— Не вопрос… — Глеб мстительно посмотрел на бандита.

— Эй, начальник, помру я, кровью изойду! — крикнул водитель, испуганно косясь на Глеба; наверное, ему не понравилось выражение лица Тихомирова-младшего.

— Это твои проблемы, — резко ответил Юн; он открыл багажник, где уже начал подавать голос очнувшийся «капитан», и достал из пенала очередной шприц, чтобы провести с Кирюхой «задушевную» беседу.

Они закончили со своими делами почти одновременно.

— Ну как? — спросил Глеб. — Узнал что-нибудь у этого Кирюхи?

— А ничего, — расстроенно ответил Юн. — Обычные рецидивисты. Пахан подрядил их на «плевое» дело, как он выразился, дал денег — и вперед. Что, почему и зачем, эти вопросы их не мучили. Но заказчик был со стороны. Так пахан и сказал. И наверное, заказчик отвалил ему немалую сумму, если даже эти шестерки довольны уже одним авансом.

— Похоже, охота на меня в самом разгаре… — задумчиво сказал Глеб. — Что есть нихт гут. В переводе с немецкого это значит, что совсем хреново, полный аллес капут. Блин! Мне бы батю вытащить…

— Вытащим, не сомневайся. А пока давай и второго в багажник, — сказал Юн. — Пусть изображают голубков, пока мы не найдем настоящих автоинспекторов.

— Где они, ты узнал?

— Вроде вон в тех кустах, — показал Юн.

Мужики были в одном исподнем. Их избили, но травм, несовместимых с жизнью, у них не оказалось. Они лежали рядом, спеленатые как младенцы; изо рта каждого торчал кляп — грязная ветошь. Глеб и Юн довели их под руки к «форду», напоили водой, и «офицеры» ожили прямо на глазах.

— Ребята… по гроб жизни не забуду! — с чувством тряс один из них руку Юна. — Этот день будет моим вторым днем рождения. Они застали нас врасплох… сволочи! Эх, нам бы до них добраться…

— Нет ничего проще, — ухмыльнулся Юн. — Полюбуйтесь, — сказал он, открывая багажник «форда». — Только вы с ними все-таки поосторожней, — поспешил предупредить он автоинспекторов, у которых в глазах появился нехороший блеск. — Один из них ранен, а второй попал под машину.

— Ничего, разберемся, — сказал старший из автоинспекторов сквозь зубы. — Мы их быстро вылечим…

— Кто бы сомневался… — хохотнул Юн.

Автоинспекторы на некоторое время отвлеклись и с кряхтеньем — все-таки им здорово досталось — начали натягивать на себя одежду. Юн кивком головы указал Глебу на его машину, и тот все понял сразу и без лишних слов…

Вскоре место происшествия осталось далеко позади. Глеб ехал, как они заранее договорились, первым, а Юн тянулся за ним на расстоянии в полкилометра — для страховки. Инспекторы лишь беспомощно смотрели им вслед. Они не ожидали, что их спасители так быстро смотают удочки. Как же теперь без них протокол происшествия составлять? Им даже не удалось подсмотреть номера машин Юна и Глеба, потому что Ниндзя предусмотрительно замазал из грязью. Лавры добровольного помощника ГИБДД его почему-то совершенно не прельщали…

Костер время от времени обстреливал искателей приключений мелкими угольками, которые, попадая на обнаженные участки кожи, жалили как москиты, и Глеб, морщась, охлаждал микроскопические ожоги слюной. Что касается Юна, то его кожа, наверное, была дубленой; а может, у него был такой меланхолический темперамент, позволявший не обращать внимания на мелкие неудобства.

Они разожгли огонь на берегу крохотной белорусской речушки, рядом с песчаной отмелью. Стоял удивительно прекрасный вечер, и даже лягушачий «концерт» не мог испортить впечатления от пения пернатых солистов. В речке плескалась рыба, верховой ветер тихо перебирал ветви-струны, и могучий хорал матушки-природы вливался в души, заржавевшие от городского шума и смога, как целебный бальзам.

— Отпад… — восхищенно прокомментировал свое состояние Глеб.

Он лежал на спине, заложив руки за голову, и глядел на небо, где уже начали появляться первые звезды. Юн кашеварил. Видно было, что это ему не впервой. В котелке уже доваривалась уха (они купили свежую рыбу по дороге), а в воде лежала бутылка водки, охлаждалась.

— Надо снять стресс, — посмеиваясь, сказал Юн, доставая бутылку из бардачка своей машины.

— Это точно…

Они решили не торопиться. На первой же остановке (они свернули в лес, чтобы не светиться на трассе) Юн сказал:

— Должен тебе доложить, что в следующий раз на тебя наедут не дилетанты, а профессионалы. Даю рубль за сто, что так оно и будет.

— Я тоже так думаю, — нахмурился Тихомиров-младший.

— Вывод?..

— Будем отмахиваться, — решительно заявил Глеб.

С этими словами он полез в свою машину, открыл тайник, извлек оттуда помповое ружье «моссберг» с укороченным стволом и пистолетной рукоятью (Глеб всегда брал его с собой при выходах в «поле») и начал снаряжать магазин патронами двенадцатого калибра.

— Но они тоже будут не с пустыми руками, — сказал Юн, одобрительно кивнув головой при виде ружья.

— Несомненно.

— А поскольку ни я, ни ты не нажились еще на этом свете, у меня есть предложение сделать обходной маневр.

— Я весь внимание.

— Они ждут нас на трассе. Возможно, у них даже несколько машин. Так что оторваться на ходу мы не сможем. Так же, как и держать оборону. Значит, нужно ввести врагов в замешательство. Пусть суетятся, бегают, как легавые псы с высунутым языком, а мы исполним роль зайцев — переждем этот сабантуй где-нибудь под кочкой или пнем-выворотнем.

— Но тогда мы можем опоздать.

— На собственные похороны? — Юн иронично хмыкнул. — На них всегда успеем. А если пойдем напролом, в капкан, который уже насторожен, то и нам хана, и отец твой останется в подземелье на веки вечные.

Так и решили. Выбрав удобный момент, они на одном из поворотов трассы съехали на проселочную дорогу и вскоре оказались в лесу. Конечно, дороги белорусской глубинки — уж точно не асфальт, но благодаря тому, что было сухо, они все-таки добрались до привала без происшествий.

— Мы должны быть на месте не позже десяти часов утра, — сказал Юн, который вдруг стал командиром, чему, собственно говоря, Глеб и не противился.

У Ниндзя внутри был какой-то стержень, гибкий и прочный; его нельзя увидеть, но ощущался он вполне явственно. Когда они выпили по сто граммов (больше не стали) и принялись за уху, Глеб сказал:

— Ты так и не сказал, чем занимался последние годы.

— Учил бандитов.

У Глеба отвисла челюсть. А затем он осторожно спросил:

— Уж не в Чечне ли?

— До такого грехопадения я еще не дошел. В мире есть много других мест, где нужны спецы определенного профиля.

— И где ты наработал… этот «профиль»?

— Я могу сказать, но потом мне придется тебя убить.

— Все, все, умолкаю! Лишние знания обременяют человека.