– Нет. Это безумие.

Он кивнул.

– Физические испытания были простыми. Сначала палки и камни. Кулаки и огонь. Но вот психологические… эти нас уничтожали. Он запирал нас в одиночестве в темноте. – Ему страшно не хотелось рассказывать ей все это, но почему-то остановиться он не мог. – Говорил, что освободит, выпустит на свет, когда мы выберем другого на свое место.

Фелисити замотала головой.

– Нет!

– Дарил нам подарки и отнимал их. Сладости. Игрушки… – Дьявол помолчал, удерживая воспоминание, возникшее на краю сознания. – Он подарил мне собаку. Она много дней согревала меня в темноте. А потом сказал, что я могу оставить ее у себя навсегда, если обменяю на одного из остальных.

Фелисити крепче прижалась к нему. Обняла его, словно могла отогнать воспоминание.

– Нет.

Он покачал головой и посмотрел на небо, со свистом втягивая в себя воздух.

– Я отказался. Уит был моим братом. Грейс – сестрой. А Эван…

Эвану единственному разрешили оставить собаку.

«Что сделал Эван?»

Фелисити замотала головой. Прижалась лицом к его руке.

– Нет.

Он обнял ее другой рукой, погладил по волосам, крепче притянул к себе. Эван никогда не получит Фелисити.

– Он хотел, чтобы наследником стал самый сильный из нас. Самый голодный. – Он хотел сына, которому сможет передать свое наследие. – И однажды я перестал состязаться. Просто пытался сберечь остальных.

– Вы были детьми, – прошептала она, и он услышал боль в ее голосе, словно она никогда даже вообразить не могла такую пытку. – Кто-то должен был остановить его преступления!

– Они бы считались преступлениями только в том случае, если бы их кто-то обнаружил, – негромко отозвался он. – Мы нашли способы оставаться вместе. Способы сохранить здравый рассудок. Мы дали друг другу обещание никогда не позволить ему победить. Не позволить ему отнять нас друг у друга.

Теперь Фелисити смотрела на свои колени, и он понимал, что это конец. После этого рассказа она не вернется в Ковент-Гарден. Не вернется к нему. Он заставил себя договорить.

– Но когда до этого дошло… мы были недостаточно сильными. – Шрам на щеке загорелся от воспоминания о клинке Эвана, остром и отталкивающем. Всплыл и приказ. Голос отца зазвучал в темноте: «Если ты хочешь этого, мальчик, то должен отнять его у других».

И Эван пришел за ним.

Дьявол выдохнул, прогоняя воспоминание.

– У нас не осталось выбора, пришлось бежать.

Она не подняла глаз.

– Сюда.

Он кивнул.

– Сколько времени вы провели там?

– Два года. Мы сбежали в двенадцать.

Она резко выдохнула.

– Два года!

Он притянул ее ближе и поцеловал в висок.

– Мы это пережили.

Она посмотрела на него долгим проникновенным взглядом, и его сердце пустилось вскачь.

– Мне бы хотелось вернуть тебе эти годы.

Он улыбнулся и погладил ее большим пальцем по щеке.

– Я бы их взял. – В ее прекрасных глазах набухали слезы. – Нет, любовь моя. – Он покачал головой. – Не надо плакать. Только не из-за меня.

Фелисити смахнула слезинку.

– И ты никому не мог доверять.

– Мы доверяли друг другу, – произнес он, и сказал чистую правду. – Мы поклялись, что вырастем сильными и могущественными, богатыми, как короли. И тогда свершим правосудие – назначим ему единственное, бесконечное наказание. Мой отец всегда хотел наследников. И до тех пор, пока мы живы, никаких наследников не будет.

Ее глаза блестели в свете звезд, губы сжались, превратившись в жесткую прямую линию.

– Я хочу, чтобы он умер.

Его брови взлетели вверх.

– Я знаю, что это неправильно. Знаю, что это грех. Но твой отец – не желаю даже называть его так! – не заслуживает ничего, кроме смерти.

Дьяволу потребовалось несколько секунд, чтобы найти ответ.

– Она его настигла.

Фелисити кивнула.

– Надеюсь, она была мучительной.

Он не удержался и улыбнулся. Его великолепная взломщица, известная всему Лондону, как пристенная фиалка, на самом деле львица.

– Не будь он уже мертвым, твоего желания хватило бы, чтобы я смог притащить его к тебе в качестве трофея.

– Это не шутка, Девон, – сказала она, и голос ее дрожал от обуревавших ее чувств. – Ты такого не заслуживал. Конечно, ты боишься темноты. Это все, что у тебя имелось.

Он притянул ее близко-близко и зашептал в волосы:

– Хочешь – верь, хочешь – нет, любовь моя, но сейчас я не могу вспомнить, почему темнота меня пугала. И еще невозможно представить, что я когда-нибудь буду думать о темноте, не вспоминая сегодняшнюю ночь. И тебя.

Фелисити повернулась к нему, обхватила его за талию, притянула к себе, согнула ноги и прижалась к его боку. Это движение, такое неожиданное и естественное, захватило Дьявола, и он невольно повторил его, наклонившись к ней, обняв и прижав ее к себе. Прижался лицом к ее шее, вдыхая восхитительный аромат. Жасмин его погубит. Он всегда будет связан с этой удивительной женщиной, ее нежной кожей и роскошным телом. Одного намека на жасмин будет достаточно, чтобы у него слюнки потекли.

И только теперь, когда они так крепко прижались друг к другу, когда он вдохнул ее запах, он ощутил ее слезы, ощутил влагу на шее, услышал прерывистое дыхание. Дьявол чуть отодвинулся и поцеловал обе влажные щеки.

– Нет, милая девочка. Нет. Никаких слез. Я их не достоин.

Она смяла в кулаке край его жилета, притягивая Дьявола к себе.

– Перестань это говорить, – прошептала она. – Перестань пытаться убедить меня, что ты ничего не стоишь.

Он поднес ее обнаженную руку к губам, поцеловал ладонь.

– Но ведь так и есть.

– Нет. Замолчи.

Он легонько прикусил кожу у основания ее большого пальца.

– Ты принцесса по сравнению со мной. Королева фей. Разве не видишь? – Он лизнул нежную кожу. – Мое прошлое лишено ценности. Будущее тоже. Но твое… – Он жарко дышал ей в ладонь. – Как Янус, я вижу твое будущее. И оно блистательно.

«Без меня».

Она услышала то, чего он не сказал.

– Ты ошибаешься. Твое прошлое – это то, кто ты есть, и оно бесконечно ценно. А мое будущее будет ничем без тебя. Единственное, что блистательно, это наше настоящее.

– Нет, любовь моя. Наше настоящее… – Он коротко засмеялся. – Наше настоящее – это пытка.

– Почему?