— Э-э… Они через нее пытаются решать свои проблемы?

— Верно.

— Так ее пожалеть надо, а ты злорадствуешь.

— Я бы ее пожалела, но эта девочка решила поиграть и со мной. А я такого не люблю. Если бы она подошла открыто и поговорила бы, я, может, и помогла ей. Совет дала бы.

— Ты сейчас о чем?

— Просто подходила она ко мне недавно… в общем, пыталась манипулировать. А у меня на такое ответный удар на рефлексах идет.

— Манипулировать?

— Да. Нас с тобой рассорить хотела. Макиавелли недоделанная. Кстати, я, конечно, понимаю, что она не врала, когда говорила, что провела с тобой вечер, но вот насчет поцелуя…

— Эй! О чем ты? Не было никакого…

— Да уймись ты. Я не про поцелуй, а к тому, что ты должен понимать, для чего она постоянно пытается остаться с тобой наедине. Подробностей о том, как вы провели вечер, появится после этого много. Учитывай это.

— А… Блин. Вот сволочь, а мне такую историю выложила жалостливую… Вот и пожалел на свою голову. Ладно, прием у нас через два дня, через день еще один, после чего, надеюсь, больше ее не увижу.

— Леша, поверь, если бы от неприятных людей было так легко отделаться. Боюсь, тебе неоднократно придется встречаться с теми, кому с удовольствием дал бы в морду.

В оставшиеся до первого приема дни Алексей демонстративно отказывался оставаться с Эльвирой наедине дольше чем на несколько секунд. Если по какой-то причине так получалось, он либо открывал дверь и вставал в проходе, либо уходил, если позволяли обстоятельства. Эльвира сначала хмурилась, но ничего никому доказывать не пыталась. Зато Александр развернулся вовсю, пытаясь ухаживать за Ленайрой. Сыпал комплиментами… на его взгляд, комплиментами. Ленайра спорить с ним не стала, даже не говорила ничего. Просто подобрала момент, чтобы ее видела Инесса Васильевна, а подкативший с очередными комплиментами Александр мать не видел.

Взгляд, которым Инесса Васильевна наградила сына, доставил Ленайре истинное наслаждение. Неизвестно, о чем она говорила с ним за плотно закрытой дверью, но с тех пор бедняга обходил Ленайру по широкой дуге, оказывая демонстративные знаки внимания Эльвире.

Перед самым днем приема Эльвира не выдержала и подошла к Ленайре.

— Ладно, сдаюсь.

Ленайра удивленно посмотрела на гостью.

— Ты сейчас о чем?

— Вот об этом! Знаешь, ты первая, кто сумел вот так, походя, почти не прилагая усилий, победить меня.

— Ты ничего не путаешь? Я с тобой не сражалась.

— Вот именно, — Эльвира с досадой махнула рукой. — А я сражалась! Я честно пыталась увести у тебя парня…

— Честно пыталась увести? — Ленайра старалась разобраться в логике. Не получилось.

— А ты этого Александра видела? Самовлюбленный урод!

— Самовлюбленный, но не урод…

— Так возьми его себе?

— Боюсь, его мама будет против. Кстати, если хочешь избавиться от него, измени поведение на не соответствующее представлению об аристократии уважаемой Инессы Васильевны.

— Родители тогда меня со света сживут, — вздохнула девушка.

— Дай угадаю. Они ведут какое-то дело с ее мужем?

— Верно.

— И Инесса Васильевна тебя уверила, что без ее поддержки это совместное дело станет невозможным?

— Думаешь, она не сможет это сделать?

Ленайра глянула на часы.

— Петра Федоровича я видела пару раз, он приедет через два часа. Если хочешь, я поговорю с ним.

— Зачем тебе это?

— Мне не нравится ни этот Шурик, ни его мамаша. И мне жалко видеть, как ты теряешь себя, пытаясь угодить всем: родителям, знакомым, друзьям.

— Ты меня жалеешь после того, как сама подставила Инессе в плане нарядов? Она до сих пор попрекает меня бедностью моих родителей.

— Ты первая начала с попытки поссорить меня и Лешу. Я никому не позволю манипулировать нами.

Эльвира секунд тридцать рассматривала совершенно спокойное лицо Ленайры.

— Знаешь, мне кажется, тебя принимают не за ту, кто ты есть на самом деле. Наверное, тебя считают милой и доброй девочкой… Но ты не такая. Ты умеешь быть безжалостной. Интересно, как твой милый Леша отнесется к тебе, когда узнает тебя получше?

Ленайра помрачнела.

— Он видел меня уже всякой.

Эльвира противненько захихикала.

— Готова поклясться, что настоящую тебя он все-таки еще не видел. Я ведь сразу все поняла, когда ты умудрилась парой слов поставить на место Инессу Васильевну и вообще без слов отвязаться от ее сыночка. Признаться, я начинаю тебя бояться. Потому предпочитаю сразу заключить если не мир, то перемирие. Если я где перейду тебе дорогу, просто скажи мне, я сразу уйду.

Ленайра подумала, потом медленно кивнула.

— Договорились.

— Вот и отлично. — Эльвира развернулась и направилась к выходу, но у двери задержалась и обернулась. — А с Петром Федоровичем не надо говорить, но спасибо за предложение. Я сама с ним поговорю. Я кое-чему у тебя научилась. Больше я никому не позволю собой манипулировать. Даже родителям.

Сама по себе встреча родственников ничем особо примечательным не стала. Можно было считать ее тренировкой перед основным действием, которое должно состояться через день после него. Официальная часть приема закончилась довольно быстро, когда представили всех тех, кого кто-либо не знал. Особый фурор произвела Ленайра, которую представили как подругу Алексея Коршунова с толстым намеком, что, возможно, в будущем… В общем, кому нужно, те все поняли. Сама же Ленайра, наряженная в вечернее платье, которое доставили из ателье вечером, совсем не напоминала ту девчонку с монстром на майке, которой она была еще вчера. Даже Инесса Васильевна, без всяких скидок, офигела. Именно так, любое другое слово лишь в малой части выражало бы ее состояние. Когда Ленайра — истинная аристократка — вошла в зал, разговоры смолкли. Почему, как… возможно, именно так прожектор затмевает собой свет свечей. Можно ли назвать ее красивой? Ну симпатичной, да, но красивой… Были здесь дамы, которые с полным правом могли бы называться красавицами. Да и возраст ее как-то не особо способствовал привлечению внимания взрослых.

Те, кто сидел, встали сразу. Ленайра вежливо улыбнулась уголками губ, слегка подняла руку, словно отпуская всех, и затихший при ее появлении зал снова наполнился шумом разговоров, но на этот раз недоуменных — кто? Откуда? Девушка неторопливо прошла мимо всех, раскланиваясь, поинтересовалась здоровьем пожилых гостей, даже не повернув головы, прошла мимо Инессы, что опять-таки не осталось незамеченным.

Остановилась рядом с Алексеем. Тот от произведенного подругой впечатления не сразу пришел в себя, но все же догадался предложить ей руку.