— Не оправдывайся, — погрозила ему Яга, — в том нет твоей вины.

— Может быть, и нет, — тихо сказал Темнополк, — а может быть, и есть. Но, — тут он улыбнулся и посмотрел на Ивана, — Ваня хотел нам что‑то сказать. Говори.

Ваня поежился, словно бы от холода, но наконец решился:

— Я говорил о том, что все вы мои друзья. Я говорил о том, как я благодарен вам и как предан. Отныне жизнь моя принадлежит вам, и я готов расстаться с головой ради любого из вас. Все вы дороги мне, каждый по‑своему. Но мой путь… — тут он запнулся, — мой путь не закончен. Вы помогали мне с самого начала, и я спрашиваю сейчас: кто из вас согласится помогать мне до самого конца? Я должен спасти Светлояру. Я должен…

— Ума ты набраться должен, дурень эдакий! — возмущенно воскликнула Яга. — Помогать ему кто согласится! А то кто‑то помогать ему отказывался! Ты что, чума, эдакая, неужто и вправду решил, что провели за рученьку по царям, кто за птицей, кто за девицей, и вся недолга, с глаз долой — из сердца вон? Нет, милок, теперь ты так просто от нас не отделаешься, взялся за гуж — не говори, что не дюж!

Ваня с удивлением поднял на нее глаза и увидел, что она не шутит. Он посмотрел на Темнополка, по лицу того бродила странная улыбка.

— Темнополк?

— Ты плохо думаешь о нас, Иван, — мягко сказал тот, — но это не беда. Просто пойми наконец: бросать начатое не в наших правилах. И не в наших силах. Мы с тобой до конца.

— Я с тобой до конца, — в который раз повторила Веста и потерлась носом о Ванину ногу, — разве я могу оставить тебя?

— Я с вами, — кивнул и Пересвет, — мне теперь назад дороги нет.

Иван стоял, переводя изумленный взгляд с Яги на Темнополка, с Весты на Пересвета, и молчал, не зная, что можно сказать. Наконец он тихо проговорил:

— Спасибо…

— Ну тебя с благодарностями твоими, — грубо отмахнулась Яга, — дело надо делать, а не бобы разводить. Ты чего встал? — уставилась она на Темнополка. — Ты все еще тут? Сумерки давно уже по земле гуляют, а ну‑ка давай быстро в дорогу сбирайся!

— Да чего мне собираться, долго, что ли, — пожал плечами тот, однако потуже завязал кушак и поправил плащ, — раз пора, значит, так тому и быть. К рассвету буду. Вас найду.

— Да уж, немудрено найти, — улыбнулась Яга и приобняла его за шею, — до завтра, мой любезный друг.

— До завтра, — улыбнулся Темнополк, нежно ее целуя, и, поклонившись всем, быстрыми шагами вышел из горницы.

— Но мне интересно вот что, — сказала Яга, когда за ним закрылась дверь, — мне интересно, что мы будем делать теперь. Не знаю, как вы, но я лично не представляю, как мы будет вызволять царевну Светлояру из ее плена. Скажу больше, я даже не знаю, где она сейчас. Я ничего не вижу.

— А откуда ты вообще знаешь так много? — решился наконец выспросить ее Иван.

Яга только фыркнула:

— Работа такая, друг Ивашка. Все знать, все ведать. Кое‑что приходит само, разворачивается во снах, словно свитки с чудными письменами. Что‑то узнаю своими силами — много тварей земных и небесных у меня на службе, пчелы и муравьи, лисы и совы. Все приносят мне вести, благие и горькие, темные да светлые. Но сколько я ни выспрашивала про то, где ныне Светлояра, сколько ни выпытывала, что сотворила с ней царица Рогнеда, никто не смог принести мне ответа. Никто. Так что нам придется действовать вслепую.

Тут Яга развела руками и непривычно ласково посмотрела на Ивана.

