– Твой мир?

– Ну конечно! Это – мой мир. Мир Сурьи.

Лик Виктора сменил золотой диск Солнца.

Костя проснулся, и тут же задремал вновь. Ему снилось странное наложение образов повседневности на иное измерение. Будто их с Ириной загородный дом стоит вовсе не на холме, приютившем село Берёзово, а на берегу морской бухты. Вокруг дома раскинулся сказочно красивый сад: цветущие нежными розовыми цветами абрикосы, и одевшиеся в белую фату невесты-яблони. А дальше, вниз по склону, тянутся бесконечные плантации виноградной лозы. Константин оперся спиной на ствол старого могучего абрикосового дерева, с наслаждением вдыхая запах цветущего сада, и смотрел то на сад, то на уходящее за горизонт море. Он оторвался от созерцания этого великолепия, потому что услышал дружный смех за своею спиной. Оказывается, Ермак, подойдя с обратной стороны, встал на задние лапы, обхватил передними ствол абрикоса и тоже смотрел вдаль, выглядывая из-за плеча хозяина.

Костя улыбнулся и, повернувшись, обнял своего верного друга. Тот, облизав хозяину лицо, освободился из его объятий и припустил рысью с горы к морю.

– Господи, лепота-то, какая! – восторженно произнёс Снопов и направился в сторону смеявшихся гостей.

Шесть человек – трое мужчин и три женщины – при его приближении встали в круг. Они держали друг друга за руки крест-накрест так, что правая рука мужчины сжимала правую руку стоящей рядом женщины с одного бока, а левая – левую руку другой, находившейся с другого. Каждый из присутствующих был одет, по-своему, изыскано и неповторимо, благодаря линиям узора и цвету наряда. И, в то же время, своей одеждой он гармонично дополнял наряды остальных. Среди собравшихся не было посторонних. Здесь все давно знали друг друга. Володя, верный друг Снопова с детства, стоял напротив своей первой любви – Татьяны, с которой Константин сидел на уроках в школе за одной партой. Гена Крюков, учившийся вместе со Сноповым на одном курсе института, смотрел на свою пассию Катю, соседку Константина по общежитию, с которой они не раз втроём пели под гитару песни. Виктор Колчак не сводил влюблённых глаз с Валентины, жены Штольца. Ребята посмеивались друг над другом, девушки что-то напевали. Все словно ещё кого-то ждали…

Из дверей дома вышли Анна и Ирина. Они подошли по, выложенной мозаикой, каменной дорожке к остальным. Обе были неотразимо хороши. Красавицы поманили Константина за собой и, поднырнув под руками собравшихся, стали в центр круга. Ирина в бирюзовом лёгком платье подошла к Снопову и обняла его спереди, прижав медальон с кусочком «тела Белого бога» к его солнечному сплетению. Анна в изумрудном наряде стала со стороны спины, упёршись своим затылком в изгиб основания черепа Константина. Она чисто и мелодично пропела ноту «Фа», призывая всех настроиться на её длину волны. Словно в перекличке, череда издаваемых звуков с квинтовым интервалом пробежала по стоявшему кругу, начиная с «До» и заканчивая верхней «Си». Венчая квинтовый круг, Ирина вытянула верхний «Фа#».

Ослепительная вспышка молнии выбросила Константина из второго внимания. Последнее, что осталось в памяти – брызнувший тысячью белых капель талисман шамана Попигая.

– Костя, пойдём со мной! – проговорил Челышев, появившись на пороге комнаты.

Они вышли на террасу и сели на диван, перед которым стоял столик с раскрытым ноутбуком.

– Говорю тебе здесь главное, чтобы потом, во втором внимании, не отвлекаться по мелочам. Значит так. Первое и основное. Энергетический удар, летящий со световой скоростью в нашу сторону, достигнет нас к вечеру. Точнее, около 20 часов по местному. Твоя встреча с восьмёркой, насколько я понял, состоялась?! – Анатолий Иванович с вопросом во взоре посмотрел на Снопова.

– Она, и в правду, поющая! – усмехнулся Константин.

– Кто «она»? – переспросил Челышев.

– Да моя эскадрилья магов, – ответил Снопов. Он пересказал, как мог, Анатолию Ивановичу увиденное и услышанное им во втором внимании действо.

Челышев прищурился, о чём-то размышляя. Затем оживился и похлопал Константина по плечу.

– Привыкай, споётесь, Бог даст! Ты сам увидел, что группа Нагваля состоит из: двуглавого андрогина, олицетворяющего собою Фаэтон-Осирис, Ведущей – жрицы Венеры-Исиды, и шести магов, представляющих собой лучи оставшихся шести Планетарных Ангелов. Так как природа проявления в мире форм семерична, то каждый участник группы издаёт ноту, отстоящую от предыдущей на семь полутонов, – квинту. Что, как я полагаю, тебе и продемонстрировали твои ребята, пропев квинтовый круг с диапазоном в четыре октавы от «Фа» до «Фа#».

– А почему сверкнула молния, и испарился талисман с «телом Белого бога»?

– Вот этого я, пока, не знаю, но думаю, что во втором внимании ничего не бывает просто так, Костя. Ну, и раз уж мы заговорили о тонах и полутонах, то я вкратце раскрою тебе идею нашего сегодняшнего вечернего действа. Вот, смотри! – Челышев повернул ноутбук так, чтобы светящееся на нём изображение стало лучше видно Константину. – Здесь, ты видишь развёрнутый над Землёй в ионосфере эфирный экран в виде додекаэдра – двенадцатигранника. Это то, что нам предстоит сделать. Внизу, на поверхности, ты можешь разглядеть под вершинами нашего многогранника остатки мегалитических сооружений. Не везде, конечно. Далеко не все из них дожили до нашего времени. Ну, это преамбула, так сказать, вступление. А вот теперь о главном. Если в каждой вершине этого многогранника расположить звенья Нагвалей, мы получим единую сеть Намерения. Зачем? – А затем, чтобы используя энергию Сверхновой, сдвинуться в этой сети на один полутон, относительно частоты грубо-материального мира, уйти из сферы воздействия губительного излучения в иное измерение, другую, наиболее близкую нам реальность. А когда угроза пройдёт, вернуть всё на круги своя.

– Филадельфийский эксперимент в планетарном масштабе? – Константин недоверчиво поморщился.

– Ты чего так скептически настроен? Как людей в голом виде бог весть куда зашвыривать, – то можно, а как всё живое на планете укрыть, – так нельзя?

– Да нет! Просто, мы имеем дело с двойной системой: Земля-Луна. Если изъять один объект, то второй займёт его место. Предвижу большой геморрой при возвращении в эту реальность – столкновение с Луной, – улыбнулся Снопов.

– Ты слишком широко шагаешь, Константин! – Анатолий Иванович грустно вздохнул. Ах, если бы! Если бы мы могли перенести всю планету, с её центром масс в иную реальность! Нет, Костя! Забрать планету в намерение – вещь непосильная для наших звеньев. Для таких действий нужно намерение Планетарных Ангелов, а не людей. Наши эфирные дубли такой энергии не выдержат. Они, просто, сгорят! Не говоря уже о физических телах. Но сгенерировать частоту эфирного двойника планеты, и, тем самым, вызвать резонансом общий сдвиг точки сборки у всего живого мира, от растений и до людей включительно, – того, что имеет связь со своим эфирным прообразом, – мы сможем. Думаю, никто из них даже не заметит, что оказался в эфире.

– Это повторение вашего действа в каморке палача, только в масштабах планеты? Используя энергию разряда, сдвинуть точку сборки живых существ и зафиксировать её в нужном для нас положении.