Запугивать его не пришлось. Я даже постарался как-то сгладить эффект своих действий, объяснив ему, что сделал его изображение исключительно для того, чтобы помочь в трудную минуту. Однако, учитывая запрет на изготовление «подобий», глиняная фигурка бородато-лохматого раздолбая в узнаваемом драном халате и кожаном шлеме в моих руках оказала на бедного дикаря воистину сногсшибательный эффект. Свое изображение в зеркале он, конечно, в жизни не видел. Но вот халат и шлем узнал! А узнав, отшатнулся с такой силой, что не смог удержаться на ногах, а потом, наверное, с полчаса пребывал в ступоре, мелко дрожа и испуская странные звуки. А затем, на нервной почве, его пробило на жор, и мне пришлось скормить ему почти целую овцекозу, чтобы он успокоился… Только ближе к вечеру удалось нормально поговорить с ним, дав подробную инструкцию на все случаи жизни. На все, которые я смог предусмотреть.

С тем и отпустил восвояси. Но единственное, в чем я был уверен, это что меня он боится теперь сильнее верблюжатников. А вот насколько успешным может быть его миссия, оставалось только догадываться.

…Ух… Самое время вздохнуть и расслабиться – вроде самые главные дела утряс. Хренушки. Пришлось еще разок сбегать в сопровождении Лга’нхи к лагерю верблюжатников, посмотреть местность и выбрать позиции. Потом незадача – нигде нет подходящих материалов. Пришлось самостоятельно организовывать поиски какой-нибудь рощи или перелеска. Потом репетиции… снова уговоры, что «так тоже честно». Снова репетиции, отработка ночных переходов… решение вопроса: как незаметно подойти к вражеским позициям, оставшись при этом «честной девушкой». Провиант и барахлишко. Уговоры не тащить с собой все доверенные им Царем Царей товары, а заныкать их в укромном месте, выставив минимальную охрану под предводительством доблестной Осакат. (А то она, видишь ли, тоже возжелала поучаствовать в битве, воительница хренова. Еще и ее уговаривать пришлось. Совсем девка от рук отбилась!)

Как я успел все это сделать за какие-то девять дней – это просто чудо. Хорошо хоть Леокай дал своим воякам инструкцию подчиняться моим «рекомендациям». Иначе бы вообще ничего не вышло. Они и так пытались саботировать меня на каждом шагу, пытаясь доказывать, что «рекомендации» и «приказ» – суть разные вещи. Только какому-то там сраному полупервобытному вояке не переговорить мощный интеллект XXI века! Хотя пару раз пришлось тупо продавливать свои ценные указания под угрозой пения и танцев. И главное, ребята ведь были совсем не против идти в неравный бой с врагом и героически в нем погибнуть. Если бы не их желание подраться с верблюжатниками, вся эта затея провалилась бы на стадии задумки. Просто они считали, что должны драться по своим правилам и обычаям, а не согласно моим дикарским бредовым фантазиям. – «Зачем все усложнять? – спрашивали они меня. – Настоящему воину нужно только встретиться с врагом и сразить его в честной схватке, или самому пасть в битве!»…Этих бы идиотов в Олидику, на экскурсию по «местам боевой славы» верблюжатников. Думаю, увидев сожженную деревню, заваленную трупами женщин и детей, они сильно изменили бы свое мнение о рамках «честной» войны. Но, увы…

…Так что неудивительно, что к тому времени, когда мы вышли на позиции, я уже воспринимал предстоящий бой как долгожданный конец моим мукам, независимо от результатов его окончания.

Накануне послали вызов… А как же без этого?.. Иначе идиоты пропустят войну! А не знаю, как у врагов, у нас, кажется, все войско только из идиотов и состояло. Так что пришлось уступить требованиям улотских стратегов-консерваторов, послав Витька, как единственного знающего язык.

Конечно, отправлять парнишку мне было страшно – пропадет ни за грош. Но дурачина, явно рисуясь перед принцессой, сам неоднократно требовал послать его на подвиг, и на предложенную миссию согласился не раздумывая.

Вот только я, провожая его на этот «подвиг», какую-то часть пути до вражьего лагеря, оставшись наедине, малость подкорректировал инструкции. Пошли вы на фиг, дорогие радетели воинских традиций. Никакой вам Витек не посол! Витек обычный перебежчик, который попал в плен во время горской экспедиции верблюжатников, сбежал от засранцев, заставивших его махать кайлом в шахте, и вернулся к добрым дядечкам-аоитееки, принеся им весть о подходящем с юга войске горских «партизанен». Все. Сообщение «идем на вы» передано, формальности соблюдены, а кто захочет проверить, насколько буквально они соблюдены, – пусть учит верблюжачий и поднимает архивы.