— Ты, Ваня, не робей. Вслепую, нет ли, а коли столько уже вместе пройдено, дальше куда как легче идти будет. Это я тебе точно говорю.

— Спасибо, — еле слышно проговорил Ваня, — спасибо тебе.

— Рано пока спасибо говорить, — покачала Яга головой, — скоро только сказка сказывается, нам же еще много чего переделать надобно, прежде чем благодарствовать да сердцем умиляться. Я тебе вот что скажу: нечего нам и думать о том, чтобы Светлояру твою из полона выручать, покамест все Медное царство в руках Рогнеды находится.

— Но что же тогда делать? — удивился Иван. — Не воевать же со всем медным войском! У нас на то сил не хватит.

— Не воевать, — подал свой голос Пересвет, — куда нам до эдакой битвы! Но ты уже испытал себя в бою с царицей и показал, что на тебя можно положиться не только в долгом пути, но и в горячей битве.

— Я не воин, — Ваня потупился, — это все меч‑кладенец.

— Кладенец не кладенец, — усмехнулась Яга, — да только дело не в мече, а в сильных руках да крепком плече. Не каждому такое оружие в руках удержать удается, так что радуйся тому, что и сам жив остался, и Рогнеде навредить сумел. А теперь мы должны вот что сделать…

Яга помолчала немного, подумала и негромко заговорила, смотря на Ваню немигающим взглядом:

— Царица Рогнеда, знамо дело, с Золотым царством возни большой не затевала, воевать там не с кем, да и незачем. Все то войско за одним только ей понадобилось — припугнуть царей державных как следует, чтобы знали, с кем дело имеют. А сейчас, понятно, со дня на день готовится она стать царицей трех государств, закатить пир горой да царя Еруслана погостить зазвать, медом хмельным попотчевать, кушаньями знатными угостить. Да только царь Еруслан дюже хитер, прийти‑то придет, да не один. Приведет он с собой войско великое, все земли повытопчет, от простого люда одни косточки оставит да на костях тех поваляется‑покатается. Это уже как пить дать, ничего не попишешь, и так все словно день ясно.

— Погоди, — перебил ее Ваня, — но тогда как же мы сумеем выручить Светлояру? Если завяжется такая война и великая битва, как мы сумеем хотя бы узнать, где она?

— Так и сумеем, — раздраженно ответила Яга, — втихомолку под шумок все и провернем. Ты не робей, не впервой мне такие дела обделывать.

— Ну хорошо, — осторожно кивнул Ваня, — я тебе верю. Тогда что же нам делать сейчас?

— Затаиться и ждать, что же еще можно придумать? А когда разразится битва, тогда и будем действовать.

— Хорошо, — сказал Иван, — вот только…

— Что еще? — поморщилась Яга. — Что еще не нравится?

— Все не нравится, — твердо проговорил Ваня. — Не нравится то, что все, что мы делаем, сводится к одному — спасти царевну Светлояру.

— А чего ты еще хотел? — изумилась Яга. — Каких еще пирогов да пряников?

— А таких, — Ваня так и сверкнул глазами, — отчего бы нам не сделать что‑то ради всего Медного царства? Ты ругаешь Елисея и говоришь, что он плохой царь, но и ты признаешь, что Рогнеда гораздо хуже! Ты говоришь, что Медному царству настанет конец, когда придет время ее властвования, ты говоришь что Еруслан сровняет Медное царство с землей и выстроит здесь какую‑то обитель для чародеев… Неужели нельзя ничего изменить? Почему мы не можем этому противостоять? Я многое понял здесь, и самое главное — это то, что и один в поле воин! Что даже я, не солдат и не маг, простой человек, ничего не стоящий сам по себе, могу ради своей цели горы ворочать! Но ведь и ты — и все вы — вы больше, чем обычные люди! Вы многое знаете и многое можете, неужели никто, никто из вас не может спасти Медное царство?