ее деятельности относятся к тому, что в современной медицине называется «высшей нервной деятельностью». Деятельность вожделеющей и яростной (или страстной) частей души носит природный характер и обусловливает функции, имеющиеся не только у человека, — они есть также у животных и растений. Именно эти функции Гален называет «естественными» и посвящает им свое сочинение. В его тексте речь идет о свойствах внутренних органов, сходным образом реализуемых у человека и высших животных. Не случайно уже в начале своего трактата Гален обозначает две важнейшие из них — рост и питание.

Вслед за Аристотелем Гален утверждает, что движение является неотъемлемой характеристикой процессов жизнедеятельности организма (I, 2). Физиологические процессы означают не просто движение, но и изменения состояния веществ, сопровождающиеся переменой их качественных характеристик: «Итак, когда некое тело ни в чем не изменяется по сравнению со своим первоначальным состоянием, мы говорим, что оно пребывает в покое, но, если оно подвергается какому-либо изменению, можно сказать, что оно приходит в движение. Так как изменения первоначального состояния многообразны, многообразными будут и виды движения. Ведь всякий раз, когда белое станет черным или черное станет белым, происходит движение в отношении цвета, а если сладкое сделается горьким или, наоборот, горькое — сладким, речь идет о движении в отношении вкуса. Этот и предыдущий случай называются движением в отношении качества, и мы называем движением не только изменение цвета или вкуса, но также и превращение холодного в горячее или горячего в холодное, как и превращение влажного в сухое или сухого во влажное. Ко всем этим процессам мы относим общее название “изменение”» (I, 2, 2–3К). Это первый вид простого движения.

Вторым видом простого движения является очевидное для каждого изменение положения тела в пространстве. Из комбинаций этих двух простых видов складываются четыре более сложных — возрастание и убывание, возникновение и уничтожение. При этом любое состояние движения представляет собой изменение не только первоначального положения, но и состояния тела.

Рассуждения Галена развиваются в рамках доктрины Аристотеля, изложенной в его трактате «О возникновении и уничтожении». Цель сочинения Галена — объяснить физиологические процессы, протекающие в рамках реализации «естественных функций», поэтому, высказывая положение общетеоретического характера, он немедленно иллюстрирует его конкретным медицинским примером. Так описываются процессы движения, происходящие в организме при употреблении пищи: «…Очевидно, что прежде разделения хлеб целиком превращается в кровь. По крайней мере, даже если кто-либо долгое время будет сидеть на одном хлебе, в жилах у него все равно будет течь та же кровь. И это наглядно опровергает мнение тех, кто считает, будто элементы не подвержены изменениям, точно так же, как, думается, опровергает его и полный расход масла на пламя светильника или превращение древесины в огонь за малое время. Так, хотя я и объявил, что не буду спорить с ними, пример я все-таки привел, поскольку он касается предмета медицины и нужен мне здесь по ходу мысли. Таким образом, пусть мы отказались, как я уже говорил, от споров с ними, однако то, что думали по этому поводу древние, при желании можно узнать хотя бы исходя из того, как мы сами смотрим на эти вещи» (I, 2, 6 К).

Гален указывает, что Гиппократ высказал эту идею еще до Аристотеля, когда ввел понятие о четырех сущностях (или качествах). Для Галена важно, что в описываемом им примере хлеб именно превращается в нечто совсем иное: смешиваются не только качества, но и изменяется сущность вещи. Не случайно, что эти рассуждения сопровождаются выпадом в адрес не только софистов, но и Анаксагора: «Однако софисты, признавая, что хлеб, превращаясь в кровь, изменяется на вид, на вкус и на ощупь, при этом не соглашаются с тем, что он в действительности изменяется. Ведь кое-кто из них считает все это некими уловками и соблазнами наших чувств, так или иначе затронутых, между тем как лежащая в основании сущность непричастна тем свойствам, по которым она получает дополнительные названия. А иные из софистов хотят, чтобы сущностные качества оставались неизменными и необратимыми от вéка и на века́, а эти видимые изменения происходили из-за разъединения и соединения, как говорит Анаксагор. Если я, отклонившись, примусь их опровергать, сказанное между делом окажется, пожалуй, важнее самого дела. Ведь если они не знают всего того, что пишет Аристотель, а за ним и Хрисипп об изменении сущности в целом, то следует побудить их познакомиться с трудами этих авторов. А если, зная, они все же предпочитают худшее лучшему, то они и наши рассуждения сочтут напрасными» (I, 2, 4–5К).

Из этого следует и постановка проблемы: «Все дальнейшее изложение мы посвятим тому, что положили своей темой с самого начала: сколько есть природных функций, каковы они и в основе какого дела лежит каждая из них. Разумеется, я называю делом то, что уже существует и исполнено благодаря их действию, например кровь, плоть, нервы, энергией же зову активное движение, а его причину — функцией» (I, 2, 6–7 К). При превращении пищи в кровь движение пищи пассивно, а движение вены активно, при движении конечности перемещение кости пассивно, а движение мышцы, перемещающей кость, активно. Пассивное движение Гален называет также невольным претерпеванием. Он полагает, что «действие иногда можно называть делом природы, но не всякое дело является действием».

Гален подчеркивает изменчивость частей тела (речь идет об изменчивости их состояния и функционирования). Он отмечает ее характер: состояние части тела в категориях нормы или патологии им оценивается по степени сохранения присущей этой части тела функции. Гален говорит, что любая часть тела «функционирует сообразно тому или иному смешению четырех элементов» (I, 3, 7 К). Соответственно, причиной нарушения нормального функционирования является расстройство, развивающееся внутри частей тела при их заболевании.

Аристотель, определяя сущности как «горячее», «холодное», «сухое» и «влажное», приписывал горячему и холодному «деятельное начало», а сухое и влажное относил к «пассивным». Именно этим, по мнению Галена, объясняется тот факт, что в тексте «О возникновении и уничтожении» Аристотель говорит о четырех, а в «Метеорологии» — только о двух качествах. В последнем случае его интересует именно проявления «деятельности начал».

Гален отмечает необходимость точно следовать определениям: «И пока мы не знаем сущности действующей причины, мы называем ее функцией, говоря, что в венах есть некая кроветворная функция, так же как в желудке — пищеварительная, в сердце — функция пульсации и в каждом из остальных органов — своя функция, соответствующая действию каждого органа» (I, 4, 9 К).

Именно поэтому вопрос о «естественных функциях», вынесенный в название трактата, представляется великому врачу столь важным. Действительно, если называть