Монстры бросились на то место, где мы только что были, но не смогли найти своих противников и разочарованно взвыли. Синеволосый впервые за все это время нахмурился, но, простояв около минуты, махнул рукой, подзывая к себе еще одно существо. Сев на него, как на коня, он приказал всем двигаться за собой и вскоре исчез. Лишь мертвые тела напоминали о битве, что здесь произошла.

Лишь к вечеру мы достигли города. Я смутно помню, как мы смогли преодолеть этот путь.

Мое предположение оказалось верным, и на короткое время моя способность перемещаться в тенях усилилась достаточно, чтобы оторваться от преследования. На нас еще несколько раз нападали, но каждый раз удавалось отбиться и снова уйти через тени.

В конце концов, я истратил слишком много сил и потерял сознание от перенапряжения. В себя пришел уже лежа в постели, где мне и рассказали, что я пропустил. Аллан оказался прав, и за нами действительно выдвинули спасательную группу, которая перехватила нас на полпути. Часть группы отправилась назад за подмогой, отнеся меня в город, другая же под руководством Аллана вернулась назад.

В поисковой группе были как люди из «Инжтех», которые хотели вытащить своих сотрудников, так и несколько групп охотников, которые собирались отомстить за своих собратьев.

Все же команда Нейро имела хорошую репутацию в среде охотников и многие из них были ему должны, а так хоть в какой-то мере свой долг выплатят.

Скорее всего, среди них были люди и из организации, в которой теперь состою я. Потеря такой передовой техники – это большой провал, особенно если учесть, сколько денег было потрачено на разработку робота, которого просто съели.

В общем, неделя поисков не дала результатов. Люди из «Инжтех» забрали тела своих сотрудников и сразу же вернулись назад, их не интересовали какие-то наемники, и они не собирались тратить свои деньги на их поиски. Обратная ситуация была у охотников – не отомстить за своих в их среде считалось дурным тоном, но, несмотря на все усилия, синеволосый и его монстры как в землю канули.

Группы вернулись ни с чем, но заверили нас, что продолжат поиски и, если синеволосый где-то объявится, нам сразу сообщат.

Дальнейшее я помню смутно, так как из-за перенапряжения ядра моя внутренняя энергетика была в дисбалансе, что отражалось и в физическом плане. От боли я просто не мог соображать и долгое время провалялся в беспамятстве. Я тоже хотел участвовать в поисках, но Аллан убедил меня, что сначала нужно выздороветь.

Мы вдвоем, как только я пришел в себя, самостоятельно прочесали ближайшие территории от места нашего сражения, но мы не были опытными следопытами и ничего не нашли. Лишь только монстры, что попадались на нашем пути, больше никогда не будут бегать по этим землям. Хоть так, но это помогало сбросить злость из-за своего бессилия.

Спустя две недели мы отправились домой.

После того, что узнал, я больше не мог жить вместе с родителями. Нас и так в последнее время мало связывало, а воспоминания лишь подтолкнули меня к такому решению. Повезло, что по возвращению я их застал дома.

Ни слова не говоря, я сбросил вещи и приготовил чай, приглашая их присоединиться ко мне.

– Мама, папа, – эти слова давались тяжело, но все же эти люди меня воспитали. – Я все вспомнил.

– О чем это ты? – показал удивление отец.

– Об эксперименте, что проводили надо мной в детстве, – произнеся эти слова, я сильно сжал кружку и, не отрывая взгляда, смотрел на отца.

– Когда-нибудь это должно было случиться, – тяжело вздохнул Кристофер и подошел к кухонной стенке.

Он коснулся в нескольких местах рукой, и вдруг засветилась магическая печать, проявляя еще одну нишу, которой тут раньше не было.

Вот значит как? А я думал, что уже научился распознавать такие вещи.

– Вот это все, что мне удалось сохранить по эксперименту, – Кристофер бросил на стол довольно пухлую папку. – После закрытия многое было уничтожено или засекречено.

– Зачем вы это делали? – мой голос звучал как-то глухо, но не узнать я просто не мог. Особенно сложно было смотреть на маму, у которой на глазах были слезы, но она не решалась подойти.

– После «Дня падения фиолетовых звезд» привычный нам мир сильно изменился, – начал рассказывать отец. – Никто не понимал, что происходит и как с этим бороться. В это время очень много детей стали сиротами. И ты тоже один из них.

– Значит, моих родных нет в живых? – я, конечно, догадывался, что так и будет, но все равно было больно услышать подтверждение моих догадок.

– К сожалению, нам этого неизвестно, – Кристофер на миг запнулся и продолжил: – Я в то время очень быстро поднялся по карьерной лестнице и возглавил исследовательскую лабораторию при правительстве. Нам поступило распоряжение изучить, как люди получают свои сверхъестественные способности. Даже в те годы было видно, что взрослые получают способности спонтанно, а дети – при достижении определенного возраста. Поэтому было решено собрать сирот и на них выяснить весь этот процесс подробнее. Года два исследования не приносили результатов, пока к нашей группе не присоединился один ученый, который представился как Гирс Нервир. Но как выяснилось позже, это не настоящие его имя и фамилия.

Так вот с его приходом исследования продвинулись, а у меня и твоей мамы образовалось слишком много других дел, чтобы во всем участвовать лично. Как оказалось, нас долгое время вводили в заблуждение и только год спустя я смог выяснить правду.

К тому времени из вашей группы осталось совсем мало ребят, и мы вмешались, когда этот человек работал с тобой.

– Что произошло с детьми?! – почти выкрикнул я, но сдержался, лишь кружка в моих руках слегка треснула.

– Он ставил на них опыты, после которых мало кто выживал. Его дар эспера позволял творить с людьми вещи, на которые не способна ни одна техника или препарат.

– Почему вы допустили это?

– Мы были структурой при правительстве и в политике редко когда считаются с человеческими жизнями, особенно с детьми. Когда я руководил проектом, мы лишь изучали влияние способностей на человеческий организм, но постепенно меня отстранили, и мне хватало времени только на чтение отчетов, где все было скорректировано так, чтобы я ни о чем не догадывался. Поверь, мы не хотели причинять ни тебе, ни другим детям вреда – лишь понять, что происходит и по возможности дать вам другое будущее, – отец попытался взять меня за руку, но болезненно вскрикнул и отдернул руку назад. Как оказалось, я непроизвольно использовал энергию молнии, чтобы защититься.

Родители удивленно переглянулись, но пока решили не расспрашивать меня.

– Почему вы стерли мне память об этом?

– Когда проект закрылся мы, используя свои связи, помогли всем детям найти новые семьи, а тебя забрали себе. Процедура стирания памяти была проведена со всеми вами, так как вы даже не могли спать – из-за всего, что с вами произошло, вас мучили кошмары.