…Вместе с тем, что должно было остаться от Санни.

Он лежал неподвижно несколько секунд, затем еще несколько. На трупе Язвительного Мимик появилась еще одна трещина. Затем треснул и камень под ним.

Санни не двигался.

Трещины на камне расширялись и ползли во все стороны.

Через несколько мгновений с его губ сорвался тяжелый вздох.

У Санни оставалась последняя авантюра…

Собрав все свои силы, он застонал и оттолкнулся от земли. Хотя ему казалось, что он поднимает гору, и каждый мускул в его теле дрожал на грани разрыва, ему все же удалось сесть.

Затем Санни вызвал Маску Ткача.

После возвращения с Забытого Берега и решения создать отдельную личность, чтобы расследовать дела Суверенов, а также делать все то, что Санни не хотел, чтобы связывали с его именем — тем, которое потом случайно станет известно как знаменитый Лорд Дворняга, — он решил никогда не использовать ни одно из снаряжений, которыми он владел, если будет хоть малейший шанс, что кто-то свяжет его с таинственным человеком в маске.

Но сейчас у него не было выбора.

Его последней надеждой была… судьба. Он знал, что что-то влекло его к Искривленной Скале, хотя в итоге ему так и не удалось это найти. В прошлом его интуиция так сильно реагировала только на то, что было связано с богами, Неизвестным… и Ткачом. Поэтому была большая вероятность, что Маска Ткача укажет ему путь к спасению.

Когда прохладное черное дерево приласкало его кожу, Санни набрал воздуха в легкие… и направил свою теневую сущность к маске.

Он собирался сделать то, чего боялся многие месяцы…

Активировать таинственное заклинание божественной Памяти.

Когда сила его души хлынула в маску Ткача, Санни на мгновение застыл…

А затем испустил ужасный, нечеловеческий крик.

Глава 430. Гобелен Судьбы

Как только сущность Санни коснулась черной деревянной поверхности божественной Памяти, Маска Ткача внезапно проникла в самую его душу и жадно выпила еще… и еще, и еще, и еще.

За долю секунды весь запас теневой сущности был высосан досуха, осталось лишь крошечное количество… как будто эти жалкие капли даже не стоили того, чтобы их поглотила маска.

И даже тогда, все, чего она смогла добиться, это активировать зачарование [???] всего на одно мгновение.

…Этого мгновения, однако, было достаточно, чтобы почти свести Санни с ума.

Внезапно его глаза и разум пронзила ужасающая боль, сродни той, что он испытал после употребления Капли Ихора, только намного хуже.

Бесконечно хуже.

Когда он закричал, и все следы разума исчезли из его голоса, мир, который он видел, изменился.

Внезапно все, что мог видеть Санни, было бесконечной, прекрасной вечностью извивающихся нитей. Эти нити сковывали все сущее, соединяя каждое живое существо и каждый предмет, каждую мысль и каждое понятие, каждый сон и каждый кошмар, простираясь бесконечно во все стороны, а также в прошлое, настоящее и будущее.

Это были Нити Судьбы.

Они были подобны нитям света, из которых было соткано Заклинание, но если великолепный и невообразимо сложный узор, который Санни видел дважды в пустоте между сном и явью, составлял функцию Заклинания, то увиденное им сейчас соединяло… все.

Всю Вселенную, как она существовала, существует и будет существовать.

…Хуже того, наблюдая за плетением Заклинания, Санни мог только чувствовать и догадываться о его смысле. Но ужасающе зачарование Маски Ткача не только позволило ему увидеть гобелен Судьбы, но и заставило понять его.

Знание обо всем, везде и сразу…

Конечно, такое знание было слишком тяжело для любого человека. Даже малейшего, бесконечно малого количества его было достаточно, чтобы мгновенно уничтожить любое живое существо… кроме, может быть, бога.

…Или демона.

Когда кровь хлынула из носа, глаз и рта Санни, а беззвучный крик замер на его губах, он инстинктивно сделал единственное, что могло спасти его от уничтожения взглядом Нитей Судьбы — он растворился в тени.

Возможно, именно поэтому его глаза не превратились в тлеющие угли, а голова не взорвалась прямо на месте. Ведь у теней нет ни глаз, ни черепов.

Однако…

Падая в объятия тьмы, Санни с холодным ужасом понял, что Маска Ткача каким-то образом все еще лежит на его лице. Когда он превратился в тень, она тоже превратилась в тень. Его зрение перешло от человеческого к бесцветному зрению тени, но он все еще мог видеть вечность Нитей Судьбы.

Особенно много их было рядом с ним. Бесконечные нити плотно обвивали его тело, а также душу, охватывая и пронзая ее… казалось, что он нанизан на них, как маленькая марионетка.

И среди этих нитей две сияли гораздо ярче остальных.

Одна была сделана из чистого белого пламени и тянулась далеко-далеко на север, к Полым Горам.

Другая была сделана из прекрасного золотого света и вела… вниз.

Вниз и прочь от Острова Кораблекрушений и Искривленной Скалы, ныряя в Разрыв и исчезая в безбрежной тьме Низшего Неба.

…Хотя казалось, что прошли века, на самом деле прошло не больше доли секунды.

Голова Санни не взорвалась, потому что он превратился в тень, но его разум все еще находился на грани полного, безвозвратного разрушения. Еще доля секунды, и он был бы стерт из существования божественным знанием Судьбы.

«Но что… что я могу сделать… маска теперь тень…»

Его мысли были разрозненными и слабыми. И все же, борясь с шоком, он сумел вспомнить одну важную деталь.

Он мог бы отозвать Память.

Но это… было бы слишком медленно. Даже если бы это заняло всего секунду, к концу ее от него ничего бы не осталось.

Волна отчаяния поднялась из глубины его сердца.

И тут сущность тени, которую поглотила Маска Ткача, окончательно иссякла.

Мгновенно зачарование деактивировалось, и безжалостные миры бесконечных нитей исчезли вместе с ним. Санни мог видеть только то, что должны были видеть все люди… и тени….

Кусок темного камня взмывал в небо, а безжалостная мясорубка Сдавливания медленно разрывала его на части.

Санни смутно чувствовал, что в ситуации есть что-то срочное, но… он не мог уловить, что именно.

Хотя ужасный облик Нитей Судьбы исчез, его разум был рассеян и пуст. Он не мог потерять сознание, находясь в форме тени, но неспособность думать или даже признавать существование самого себя была очень близка к этому.

Вскоре, однако, он начал медленно собирать воедино кусочки своего израненного, разбитого сознания. В конце концов, он был в страшной опасности…

Вся Искривленная Скала дрожала и грохотала, поднимаясь все выше и выше в Верхнее Небо.