответил Араван.

— Келек! — позвал Бокар второго помощника.

В это время в хрустальную комнату вошли Эльмар и Эйлис вместе с остальными воинами. Старик сразу же остановился перед рунами, врезанными в прозрачный каменный пол.

— Гиф—фон! — с шипящим свистом выговорил он и огляделся по сторонам. — Это храм Гифону.

Араван подозвал Джату. Вместе с черным гигантом подошла и Эйлис. Они взглянули на Джиннарин, и глаза их наполнились скорбью. Джату протянул было к Джиннарин руку, но тут же отдернул ее. Сейчас не время успокаивать горе — этим будет время заняться позже. Слезы бежали по лицу Эйлис. Провидица плакала, понимая, что с утешениями следует обождать.

Оторвавшись наконец от рунических знаков возле дверей, Эльмар проковылял к помосту в центре. Он взглянул на Джиннарин, стоящую на коленях возле безжизненного тела Фаррикса, и глубокая печаль отразилась на его лице. Маг покачал головой и, не обращая внимания на рычание Рукса, стал рассматривать алтарь, бормоча себе под нос:

— Тут он делает жертвоприношения. Проклятый Дар—лок! Это его дом кровопролития или один из них. — Не переставая ворчать, Эльмар отошел в сторону, туда, где в пол были врезаны руны. — Проклятый Гифон!..

Указав Джату на второй вход, Араван сказал:

— Еще остались неисследованные коридоры, надо найти опасность, на которую указывает мой камень. Я бы хотел, чтобы ты остался тут рядом с Джиннарин, а мы тем временем осмотрим проходы.

— Есть, капитан, — ответил Джату, знаками подзывая к себе людей.

Араван повернулся к Эйлис:

— Я хочу, чтобы ты пошла с нами.

Араван, Бокар и команда гномов двинулись к узко щели в стене. За ней была полнейшая тьма, даже призрачный синеватый свет не проникал туда. Все наблюдали, как Эйлис, остановившись перед входом, пыталась совершить предсказание. Неожиданно она воскликнула:

— Мне ставят блок!

Услышав ее крик, Эльмар оторвал взгляд от тайных знаков на полу.

— Visus! — прошептал старец, вглядываясь в темноту Бокар подошел к провидице с топором на изготовку.

— Постой, Бокар! Там ловушка! — предостерег его Элмар.

Услышав это, все отступили на несколько шагов назад. Старик доковылял до двери и провел руками по краям расщелины.

— Resera! — произнес он, и темнота исчезла. — Пытался остановить меня? Не выйдет! — злорадно проговорил Эльмар и отошел в сторону, уступив место Эйлис. — Теперь твой черед, дочь. Столкнешься опять с чем—либо подобным, зови меня. А я пойду посмотрю пока руны.

Эльмар протопал к ближайшим из них и склонился, продолжая ворчать себе что—то под нос и поглаживать бороду.

Эйлис вновь заняла место перед входом и прошептала: «Patefac vitam patibilem», затем, повернувшись к Аравану с Бокаром, сказала:

— Никаких признаков разумной жизни.

Колонна гномов с Доканом и Бреккой во главе прошла в узкий коридор. Эйлис тоже шла вместе со всеми. Остался лишь старый маг, который продолжал изучать тайные письмена, не переставая посылать проклятия Дарлоку, и Джату со своими людьми, охраняющий Джиннарин.

Узкий коридор постепенно расширился, и вскоре Брек—ка и Докан оказались в комнате, где повсюду стояли столы, перегонные кубы, горелки, астролябии и множество других предметов: баночки с порошками, флаконы с жидкостью, каменные урны, заполненные различными минералами. Здесь же можно было увидеть стеклянные сосуды, содержащие то, что прежде было живым, — мохнатых зверьков и птиц, рептилий и амфибий, некоторые препарированные, другие — нет. В некоторых склянках содержались чьи—то сердца и печени, холодные кричащие глаза и другие органы — все они плавали в прозрачной жидкости. В центре комнаты с потолка свисал большой закристаллизованный сталактит, и искрящаяся вода стекала вдоль него, заполняя небольшую чашеобразную выемку в полу. Вдоль стен размещались полки с фолиантами и свитками пергамента. На полу находились механизмы с зубчатыми колесами, проволокой и металлическим каркасом. Докан и Брекка не стали тратить время на рассматривание всего этого, заметив еще один вход, смутно вырисовывающийся на правой стене. Они направились к нему вместе с Эйлис.

— Это лаборатория мага, — сказала провидица, оглядываясь по сторонам, затем подошла к двери. — Visus, — прошептала она сначала, затем: — Patefac vitam patibilem, — и, сосредоточившись, стала ждать. — Ничего.

С зажженными фонарями гномы вошли в проход, и шагов через десять очутились в комнате, где стояла кровать, покрытая балдахином с драпировкой из черного бархата.

Пол в комнате был устлан кроваво—красным ковром. В углу помещался диван и несколько кресел. У стены стоял письменный стол, покрытый черным лаком.

Пока воины осторожно входили в комнату, Брекка прижал палец к губам и указал кивком головы на ложе. Докан передал свой арбалет соседу и вооружился топором. Разведчики потихоньку подошли к кровати. Брекка поднял арбалет к плечу, а Докан потянулся к балдахину.