…А нам пришлось идти почти всю ночь, огибая лагерь по дуге, чтобы подойти с востока… Там складки местности были подходящие, да и…

…Ну в общем, к утру верблюжатники обратили свои взоры на юг, выгнав туда свои войска, благо битвы с Улотом и другими горными витязями убедили их, что врагу в подобных делах можно доверять. А когда мы появились с запада… Верблюжьи всадники увидели горстку вояк, человек в сорок, как полные дебилы стоявших на холме и испускавшх воинственные вопли. Видно, они углядели в этом какую-то угрозу своему лагерю, фактически оставшемуся без присмотра, а может, просто разозлились на обман или не сочли нас достаточно опасным врагом. Но так или иначе, они, быстро развернув своих скакунов, бросились в атаку на новую цель. За всадниками, постепенно отставая, двинулась пехота… Первая часть моего плана – разделить войска противника – сработала.

Когда до несущегося на нас строя верблюдов осталось меньше двадцати метров, я краем глаза заметил, как наши фланги потекли, сначала тоненьким ручейком, затем разрушительным потоком. Удерживать я их даже не пытался. И когда почувствовал, что по бокам стало как-то неуютно свободно, – и сам припустил что есть мочи, удирая от несущейся на нас Смерти, еле успев вывернуться из-под копья крайнего всадника…

Все, что мне оставалось теперь, это надеяться на то, что сработает моя уловка. Банальная и нагло стыренная у проклятого Голливуда из фильма «Горец» – очень длинные копья. Пока мы – носильщики, маячили на холме, изображая из себя грозное войско идиотов под предводительством Дебила, сзади, прячась в складках местности, подошло остальное войско и выстроилось позади нас метрах в десяти-пятнадцати, выставив перед собой дрыны метров шесть-семь длиной с заточенными и обожженными концами. Для того чтобы держать, а главное, направлять, упертый пяткой в землю дрын, требовалось два человека. Так что дрынов было аж целых тридцать на двенадцать верблюдов… Но самым главным оружием был колдовской антидемонический узор «как же вы меня, козлы, достали», нанесенный на каждое орудие. Что, по уверениям специалиста (то есть меня), позволяло закалывать любого демона так же, как если бы он был обычным животным. С этакой вундервафлей победа нам была гарантирована!

Когда разогнавшиеся верблюды налетели на дрыны… Когда раздались их жуткие вопли, смешавшиеся с хрустом ломающегося дерева, воинственными кличами и бряцаньем оружия, я, честно говоря, малость подрастерялся. Почему-то не ждал, что будет так громко. И даже застыл на пару мгновений – не столько от страха, сколько от неожиданности. Но кто-то из разбежавшихся носильщиков задел меня плечом, когда несся обратно громить врага. Так что я тоже ожил, и вовремя. Потому как битва только начиналась.

Большая часть верблюдов действительно не смогла остановиться и налетела на колья. Но не все. И не все налетевшие пали замертво. И никто из их всадников не был настолько солидарен со своей животиной, чтобы умереть с ним за компанию. Я успел разглядеть, что как минимум четыре верблюда еще оставались на ногах. А сколько всадников смогло соскочить со своих скотинок без последствий, в этой неразберихе сосчитать было сложно. А главное, некогда… Один из носильщиков, временно мобилизованных в воины, наверное, тот самый, что задел меня плечом, несся, выставив свое копье на все еще стоявшего на ногах верблюда, видимо, целя скотине в бок. Вот только он не учел сидящего на нем всадника, а может, считал «демона» более опасным. Ошибся. Сверху прилетело копье и мгновенно проткнуло бедолагу. Это послужило мне предупреждением, так что я атаковал ту же цель с куда большей осторожностью. И отбив копье, попытался зацепить всадника крюком, чтобы стащить его на землю. Но первый раз это не удалось – крюк сорвался, зато я сумел полоснуть супостата по ноге, а потом со всей дури засадил свое оружие ему в бок. Лезвие ткнулось в медную бляшку на доспехе и ушло в сторону, зато за нее же зацепился топорик и наконец-то выбил супостата из седла. Правда, упал он по другую сторону верблюда. И хотя мужик был ранен, да еще и грохнулся с немалой высоты, он, пока я оббегал евоную скотиняку, все еще стоящую с меланхолическим видом посреди поля боя, умудрился достать топорик и отмахивался от меня пару минут, лежа на спине или сидя на заднице. И хоть бы одна сволочь помогла! Но как можно? Это же моя Добыча, Честь и Слава!