Очень скоро.

* * *

Сектор: неизвестен.

Координаты: неизвестны.

Корабль «Эдем», порт приписки Новая Надежда.

Луч прожектора метался по темному колодцу аварийного трапа, выхватывая из темноты то дырчатые ступени, то узкие трубки поручней. Энергия отключилась во всем отсеке, и Алекс знал, что еще несколько палуб ему придется брести сквозь темноту. Это раздражало его больше всего – ему никак не удавалось сосредоточиться и отрешиться от ледяного комка страха, поселившегося в желудке. Поднимаясь на очередную ступеньку, он вздрагивал, с ужасом ожидая, что из темноты на него обрушится внезапный удар. Фонарь не помогал – он был жестко закреплен на плече и дергался в такт шагам, отчего пятно света плясало по всему трапу сумасшедшим солнечным зайчиком. Иногда пилоту казалось, что лучше бы отключилась гравитация – тогда бы он легко поднялся на несколько пролетов вверх, к командной палубе. Но гравитационные системы корабля подключены к центральным генераторам, и даже отключение питания в нескольких отсеках не могло повлиять на их работу. А вот свет...

Прожектор выхватил из темноты распахнутый настежь люк палубы, и Алекс снова вздрогнул – ему показалось, что в темноте мелькнул зыбкий силуэт. Пилот замер и повел плечами, освещая площадку перед выходом. Его руки сжимали ремонтный комплект – единственное оружие, доступное вахтенному. Слабое и бесполезное в настоящей схватке, но все же – оружие. Долгую минуту, показавшуюся ему целым веком, он стоял у стены, не решаясь сделать новый шаг. В ушах хрипел приемник, настроенный на общую волну связи. Ему так и не удалось вновь поймать сигнал и связаться с остальными. Алекс не знал, что ждет его в рубке корабля – отряд выживших, мертвые тела или...

От страха подгибались ноги, но пилот заставил себя отлепиться от стены и подняться на одну ступеньку. А потом на следующую. Он должен был добраться до рубки, потому что ему некуда больше идти. Только вперед и вверх. Осталось немного – всего два пролета, и он выйдет на командную палубу.

Затаив дыхание, Алекс сделал несколько шагов и повернулся спиной к темному проему. Замер, чувствуя, как волосы на затылке становятся дыбом, а потом решительно зашагал вверх, борясь с искушением перепрыгнуть через пару ступенек. Он тяжело дышал, хотя и не устал. Искусственные мышцы скафандра работали отлично и принимали на себя вес тяжелой конструкции. Но сердце колотилось так, словно он тащил на себе весь «Эдем», превратившийся в склеп. И этот груз был не по силам даже самым мощным механизмам.

Шагать. Нужно просто шагать вперед, не останавливаясь и не оглядываясь, не обращая внимания на загустевшую темноту за спиной. Только так можно победить страх, от которого начинают дрожать руки. Вперед. Только вперед, под барабанную дробь сердца и тяжелое дыхание, что отдается в ушах океанским прибоем. Не смотреть. Не оглядываться. Не бежать.

Стараясь не поддаваться панике, Алекс сосредоточился на движениях, пытаясь шагать как автомат. Он прикусил губу и ощутил, как на подбородок скатилась теплая капля. От пряного привкуса крови закружилась голова, и пилот едва не опрокинулся навзничь в темный колодец трапа. Ухватившись за перила, Алекс выпрямился и только тогда позволил себе оглянуться.

Светлое пятно прожектора выхватило из темноты кусок стены с аккуратно выписанной десяткой. Командная палуба. Он все-таки сделал это.

На негнущихся ногах Алекс подошел к двери, ведущей в коридор, и взялся за рукоятки аварийного замка. Отключившаяся автоматика заблокировала дверь, но ее можно открыть вручную – как и любую дверь, ведущую к аварийному трапу. Для этого и предназначались тяжелые механические замки, независимые от питания корабля.

Несколько оборотов рукояти открыли дверь, и пилот с облегчением сдвинул ее в сторону, утопив в стене. Он ждал, что в лицо ударит свет, но просчитался – командная палуба была погружена во тьму. Невольно вздрогнув, Алекс сделал шаг вперед, и луч прожектора запрыгал по пласталевым стенам.

Развернувшись, пилот осветил дальний проход, ведущий к жилым отсекам и камбузу. Пусто. Никого и ничего. Он обернулся, и луч фонаря лег на пол темного туннеля, уходящего вдаль. Этот путь вел к командной рубке. Алекс, прекрасно знавший дорогу, внезапно почувствовал себя так, словно он без спроса забрался в чужой дом. В темноте все выглядело не так, как при свете. Все стало чужим: стены, двери, мертвые осветительные панели, застывшие под потолком. Это уже не его корабль. «Эдем» потерян для него и для всех людей.

Внезапное осознание этой истины заставило его застонать от боли. Все кончилось. Весь этот дальний путь, все мучения и надежды оказались напрасными. Здесь царила смерть, и даже нечто худшее – то, от чего его до сих пор бросало в дрожь. Все умерли – понял Алекс. И он тоже. Он сможет некоторое время ходить, дышать, говорить, но Александр Моруа уже мертв. «Эдем» превратился в летающее кладбище, зараженное вирусом смерти. Что с ним будет после прыжка, когда последние члены экипажа примут мученическую смерть? Куда он доставит то, что осталось от колонии «Новая Надежда»? Что останется после них, неудачников, навлекших на себя смертельное проклятие...

Алекс встряхнул головой, едва не разбив нос о прозрачное забрало шлема. Нет. Так не годится. Он должен идти вперед. Пока он дышит, он может сопротивляться судьбе. И будет ей сопротивляться, что бы ни случилось. Он не оставит им «Эдем», не бросит его на растерзание жестокой судьбе. Ни за что.

Первый шаг дался тяжело, словно аккумуляторы скафандра сели. Пилоту даже почудился скрип искусственных суставов. Но потом дело пошло легче – он просто переставлял ноги и двигался вперед, жадно хватая спертый воздух скафандра.

Вскоре дверь, ведущая к трапу, осталась за спиной. Фонарь выхватил из темноты очертания поворота к лифтам, и Алекс перевел дух. Знакомые места придали ему новых сил, и он решительно зашагал по пустому коридору, грохоча ботинками по железному полу, словно боевая самоходная установка. Он шел все быстрее, жалея, что слишком устал, чтобы бежать.

Когда впереди показались огоньки лифтов и знакомый силуэт дверей, ведущих в рубку, силы окончательно покинули Алекса. Он остановился и оперся рукой о стену, жадно глотая воздух, словно запас кислорода подходил к концу. И только тогда заметил, что свет прожектора потускнел. Ослепительное пятно превратилось в желтый комок, бессильно скользивший по темным углам, но не освещавший их.

К горлу подступил ледяной комок. Алекс бросил взгляд на показания датчиков, и сердце выдало барабанную дробь. Все показатели – и энергии, и рабочих газов – скатывались к нулю, словно скафандр получил пробоину. Ему на самом деле не хватало кислорода, а аккумуляторы действительно сели. Энергия покидала ремонтный скафандр так быстро, словно ее откачивали невидимым насосом...

Александр медленно обернулся. Угасающий луч прожектора мазнул по стенам, уходящим вдаль, и погас, лишившись последних сил. И все же, перед тем как на пилота обрушилась тьма, он успел увидеть зыбкий силуэт, метнувшийся к нему из темноты.