– Когда я увидела тебя в ванне… внизу… – начала она, не в силах оторвать взгляд от его паха. – Я хотела посмотреть на тебя… изо всех сил сдерживалась, чтобы не присесть на край ванны и не посмотреть…

– Черт, Фелисити, – простонал он.

Услышав его стон, она перевела взгляд на его лицо.

– Что?

Он уставился в небо, испустив долгий вздох.

– Прости меня, – произнес он так тихо, что ей вдруг пришло в голову, будто он не хотел, чтобы она это услышала. Но тут он снова посмотрел на нее. – Ты облизываешь губы, милая.

Ее рука взлетела к губам.

– Правда?

Он усмехнулся, сверкнули белые зубы, и единственного взгляда на эту порочную улыбку оказалось достаточно, чтобы у нее захватило дух.

– Не вздумай стыдиться этого. Я просто… господи… я просто хочу, чтобы это прошло для тебя идеально, а когда ты вот так на меня смотришь… словно хочешь… – он замолчал, потому что ее взгляд опять опустился вниз, на его напряженное естество, а затем – боже праведный – его рука двинулась, он обхватил себя ладонью, лаская эту великолепную длину, а ее рот наполнялся слюной, и вряд ли какая-нибудь женщина на ее месте могла бы такое выдержать.

Она уставилась на его руку, на эти неторопливые, тягучие движения, и сглотнула. Он совершенен.

– Я правда этого хочу.

От звука, который он издал – низкого, негромкого, – ее пронзило желанием, добравшимся до таких глубоких мест, о наличии которых она раньше и не подозревала. А когда он шевельнулся и направился к ней, сердце Фелисити заколотилось.

– Я собираюсь сделать так, чтобы ты сказала это еще тысячу раз до того, как все закончится, – пророкотал он, опускаясь рядом с ней на колени и протягивая руку к пальто, в которое она закуталась, скрывая наготу.

Фелисити крепче вцепилась в борта пальто.

Он склонил голову набок.

– Фелисити?

Она снова окинула его взглядом, вбирая в себя эту необузданную красоту.

– Я… – Она осеклась.

Дьявол ждал с бесконечным терпением.

Она попыталась снова:

– Я… не такая, как ты.

Он сел на пятки, словно ощущал себя совершенно комфортно. Словно мог провести всю свою жизнь без одежды и даже не задуматься об этом. Взгляд его смягчился.

– Я это знаю, милая. В основном поэтому мне и хочется снять с тебя это пальто.

– Я имею в виду… – Она сглотнула. – Я никогда раньше не оставалась голой. С мужчиной.

Он подарил ей короткую улыбку, чуть кривоватую и просто божественную.

– Это я тоже знаю.

– Я не… я не…

Он отпустил пальто и стал ждать.

– Ты само совершенство, – сказала Фелисити. – Но я… я состою из одних недостатков.

Он долго молча на нее смотрел. Целую вечность. Секунды растянулись между ними, как мили. А затем, как раз когда она подумала, что все кончено, он произнес тихо и убежденно:

– Я скажу тебе кое-что правдивое, Фелисити Фэрклот, пристенная фиалка, взломщица замков и просто чудо; в тебе нет ни единого недостатка.

Она покраснела и на какой-то краткий миг ему поверила.

– Пожалуйста, любовь моя. Позволь, я тебе покажу.

Как будто от такого предложения можно отказаться. Она отпустила пальто и предстала перед ним обнаженной.

Он изучал ее, как будто она была шедевром живописи, потом лег и потянул ее за собой, так что теперь они лежали вместе, исследуя друг друга руками и губами; его руки на ее коже, ее пальцы ерошат темные волосы у него на груди. Его губы ищут ямочки на ее округлом животе, ее ноги медленно раздвигаются под напором его напряженного естества.

– Скажи мне снова, – прошептал он ей в живот, поглаживая ее по нежной коже внутренней стороны бедра.

Она поняла мгновенно.

– Я хочу тебя.

Она изучала извивы его мышц, холмы и долины его тела.

Он наградил ее за сказанное еще одним поцелуем. Пососал. Лизнул. Погладил.

И все это время его руки приближались к его цели. И ее тоже.

– Где ты меня хочешь?

Она поежилась, смутившись вопросом, и он снова прикусил ее кожу – легонько, так чтобы она ахнула и захотела его еще сильнее. Откуда он это знает? Что легкий укус вводит в соблазн так же сильно, как и поцелуй?

Прежде, чем она успела спросить, он раздвинул ее складочки и негромко сказал:

– Здесь?

Она опять ахнула.

– Да.

Он погладил пульсирующую плоть, сначала нежно, затем решительно, настойчиво.

– Скажи еще раз. Я дам тебе все, чего ты хочешь – тебе нужно только попросить.

– Я хочу, – выдохнула она. Качнулась в его сторону, стремясь еще раз почувствовать прикосновение. – Пожалуйста. Я хочу…

Его большой палец описал круг, воспламеняя ее.

– Хочешь услышать слова, любовь моя?

– Да, – выдохнула она. – Хочу услышать каждое слово. Все самые порочные.

Он снова выругался.

– Ты меня уничтожишь, Фелисити Фэрклот.

– Но не раньше, чем ты произнесешь все слова. – Фелисити вздохнула, наслаждаясь тем, что он так же взволнован, как и она.

– Ты хочешь кончить, – сказал он. – Ты хочешь, чтобы я помог тебе кончить.

Снова нажал, снова погладил. И еще раз, и еще.

– Да.

– Ты хочешь почувствовать тут мои пальцы. – Он шевельнул пальцами, и она закричала, когда он начал заполнять ее. Руки Фелисити метнулись к его голове, толкая ее все ниже и ниже. Он опять застонал.

– Ах, порочная девчонка, ты хочешь там и мой рот.

– Да, – снова сказала она. – Да, хочу.

И он дал ей все, погрузил язык в ее мягкое тепло, наслаждаясь ее вкусом, а пальцы продолжали свое движение, занимаясь с ней любовью медленно, смакуя. Свободной рукой он закинул одну ее ногу себе на плечо, открывая ее перед собой. Она не могла удержаться, прижималась к нему бедрами и, не желая этого, выкрикивала все то же единственное слово снова и снова, вцеплялась пальцами ему в волосы, притягивала его к себе, а затем достигла оргазма, выкрикивая его имя всему миру, а он продолжал действовать руками, губами и языком, пока она не получила все возможное наслаждение.

Наконец Фелисити начала успокаиваться. Его язык сделался нежнее, пальцы замерли. Она притянула его к себе, хрипло повторяя его имя и отчаянно желая большего.

Желая получить все.

Он послушно лег на нее, прильнул к губам в долгом, сладком поцелуе, снова разжегшем в ней огонь. Фелисити обняла его, скользнула руками ниже, вдоль бедер, к той его части, которая ее заворожила.