* * *

Каролина припарковала взятый напрокат автомобиль рядом с пустым неосвещенным домом. Без тени сомнения она открыла дверь машины и вышла на снег. Быстро обошла дом и вошла через заднюю дверь. Минуту спустя она снова вышла на улицу и отперла входную дверь снаружи. Когда она ступила на порог и, не зажигая света, закрыла за собой дверь, нахлынула волна воспоминаний.

Здесь вся история однажды началась, и здесь ей суждено было закончиться.

Сперва они испортили жизнь ей и Монсу. Ослабили его до такой степени, что на него больше нельзя было рассчитывать, и дальнейшие отношения с ним стали невозможны. А потом продолжали работать методично и целенаправленно, так что порой она начинала сходить с ума от ужаса.

Каролина прошла в гостиную. Подняла руку и кончиками пальцев коснулась милых ей фотографий. Когда-то она помогала матери их развешивать.

Она понимала, что все начало рушиться еще в детстве.

Но были и другие непостижимые для нее вопросы, ответы на которые она собиралась потребовать у сестры, как только та появится. Каролина присела на корточки возле одного из больших окон и стала глядеть в темноту перед домом. Из мрака комнаты участок был прекрасно виден, в то время как сама она оставалась невидимой снаружи.

Каролина обхватила руками лежащую у нее на коленях заряженную винтовку, которую принесла из подвала. Она была готова к встрече с сестрой в любой момент.

Полицейский микроавтобус, в котором ехал Алекс со спецгруппой, вилял по скользкой дороге, но водитель все же решил добавить газу. Им оставалось десять минут пути, когда позвонила Фредрика:

— Элси подтвердила практически все наши подозрения и немного дополнила картину, — сообщила она. — Вигго и Свен с самого начала вместе занимались укрывательством беженцев, но Вигго, в отличие от Свена, решил остаться в деле с Рагнаром Винтерманом, когда тот вывел бизнес на новый уровень. Это Вигго забрал машину Свена и Элси, а об угоне они заявили только для того, чтобы отвести от себя подозрения, если машина окажется замешанной в преступлении.

— Ну ни… — начал Алекс.

— Погодите, сейчас еще будет, — прервала его Фредрика. — Элси уверена, что Якоба и Марью убил Вигго и что преступление было спланировано и совершено им вместе с Юханной. Они уже несколько лет состоят в близких отношениях, но никому ничего об этом не говорили. А кроме того, это действительно Каролину изнасиловали тем летом у дома, а не Юханну.

Пока Фредрика переводила дух, Алекс пытался разложить по полочкам все события этой трагической истории. Два брата, две сестры. Две рушащихся семьи и две сильные личности, которые рвут родственные узы и требуют возмездия.

— Она ничего не сказала о мотивах Вигго, зачем он убил родителей своей любовницы? — коротко спросил он.

— Месть, — задыхалась Фредрика. — Вигго и Монс в тот вечер, когда Каролина была изнасилована, оба были на Экерё и узнали о случившемся от Юханны. Но о том, что оба они были влюблены в Каролину, не знал никто. Поначалу это не было проблемой, так как она отказала им обоим. Но потом, уехав из дома и начав учиться, она постепенно стала проявлять интерес к Монсу. В отчаянной попытке побороть брата-соперника Вигго тайком разыскал насильника Каролины, на тот момент еще находившегося в стране.

Порыв ветра швырнул автобус на обочину. Алексу пришлось напрячься, чтобы расслышать слова Фредрики в телефонной трубке.

— Встреча с насильником закончилась для Вигго катастрофой. Ему пришлось бежать, да еще с глубокими ножевыми порезами лица. Наверняка эти уродливые рубцы видны до сих пор.

— А я решил, что это результат неудачной попытки прооперировать волчью пасть, — сказал Алекс недоверчиво и с горечью вспомнил слова Тони Свенссона на допросе у Петера и Юара: «Тот, кого вы ищете, совсем не такой, как я… Да и не знаю я никакого имени, видел одну-единственную уродскую рожу».

— Так считали все, кто знакомился с ним после этого, — торопливо продолжала Фредрика. — А члены семьи никого не разубеждали, так как стыдились рассказать, откуда эти шрамы взялись на самом деле. В полицию тоже не заявляли, так как насильник Каролины имел много причин скрываться от правосудия.

— Каролина, видимо, тоже не пришла в восторг от этого подвига Вигго, — предположил Алекс.

— Нет, и, по всей видимости, это и заставило его встать на сторону Юханны. Он никогда не простил ни своей семье, ни родителям Каролины, что те его жестко осудили. Юханна тоже состояла в организации Винтермана, ей удалось привлечь также и Марью — у нее имелись серьезные возражения против планов мужа возобновить укрывательство беженцев. Лично ей, считала Марья, беженцы уже обошлись так дорого, что она не собиралась снова помогать им даром. Рагнар завлек ее деньгами, убедительные доводы наверняка были и у Юханны.

Фредрика сглотнула.

— Тот канун Иванова дня для многих стал трагедией.

— И все это время Свен и Элси молчали, — глухо произнес Алекс.

— Их можно понять, — тихо сказала Фредрика. — С тех пор как они нашли Якоба и Марью, они боялись за свою жизнь. И решились сообщить нам только, что они уверены: Якоб не мог совершить подобного. Они надеялись, что об остальном мы сами догадаемся.

Алекс молчал.

— Какое гнусное предательство со стороны Марьи, — произнес он потом голосом, полным отвращения.

— Я так не думаю, Алекс. Юханна ведь убедила мать, что затея вполне безобидная. Может, еще и сыграла на старом чувстве вины.

— И когда Марья поняла, насколько отвратительно все было на самом деле…

— …то было уже слишком поздно. Но она, во всяком случае, попыталась. Нам известно, что она посылала угрозы Якобу, и я думаю, из лучших побуждений: мы можем расценивать это как попытку спасти то, что еще можно спасти.

Алекс смотрел в окно на летящий снег. Он думал о доме на Экерё, о сестрах, готовившихся к последнему бою.

— Она могла сделать больше, — горько произнес он. — Тогда и она, и Якоб, может быть, остались в живых.

— Или нет. Она была лишь пешкой в игре Юханны, жаждавшей лишь смерти своих родителей. А Юханна просто ждала удобного случая.

Сначала Каролина не была уверена, что фигура, двигающаяся по дороге, — ее сестра. Оперевшись о подоконник, она прижалась лбом к холодному стеклу, вглядываясь в темноту. Когда тень свернула на дорожку, ведущую к дому, сердце Каролины забилось вдвое быстрее. Это сестра, и никто другой.

Она шла, не замедляя шагов — буквально шествовала по участку, прямая, с распущенными длинными волосами, затем поднялась на крыльцо. Услышав, что сестра остановилась, Каролина посмотрела на медленно поворачивающуюся вниз дверную ручку. Дверь раскрылась, и вошла Юханна, высокая, тонкая, запорошенная снегом. И, словно зная, что Каролина сидит на полу у большого окна, медленно повернулась к ней.

Протянула руку, нажала на кнопку. Мигнув, загорелась люстра.