Необычный ужин, старательно приготовленный Молли, был съеден в относительной тишине. Хотя Эйлин и пыталась затеять разговор, ни Молли, ни Джимми не были настроены на беседу, поэтому и мать оставила все попытки.

Когда начали убирать посуду, Джимми услышал донесшийся с улицы звук копыт.

– Он тут! – взволнованно воскликнул мальчик, чуть было не уронив стопку тарелок.

Поставив тарелки рядом с раковиной, он бросился к входной двери и широко ее распахнул. От вида Дейва, сидящего на лошади, его душа воспарила. Джимми побежал вперед, чтобы приветствовать его с мальчишеским восторгом:

– Дейв! Я знал, что ты вернешься! Я знал!

. Джимми обхватил спешившегося Дейва руками за талию и крепко обнял. С минуту он прятал лицо на груди Дейва, не желая, чтобы тот видел слезы, от которых жгло глаза.

– Ух ты, Джим! – мягко рассмеялся Дейв от такого приветствия. Он нежно поправил мальчику волосы, отстраняя от себя, чтобы взглянуть на него. – С чего ты взял, что я не вернусь?

Мальчик с обожанием взглянул на него.

– Мама сказала, что сейчас, когда ты свободен, у тебя нет причин возвращаться к нам. Я очень боялся, что ты не вернешься. Мы с Молли из-за этого переживали.

Он оглянулся на дом, в дверях которого стояла сестра.

Дейв проследил за его взглядом и увидел Молли. Во всем ее облике сквозили напряжение, нерешительность и настороженность.

– Что ж, на этот раз твоя матушка была не права, Джим. У меня есть причина для возвращения.

. -Да?

– Более одной, если быть точным, – заверил он мальчика.

– Ты собираешься остаться?

Серьезность ребенка удивила Дейва. Он мог бы сказать Джимми, что больше всего на свете ему хотелось бы жить с ними, но надо было сначала поговорить с Молли.

– Не уверен.

Молли услышала ответ, и надежда, которую она питала, умерла. Она решила, что Дейв вернулся чтобы поблагодарить их и попрощаться.

Дейв направился к Молли, обнимая Джимми за плечи одной рукой.

– Молли!..

– Здравствуй, Дейв, – произнесла она почти шепотом. Ее тон был таким потерянным, что Дейв взглянул на нее с любопытством.

Когда он уезжал, она была взволнована так же, как и он. Должно быть, что-то произошло, пока его не было. Он без колебаний протянул ей руку, зная, что должен со всем разобраться сразу.

– Пойдем прогуляемся, Молли, только ты и я, – пригласил он.

Она без колебаний взяла протянутую руку и позволила ему оказаться рядом. Дейв почувствовал холод ее руки и недоумевал, почему же она кажется такой взволнованной.

– Здравствуй, Дейв, поздравляю, – приветствовала его от двери Эйлин. – Я рада, что все кончилось в твою пользу.

– Спасибо, мадам.

– Джимми, сейчас же иди в дом, – сказала Эйлин сыну, желая дать Дейву время побыть с Молли наедине.

Джимми взглянул на Дейва, надеясь, что он попросит его остаться, но тот помотал в ответ головой:

– Иди в дом, как говорит твоя матушка. Мне нужно кое о чем побеседовать с твоей сестрой.

– Ты потом вернешься в дом?

– Конечно.

После этого обещания мальчик вошел в дом и захлопнул за собой дверь.

Когда дверь закрылась, Молли и Дейва поглотила ночная тьма. Лишь луна освещала им путь. Мгновение они стояли в полной тишине. Оба немного колебались и испытывали неуверенность, но по совершенно разным причинам. Ни один из них не знал точно, с чего начать.

Молли дрожала, думая, что это последний раз, когда они вместе. Она боялась, что Дейв находится здесь лишь для того, чтобы попрощаться. Она не хотела, чтобы он вернулся к жизни охотника за преступниками. Ее печалила мысль о том, что она никогда больше его не увидит, и девушка изо всех сил старалась сдержать эмоции.

Дейв чувствовал, что Молли слегка дрожит. Он взглянул на нее и увидел растерянное выражение лица. Причиняла боль мысль о том, что она ему не верит. Но потом Дейв осознал, что никогда не давал ей веских оснований для уверенности. Он всегда намеренно держался поодаль от нее и отчаянно пытался не привязываться ни к ней, ни к ее семье. Конечно, он потерпел жалкое поражение, но Молли-то этого не знала. Очевидно, она полностью поверила в его игру. Теперь он понял, что именно сейчас должен доказать ей свою любовь.

– Давай пойдем к пруду, хорошо? Думаю, нам есть что сказать друг другу.

– Хорошо.

Она кивнула в знак согласия. Когда они направились вниз по тропинке, у нее перед глазами промелькнули воспоминания о том, как они были у пруда в последний раз. Молли задумалась с грустью, поцелует ли ее Дейв на прощание.

Они почти дошли до сарая, когда Дейв наконец заговорил:

– Ты и правда подумала, что я так просто уеду и никогда не вернусь?

– Я не была уверена, – ответила Молли с болезненной честностью, разглядывая его профиль, залитый лунным светом.

Он выглядел таким красивым! Сердце бешено колотилось, когда она вспоминала о его поцелуе.

– Почему?

Она слегка пожала плечами:

– Сейчас все изменилось. Я подумала, что у тебя не было никакой серьезной причины для возвращения к нам. Ты ведь волен идти куда пожелаешь. У тебя есть работа охотника за преступниками и друг Клэй...

– Сейчас я свободный человек, но я никогда не говорил, что хочу уехать, – мягко заметил он.

– А ты не хочешь?

– Нет, по крайней мере сейчас я так не считаю. Об этом скажешь мне ты, Молли. Шериф только что предложил мне работу помощника у себя. Стоит ли принимать предложение? Стоит ли мне планировать провести остаток жизни здесь, в Монтерее?

– Я не могу указывать тебе, как жить, Дейв. Такое решение можешь принять только ты.

– Нет-нет, – возразил он, – это будет нашим решением.

Они опять тронулись в путь, прошли мимо сарая, а потом подошли к поросшему мягкой травой скату берега.

– Наше?

Его слова так удивили Молли, что она остановилась и взглянула на него.

– Наше, – твердо повторил он. – Жалованье приличное и постоянное. Думаю, достаточное, чтобы содержать семью.

– Семью?

Они остановились у самой кромки воды. Здесь они стояли в тот вечер. Вся сцена напоминала сон: луна, звезды, легкий ночной ветерок и мягкий плеск воды о берег – это было так романтично и чудесно. Дейв надеялся, что все закончится счастливо.

Дейв смотрел на Молли с серьезным выражением лица, стараясь подобрать нужные слова. Отчаявшись, он в конце концов решил рассказать ей правду и разом покончить со всем этим. Неопределенность сводила его с ума. Он должен был знать, выйдет ли она за него замуж. Он не успокоится, пока не узнает.