Поднявшись по лестнице, Урсула и Билли очутились в маленьком квадратном холле с тремя дверьми. Ванная, спальня и кабинет. В кабинете позади темного тяжелого дубового стола в санкционированном сейфе висело оружие Рагнара Грота.

— Верх или низ? — спросил Билли Урсулу.

— Все равно. Ты что хочешь взять?

— Я могу взять низ и оставить оружие тебе.

— Ладно, кто управится первым, займется навесом и машиной.

— Идет. — Билли кивнул и стал спускаться по лестнице. Урсула скрылась в кабинете.

* * *

Только заключив отца в объятия, Ванья почувствовала разницу. До и после. Конечно, он похудел, но дело было не только в этом. Объятия последних месяцев содержали трепетный страх перед хрупкостью жизни, отчаянную нежность, ведь каждое прикосновение могло оказаться последним. После положительного известия от врачей объятия вдруг стали означать нечто иное. Медицинская наука продлила им путешествие, спасла их от пропасти, на краю которой в последнее время пребывали их отношения. Теперь объятия обещали продолжение. Вальдемар улыбнулся дочери. Его зеленовато-голубые глаза выглядели бодрее, чем все последнее время, и поблескивали от навернувшихся слез радости.

— Я так по тебе соскучился.

— Я тоже, папа.

Вальдемар погладил ее по щеке.

— Такое странное впечатление, будто я все открываю для себя заново, как в первый раз.

Ванья подняла на него тихий взгляд:

— Я тебя прекрасно понимаю, прекрасно.

Она отошла на несколько шагов, ей не хотелось плакать посреди вестибюля гостиницы. Она повела рукой в сторону окна и сгущавшихся за ним сумерек:

— Давай прогуляемся. Ты ведь можешь показать мне Вестерос.

— Я? Я не был здесь целую вечность.

— Ты знаешь город лучше меня. Ты же тут какое-то время жил?

Вальдемар засмеялся, взял дочь под руку и повел ее к вращающимся дверям:

— Это было тысячу лет назад, мне был двадцать один год, и я только-только устроился на первую работу.

— Ты все равно знаешь больше меня. Я знаю только гостиницу, отделение полиции и несколько мест преступления.

Они пошли, разговаривая о давних временах, когда Вальдемар был молодым и активным инженером — выпускником гимназии. Оба наслаждались моментом, беззаботной беседой, которая впервые за долгое время являлась именно беззаботной беседой, а не способом уклониться от того, что круглосуточно занимало их мысли.

Город уже стал погружаться в темноту, погода переменилась, потихоньку начинал моросить дождь. Они его почти не замечали, просто брели рядышком вдоль воды. Только через полчаса, когда дождь основательно усилился, Вальдемар почувствовал, что хорошо бы спрятаться под крышу. Ванья предложила вернуться в гостиницу и поесть.

— А у тебя есть на это время?

— Я его себе организую.

— Я не хочу, чтобы у тебя были из-за меня неприятности.

— Уверяю тебя, еще час расследование вполне может обойтись без меня.

Вальдемар удовлетворился. Снова взял дочь под руку, и они, ускорив шаг, двинулись обратно в гостиницу.

Пока Вальдемар изучал меню бара, Ванья заказала бокал белого вина и колу лайт. Она не отрывала глаз от отца. Как же она его любит! Мать она тоже любит, но с ней всегда сложнее, больше баталий, борьбы за пространство. С отцом спокойнее. Он более гибкий. Конечно, он ее тоже провоцирует, но в областях, где Ванья чувствует себя увереннее.

Не заводит речь об отношениях.

Не ставит под сомнение ее способности.

Он в нее верит. Это придавало ей уверенности. Вообще-то Ванье тоже хотелось бы выпить бокал вина, но она чувствовала, что лучше не стоит. Скорее всего, ей придется еще поработать вечером или по крайней мере ознакомиться с новостями. Поэтому лучше сохранять голову свежей.

Вальдемар оторвался от меню:

— Мама передавала привет. Ей очень хотелось поехать со мной.

— Почему же она не приехала?

— Работа.

Ванья кивнула. Ясное дело. Не в первый раз.

— Поцелуй ее от меня.

Официантка принесла напитки. Они сделали заказ. Ванья выбрала чизбургер-чили, а Вальдемар — рыбный суп с айоли и хлеб с чесноком. Официантка взяла меню и ушла. Они подняли бокалы и молча выпили. Ванья сидела вместе с заново родившимся отцом, полностью отключившись от расследования и разных вызовов будней, но вдруг услышала голос. Голос, который ни при каких обстоятельствах не вписывался в эту интимную атмосферу.

— Ванья?

Она обернулась на голос, надеясь, что обозналась. Но нет. К ним направлялся Себастиан Бергман в мокром от дождя пальто.

— Привет, ты не слышала ничего нового о Гроте?

Ванья посмотрела на него взглядом, который, как она надеялась, явно давал Себастиану понять, что он им мешает.

— Нет. Что ты здесь делаешь? Ведь у тебя, кажется, есть дом?

— Я просто зашел перекусить и собираюсь обратно в отделение. Хотел узнать, нашли ли что-нибудь Билли с Урсулой. Ты не в курсе?

Себастиан бросил взгляд на молчавшего Вальдемара. Ванья сообразила, что надо действовать, пока отцу не взбрело в голову представиться, а в худшем случае еще и пригласить Себастиана составить им компанию.

— Я только поем. Иди вперед, я скоро буду. Увидимся в отделении.

Ни от одного нормального человека не укрылось бы прозвучавшее в ее голосе отмежевание, но, увидев, как Себастиан с осторожной улыбкой протягивает Вальдемару руку, Ванья поняла, что забыла: Себастиан нормальным человеком не является.

— Здравствуйте, меня зовут Себастиан Бергман, я работаю вместе с Ваньей.

Вальдемар вежливо поздоровался с Себастианом, привстав из кресла и пожав тому руку:

— Здравствуйте, я Вальдемар, отец Ваньи.

Ванья еще больше помрачнела: она знала, с каким удовольствием отец проявляет интерес к ее работе, и поняла, что коротким приветствием дело может не ограничиться. И действительно. Вальдемар уселся на место и посмотрел на Себастиана с любопытством:

— Ванья рассказывала о большинстве своих коллег, но, думаю, о вас мне слышать не доводилось.

— Я в их группе временно. В качестве консультанта. Я психолог, не полицейский.

Себастиан заметил, как изменилось выражение лица Вальдемара, когда он сказал, чем занимается. Тот будто копался в памяти.

— Бергман… Уж не тот ли вы Себастиан Бергман, который написал книгу о серийном убийце Хинде…

Себастиан молниеносно кивнул.

— Книги. Ну да, это я.

— Ведь это та книга, которую ты мне подарила сто лет назад, помнишь? — спросил Вальдемар у Ваньи почти с восторгом.