–Похоже, старушка Стар унаследовала зеленую тему от своей матери,– заметил Байбл.

Андреа сомневалась, что Мелоди была этому рада. Она остановилась на нижней ступеньке и позволила Байблу первому пройти к двери. Она не думала, что Мелоди Брикел встретит их с винтовкой AR-15 наперевес, но лучше перестраховаться, чем потом пожалеть. Иногда сумасшедшие суки действительно оказываются сумасшедшими суками.

Байбл тихо постучал два раза. Дверь почти сразу открылась.

С другой стороны сетки на них смотрела пожилая женщина с короткими лохматыми темными волосами. Она должна была быть ровесницей Рики, но ей легко можно было дать на десять лет меньше. А еще она была в невероятной форме. Обтягивающий черный топ демонстрировал натренированные руки и плечи. На задней стороне правой руки была татуировка в виде яркой бабочки. В левой брови было маленькое серебряное колечко.

–Мелоди Брикел?– спросил Байбл.

–Единственная и неповторимая.– Мелоди взглянула на футболку Байбла.– СМ США? Если «М»– это мормоны, то вы не по адресу.

–Служба маршалов Соединенных Штатов,– Байбл одарил ее одной из своих самых ярких улыбок.– Я уполномоченный Байбл. Это уполномоченная Оливер.

–Что же.– Руки сами сложились у нее на груди. Она взглянула на Андреа.– Позвольте мне покормить кошек, прежде чем вы меня заберете, пожалуйста. Я знаю, что нарушила судебный запрет. Я не собираюсь помимо прочего еще и лгать полиции.

Тогда Байбл спросил:

–А какие у вас кошки?

Глаза Мелоди сузились, но она ответила:

–Маленькая длинношерстная трехцветная и очень разговорчивая сиамская.

–У меня тоже сиамская кошка, ее зовут Хеди,– заявил Байбл.– Моя жена называет ее моей подружкой, потому что я слишком сильно ее люблю.

Мелоди посмотрела на Андреа, потом на Байбла.

–Прошу меня простить. Я думала, что маршалы занимаются охраной самолетов и погоней за беглыми заключенными.

–Ну, вы правы только наполовину, мэм. Федеральная служба воздушных маршалов – это часть Администрации транспортной безопасности Министерства внутренней безопасности. Служба маршалов США подотчетна Министерству юстиции. Преследование беглых преступников – это лишь одна из многих услуг, которую мы предоставляем,– Байбл улыбнулся.– Здесь мы только для того, чтобы поговорить.

Она не сильно обрадовалась.

–Мой адвокат говорит, что мне не стоит разговаривать с полицией, не позвонив ему сначала.

–Звучит как хороший совет.

–Ну, вам, очевидно, никогда не приходилось оплачивать юриста.– Она открыла дверь.– Заходите. Давайте разделаемся с этим побыстрее.

Как и в доме у Векслера, интерьер удивил Андреа. Заросший сад и водосборники навели ее на мысль о дизайнерских решениях в духе плетеных ковров и ловцов снов. Но оказалось, что Мелоди Брикел отдает предпочтение крупным цветочным орнаментам в стиле 1970-х с анахроничными постерами «Юритмикс» и «Го-гоус», вносящими свою лепту в это буйство красок.

–Это дом моей матери,– объяснила Мелоди.– Я переехала сюда четыре года назад, когда узнала, что моя Стар слетела с катушек. Пойдемте дальше. Там удобнее.

Байбл пропустил Андреа вперед, пока они шли через гостиную. Андреа посмотрела на левую щиколотку женщины. Штаны были укорочены. Серебряного обруча не было.

–Вот это Стар. По крайней мере, моя Стар.– Мелоди остановилась перед серией фотографий в коридоре.– Я знаю, что вы думаете, но я назвала ее в честь Ринго Старра. Она выкинула вторую «Р» всредней школе. Клянусь, я не подталкивала ее к тому, чтобы вступить в секту.

Андреа пыталась не реагировать на слово «секта». Она присмотрелась к фотографиям. Она едва узнала юную девушку, которая делала все, что положено делать юным девушкам на фото. Сейчас Стар была словно призрак, не имеющий ничего общего с этим энергичным, пышущим здоровьем подростком, открыто улыбающимся в камеру.

Мелоди произнесла вслух то, о чем они все думали:

–Она умрет, если останется в этом месте.

Андреа зашла за ней на кухню. Она была почти такая же захламленная, как и у Рики, но в этом было что-то теплое и уютное. На плите кипела огромная кастрюля. Воздух наполнял запах дрожжей. В духовке запекался хлеб, и это делало сцену с мукой в доме Векслера еще более душераздирающей.

–Скажите мне вот что,– обратился Байбл к Мелоди.– Я спрашиваю не как маршал, а просто из любопытства. Зачем вы нарушили судебный запрет?

–Я услышала про мертвую девушку в поле. Я должна была узнать, Стар это или нет.– Мелоди прервалась, чтобы перемешать содержимое кастрюли.– А теперь вы мне скажите, мистер Байбл, не как маршал, а как обычный человек. Эта девочка покончила с собой или умерла сама?

–В каком смысле «умерла сама»?– поинтересовался Байбл.

–То, что они делают,– это медленное самоубийство,– сказала Мелоди.– Насколько я знаю, две их них уже заморили себя голодом до смерти. Буквально. Их тела просто сдались, и они угасли.

–Когда это было?– спросил Байбл.

Она положила ложку.

–Первая – три года назад. Вторая – в прошлом мае. Но я не скажу вам их имена, потому что теперь уже ничего нельзя сделать, и вы только усугубите трагедию, если дадите их скорбящим родителям надежду.

Байбл кивнул, но потом спросил:

–Откуда вы знаете об этих двух смертях?

–Я состою в сообществе родителей и родственников девушек, которые попали на ферму Дина Векслера. У нас был сайт, но нас заставили его снести. Наша страница на Фейсбуке постоянно подвергается атакам. Они нашли нас даже в даркнете. Нас всех знают поименно, всем приходили угрозы. Каждое пенни, которое получает это проклятое место, тратится на защиту Дина Векслера.

Боль Мелоди была почти осязаема, и Андреа снова почувствовала себя беспомощной.

–А что насчет Нардо?

–Он всегда был всего лишь больным оппортунистом. Дин Векслер – настоящий Чарльз Мэнсон этого места.– Мелоди накрыла кастрюлю крышкой.– Если есть на свете справедливость, он умрет жуткой мучительной смертью.

–Жизнь обычно заставляет тебя платить за то, какой ты человек,– сказал Байбл.– А можно ли узнать имена девушек, которым удалось вырваться? Может, они захотят…

–Ни единого шанса,– отрезала Мелоди.– Мистер Байбл, я в глаза не вижу своей пенсии. Мне приходится обращаться в соцзащиту и преподавать скрипку в детском саду, потому что каждый заработанный мной цент уходит на адвокатов, которые не могут вытащить мою девочку из этого места. Я думаю, любая девушка, которая нашла в себе силы и смелость выбраться из лап Дина Векслера, заслуживает, чтобы ее оставили в покое.

–Я вас услышал. Ваша позиция мне ясна,– сказал Байбл.– Но, возвращаясь к тем смертям, о которых вы говорили: почему никто не рассказал их истории прессе?