— Чего надо? — крикнули ему.

— Ищу господина Гёзу…

— Его нет, проваливай… — Хозяин дома выразительно повел дулом в направлении, куда надо убираться.

— Я друг господина Шандора!

Винтовка целилась в каменную дорожку. Толстяк не знал, как поступить.

— И что ты хочешь?

— Рассказать кое-что, о чем не надо кричать на всю улицу…

— Ладно… Делай только то, что прикажу… Стреляю без предупреждения.

Мечику не надо было объяснять, что это не пустые слова.

— Как скажете! — крикнул он.

Толстяк умел держать оборону. С пульта открыл калитку. Мечику разрешили сделать два шага и приказали сбросить рюкзак. Он должен был заложить руки за голову, повернуться спиной и, пятясь задом, приблизиться к двери. Когда пятка ткнулась в ступеньку, ему приказали замереть. Мечика обыскали так быстро и тщательно, что нашли бы шесть револьверов. У него не было ни одного. Более спокойным тоном ему разрешили развернуться и войти в дом.

Большая гостиная уставлена потертой мебелью. Стены густо увешаны фотографиями Африки. Мечик заметил групповой снимок: солдаты в форме Иностранного легиона на фоне зарослей. В гостиной не было ничего особенного, кроме ручных пулеметов, стоящих у каждого окна, ящика с гранатами и парочки гранатометов на диване. К обороне хозяин приготовился основательно. При таком арсенале три-четыре килограмма тротила покажутся вполне уместными. Наверняка забор, дорожка и задний двор заминированы.

Мечику подкинули стул. Он поймал за спинку, сел. Не выпуская винтовку, Гёза разглядывал гостя.

— Ты кто такой? Шандор о тебе не говорил…

— Рауль Карлос, консультант по антиквариату. Моя девушка, журналист «Штерна», должна была взять у него интервью.

Гёза слегка кивнул: об этом он слышал.

— Как ты с ним познакомился?

— Меня наняли, чтобы я нашел его и вещь, которую он сюда привез.

— Почему ты мне об этом говоришь?

— Потому, что врать не имеет смысла. Шандора убили. Сегодня ночью.

Толстяк не выругался и не разрядил обойму винтовки. Сел в кресло, положил оружие на колени.

— Значит, погиб мой лейтенант, — сказал он. — Мне спас жизнь, а я не смог…

— Как его взяли?

Взгляд Гёзы был тяжелым и мутным.

— Тебе какая разница, антиквар?

— В меня выстрелили ампулой психотропного вещества, потом тщательно били.

Толстяк сощурился, словно впервые увидел гостя. Глаза его превратились в щелочки над мячиками щек.

— Ты… из наших?

Мечик знал, что ответить на самый важный вопрос.

— Армейский спецназ, десять лет в отставке.

— Чин?

— Лейтенант…

— Где бывал?

— Ближний Восток, Ирак…

— Как оказался в антикварах?

— Достаю редкие вещи, которые очень хотят получить, — сказал Мечик.

Гёза прекрасно понял, о чем шла речь. И улыбнулся.

— Мы с Шандором были в Зимбабве, изумрудные рудники и все такое… — сказал он. — Шандор тоже все бросил и подался черепки из земли выкапывать.

— Устал от армейской службы?

— У него на глазах расстреляли деревню с женщинами, детьми, стариками. Дома сожгли. Нам говорили: это не люди, негры, чего их жалеть. Нужен акт устрашения, чтобы работали на руднике… А Шандор… Как увидел, что наши творят, дал зарок больше никого не убивать. И подал рапорт на увольнение. Его выкинули без денег, типа нарушил контракт. Он всегда был честным и добрым парнем. Настоящий товарищ…

Толстяк отложил винтовку, сходил к буфету и вернулся с рюмками прозрачной жидкости с ароматом вишни. Одну протянул Мечику.

— Жена моя, Марта, сама готовит настойку… В память лейтенанта Шандора… Он был настоящим солдатом…

Отказаться нельзя. Жидкость обожгла пищевод и разлилась мягкостью, на которую Мечик не имел права.

Из кухни Гёза вернулся с тарелкой закусок. Мечик с наслаждением прожевал кусок мяса. Боль пока не напоминала о себе.

— Что будем теперь делать, испанец?

— С ними надо покончить…

— Одобряю. Гони их сюда.

— Они не поверят.

— Почему?

— Исходят из того, что Шандор действовал один. Сильно недооценивают его.

Смачно откусив от свиной ноги, Гёза принялся работать челюстями.

— Что предлагаешь?

— Устроить засаду там, где они не ждут.

— Неплохо… Твои предложения?

— На вокзале Келете. В зале автоматических камер хранения. Мне нужно оружие.

Отложив ногу, Гёза облизал пальцы.

— Уж не знаю, как ты угадал… Значит, все сходится.

— Что сходится? — спросил Мечик, потеряв концентрацию из-за вкуса домашней грудинки.

— Шандор просил устроить закладку. Все наготове.

— Где?

Ему назвали номер камеры хранения и код замка.

Такие совпадения случаются. Хотя не совсем совпадения. Шандор приготовил ловушку на тот случай, если его возьмут. Он признается, поведет к камере. А дальше… Дальше сюрприз.

Мечик засунул в рот кусок грудинки. Он жевал и чувствовал вкус. Это радовало.

— Справлюсь один…

— Как знаешь, испанец. Если провалишь дело, у меня есть запасной вариант.

— Что за вариант?

— Мой лейтенант придумал, как прихлопнуть всю свору пауков одним махом, — Гёза шлепнул ладонью по креслу. — Соберутся в одном месте — и останется от них пыль.

Надо было быстро соображать. Хотя это давалось с трудом.

— Шандор хотел, чтобы собралась верхушка Службы древностей Египта? — спросил Мечик.

Гёза уважительно кивнул:

— Ты и об этом знаешь? Это хорошо. Шандор тебе верил…

Вот и ответ на главный вопрос: зачем археолог поехал в Будапешт. Свершить правосудие. Ничего личного. Но как он собирался выманить умных и опытных людей?

— Не верю, что план сработает.

— Вот увидишь, — Гёза кинул в рот большой кусок копченой колбасы. — Соберутся крысы, как миленькие. Все дело в жадности.

— Аукцион по его находке?

— Находка ерунда — шутка Шандора. Мой лейтенант придумал, как использовать кусок зеленого камня, который мы когда-то откопали в Африке… Ловушка для дурака… Но это уже не важно. Им, этой банде засранцев в дорогих костюмах, послано предложение, от которого крысы не смогут отказаться. Как от куска вонючего сыра.