– Саш, а ты ее переименуй, – не могла угомонитьсяя. – Ну, например, назови ее – «Яна» или «Леди».

– Как же ты себя любишь!

– Еще бы! Никто не будет меня любить больше, чем я сама. Мывсе в душе эгоисты. Никто никогда не сможет возлюбить своего ближнего больше,чем себя самого. Говорят, что есть исключения, но я их никогда не встречала.

Сашка достал целую гору свечей и расставил по всей яхте.Затем зажег их. Это было красивейшее зрелище.

Мимо пролетал вертолет. Пилоты, видимо, не смогли оторватьвзгляда от этого чуда и стали кружить над яхтой. Им посчастливилось увидетьмаленький островок любви посреди темного моря. Они не знали, что двоевлюбленных отмечали на нем свою последнюю ночь, которая должна была стать ночьюпламенных и яростных чувств.

– Вертолет, вертолет, забери меня с собой к небу! –кричал Сашка, размахивая руками, и прыгал от радости, как пятилетний пацан.

– Эй, пилот, прокати меня к звездам! – кричала я,пританцовывая под удивительный джаз, который Сашка включил на полную громкость.

Мы были счастливы и пьяны!..

– Пошли вы все к чертям, завтра я потеряю любимуюженщину, – прокричал Санька, неизвестно кому пригрозив кулаком, –женщину моей мечты! Знаешь, Янка, ты самая большая стерва из тех, кого якогда-либо знал. Ты отлично умеешь крутить мужиков и использовать их в своихцелях.

– Молчи. – Я подошла и закрыла ему рот своейладонью. – Люби меня такой, какая я есть. Я убийца, Саня, я убиласобственного мужа, который не ожидал такого удара именно от меня. Он считалменя трусливой, глупой, закомплексованной дурочкой, которая комара-то убить несможет, не то что человека. Он просчитался.

– Не старайся казаться хуже, чем ты есть на самом деле. Мнеиногда кажется, что я слишком хорошо тебя знаю. Ты мучаешься, Яна, ты оченьсильно мучаешься и страдаешь от содеянного. У тебя не было выбора. Ты простоборолась за свое существование. Не ты его, так он тебя. Тебе просто незахотелось быть похороненной в Крестцах, рядом с его первой женой. Тем более тыубила изверга, нелюдя. Кто-то же должен был убить его в конце концов. Оттого,что ты смогла это сделать, я люблю тебя еще больше.

Сашка крепко прижал меня к себе и стал с жадностью целоватьмое тело.

– Я люблю тебя, так рано повзрослевшая девочка.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала я, пьяная от текилы,такой чудесной ночи и такого классного мужчины.

Упав на пол, мы занялись сексом. Это был не просто секс, этобыла страсть, заставившая забыть все на свете.

Два обнаженных красивых тела, яхта, ночь и кругом –зажженные свечи, ну чем не кадр для какого-нибудь фильма! Я кричала, плакала,кусалась, царапалась и стонала от восхитительного переизбытка чувств исказочного удовольствия.

В порыве страсти мы улетели в далекий волшебный мир, где небыло никого, кроме нас двоих, и не заметили, как две большие свечи упали напалубу. Мы были слишком пьяны и увлечены друг другом, чтобы видетьярко-оранжевое пламя, жадно лизавшее деревянную обшивку яхты. Языки пламени всеближе и ближе подбирались к нам, дым принялся разъедать глаза. И только тут японяла, что случилось.

– Сашка, что это? Мы горим, Саня, мы горим!

Сашка подскочил. Накинув мне на плечи халат и натянув трусы,он взял в руки огнетушитель.

– Деньги! Где пакет с деньгами? – завизжала я ибросилась туда, где совсем недавно мирно лежал пакет, в котором было ни многони мало – полмиллиона долларов.

Но от купюр остался один пепел. Сашка вовсю орудовалогнетушителем, а я села на пол и даже не пыталась ему помочь. Мое психическоесостояние можно было оценивать как крайне тяжелое, я была в шоке. Сгорело то,что гарантировало мне жизнь, то, ради чего погибло столько людей, то, ради чегоя сюда прилетела. Когда Сашке, всему черному от копоти, наконец удалосьпотушить огонь, он подошел и сел рядом на колени.

– Послушай, Яна, ты можешь что-либо соображать? – Онтряс меня за плечи, а я молчала. – Девочка моя, возьми себя в руки, такнельзя. Ну скажи что-нибудь, только не молчи, ради бога.

– Только что сгорело четыреста восемьдесят тысячдолларов, – еле слышно произнесла я.

– Я знаю, Яна.

– Такая большая сумма, а горит за полсекунды. Так тяжелодаются деньги и так быстро уничтожаются. От них зависела моя жизнь, Сашка.Считай, больше ее у меня нет.

– Боже мой, это все я со своими свечами, устроил праздник,называется. Подожди, Янка, не впадай в депрессию, ты же сильная. Ты оченьсильная, понимаешь? Мы стали бедными, но мы духовно богаты. Мы приобрели другдруга. Ну есть же какой-то выход из положения.

– Выхода нет, Саша, в том-то все и дело, что выхода нет. Этоконец.

– Да хрен с ними, с этими баксами. В конце концов, Касьян бытебя все равно убил. Ты же не глупая женщина. Тебя убьют при любом раскладе – сбаксами ты или нет.

– Спасибо за откровенность. Давай покурим.

Дрожащими руками я достала сигарету. Сашка сидел рядом. Еголицо и руки были в копоти, в глазах неподдельная горечь.

– Эти деньги очень легко мне дались. Я не думала, чтоДмитрий так быстро согласится их снять. Мой супруг всегда строго наказывалсвоим знакомым, чтобы они никогда не имели дела ни с кем, кроме него. Он былочень предусмотрительным и осторожным и всегда учил людей не доверять никому –только его собственной персоне. Если честно, то я до конца не была уверена вположительном исходе операции. Как легко пришли, так легко и ушли, –вздохнула я и тихонько заплакала.

Сашка пристально посмотрел мне в глаза, обвил мои коленируками и сказал:

– Есть выход, Яна. Он есть, я точно знаю.

– Какой?

– Выходи за меня замуж.

– Что?

– Я делаю тебе предложение.

– Хорошенькое дело, это говорит мужчина, которого дома ждетзаконная жена и ребенок, а говорит он это женщине, которая официально считаетсязамужем и которая не имеет ни малейшего представления, как ей теперь развестисьс покойником.

– Да брось ты, Ян. Это все бумажная волокита. Это мелочи,пойми. Мы сможем все это преодолеть. Ты будешь жить в этом городе, тыпривыкнешь к нему, я просто уверен в этом, и здесь никто тебя не достанет, этоя тебе гарантирую, поверь.

– Саш, то, что ты говоришь, – абсурд, понимаешь,абсурд. Я не приспособлена для нормальной семейной жизни.

– Мы полетим, заберем Регинку, ты родишь мне ребенка.