боя. Люди на палубе мгновенно перекрыли топливные шланги, застопорили стрелы, расчехлили шлюпки и подготовились к эвакуации.

 Через несколько минут наблюдатели уже смогли отчетливо идентифицировать появившийся корабль как британский крейсер. Две подводные лодки отдали швартовы и отсоединили шланги, соединяющие их с «Питоном». Лодка Мертенса была первой, отошедшей от борта судна снабжения, даже несмотря на то, что ее команда передавала торпеду вниз сквозь открытый люк палубы, когда зазвучала сирена тревоги. Экипаж субмарины поспешно втиснул торпеду в подводную лодку и скрылся под палубой, а лодка начала торопливое погружение.

 Поскольку лодка находилась в разгаре перегрузочных работ, то она оказалась не подготовлена к экстренному погружению и не отдифферентована. В своей книге «Морские волки» Вольфганг Франк писал, что U-68 «встала на нос и рухнула вниз, подобно камню». Субмарина быстро проскочила свою максимальную оперативную глубину, прежде чем команда, действовавшая с лихорадочной поспешностью, смогла взять корабль под контроль и начала медленно возвращать его обратно к поверхности. Субмарина была спасена, однако при этом потеряла ориентировку и утратила возможность выйти в атаку.

 Погружение UA было много менее драматичным. Корветен-капитан Экерман провел все необходимые операции, и лодка медленно исчезла под пенящимися волнами.

 Тем временем командир «Питона» корветен-капитан Людерс приказал дать полный ход и развернул свое судно на северо-восток. Попытка сразу же дать полную мощность привела к тому, что холодные двигатели «Питона» выбросили столб черного дыма, вместе с которым труба извергла фонтан ярких искр. Максимальная скорость немецкого корабля снабжения составляла 14 узлов — менее, чем половину от полной скорости крейсера. Это делало бегство совершенно безнадежным, но Людерс надеялся выманить вражеский корабль под удар двух субмарин.

 Крейсер противника ответил на попытки «Питона» скрыться увеличением своей скорости и развернулся на курс перехвата. Рогге отчетливо разглядел, что вражеский корабль являлся британским тяжелым крейсером класса «Каунти». Чуть позже он понял, что вражеский корабль крайне похож на крейсер, который ранее потопил «Атлантис». Это был 9950-тонный корабль Его Величества «Дорсетшир», построенный 12 лет назад — поистине ужасный противник.

 Капитан Э. У. С. Эгер, командир крейсера «Дорсетшир», заметил огромное пятно топлива на воде и несколько маленьких шлюпок, снующих поблизости от неизвестного судна. Для Эгера все это означало, что встреченное судно являлось либо транспортом союзников, остановившимся, чтобы подобрать людей с потопленного судна, либо немецким снабженцем, передающим топливо и боеприпасы на подводную лодку. «Дорсетшир» просигналил неизвестному кораблю и приказал ему назвать себя...

 Корветен-капитан Людерс распорядился игнорировать сигналы крейсера, а рулевому велел продолжать выдерживать курс бегства. Теперь единственной надеждой «Питона» на спасение были две подводные лодки. Курс, который выбрал Людерс, заставлял противника пройти на дистанции торпедной стрельбы немецких субмарин, но никакие торпеды не спасли бы «Питон» от орудий британского крейсера.

 U-68 оказалась не в состоянии вступить в бой с неприятелем из-за проблем, возникших при аварийном погружении. Британский корабль атаковала лишь субмарина UA. Корветен-капитан Эккерманн вывел свою лодку на боевой курс и выпустил пять торпед двумя отдельными веерными залпами — но, увы, со слишком большой дистанции. (Некоторые периодические издания утверждают, что Эккерманн выстрелил тремя торпедами, выпущенными одним залпом. Тем не менее, большинство послевоенных источников соглашаются, что он выпустил пять торпед двумя отдельными залпами.) Чрезмерное расстояние и ошибка в вычислениях, вызванная неправильным определением скорости крейсера, привели к тому, что торпеды прошли мимо цели.

 Крейсер продолжал приближаться, пока не подошел на расстояние в 11 миль. Затем он дал залп. Снаряды легли по обеим сторонам от «Питона». Эти взрывы дали понять Людерсу, что его судно находится на дистанции прямого огня главных орудий противника и уже попало в «вилку». У капитана Людерса не было выбора. Он повернул свой корабль кормой к английскому крейсеру, лег в дрейф и приказал людям покинуть корабль, затопив его.

 Моторный катер «Атлантиса» стал первой лодкой, заполненной людьми и спущенной на воду. Экипаж «Питона», который сначала упрямился, не желая брать на борт лишние плавсредства, теперь высоко оценил предусмотрительность экипажа «Атлантиса», требовавшего, чтобы катер подняли на борт. В результате моторный баркас был закреплен на палубе, полностью загружен провизией и готов к использованию. Поэтому он оказался загружен и переправлен через борт первым.

 Затем «Питон» спустил собственные спасательные шлюпки. В добавление к их стандартным аварийным рационам на эти лодки был погружен дополнительный запас пищи и воды — из припасов, предназначенных для субмарин. Все это лежало на корме, готовое к перегрузке, когда на горизонте появился вражеский крейсер. Вдобавок люди «Атлантиса», памятуя о проведенных в море холодных ночах, прежде чем покинуть корабль поспешили в кладовые и запаслись там теплой одеждой.

 Когда эвакуация с «Питона» была закончена примерно на три четверти, некий моряк, думая, что он защитит этим команду, включил генератор дыма на корме. Скоро густое белое облако закрыло всю корму корабля. Опытные ветераны с «Атлантиса» начали ругаться и закричали этому человеку, чтобы он остановил генератор дыма. Дымовая завеса могла только спровоцировать английский огонь. Если на крейсере не увидят людей, покидающих корабль, оттуда, скорее всего, продолжат стрелять. Напуганный матрос выключил машину, и дым быстро развеялся. Однако командир «Дорсетшира» Эгер не прекратил огонь.

 Десять катеров и спасательных шлюпок тянули на буксире резиновые плоты, уходя прочь от «Питона». На борту судна остался только корветен-капитан Людерс, лейтенант-цур-зее Феллер и маленькая подрывная партия. Командир судна уничтожал секретные бумаги, в то время как люди поливали бензином палубы и зажигали огонь. На нижней палубе людьми Феллера были установлены взрывные заряды. Когда все их обязанности были выполнены, моряки собрались на баке и разместились в последней спасательной лодке.

 Эгер, наблюдавший эту эвакуацию с расстояния около восьми миль, отметил превосходный порядок, в котором команда покидала корабль. Эта процедура казалась хорошо отрепетированным действием, производимым на военных маневрах, а не обычными суматошными движениями паникующей команды торгового судна. Капитан Эгер также отметил, что встреченное судно внешне не похоже не обычного «торговца». Эти два факта в сочетании с большим пятном нефти, расплывающемся вокруг жертвы, заставили его заподозрить ловушку, и он решил не подходить слишком близко к тонущему судну для спасения уцелевших. Эгер совершенно правильно определил, что обстрелянное им судно было немецким транспортом — возможно, предназначенным для снабжения подводных лодок. Он также решил, что чересчур большой экипаж содержал резерв для пополнения команд субмарин, действующих в этом районе. Эгер оставил «Дорсетшир» на безопасном расстоянии и продолжал маневрировать, меняя скорость от 8 до 21 узлов, чтобы защититься от контратак подводных лодок.

 В 5:51 наблюдатели Дорсетшира заметили огонь на мостике «Питона» и на баке судна. Огонь быстро