сквозь облик Овелии проступило видение Любы.

— Ты мой и только мой, — прошептали ее губы, и Люба растворилась в Овелии.

— Она иногда приходит, — тихо произнесла Овелия, — я ее не люблю. Она какая-то механическая и пытается заменить меня. И ты не ее, ты мой…

— Ну как дела, борец за справедливость? — открылась крышка, и над Сюром появилась улыбающаяся Люба.

— Кто борец за справедливость? — спросил Сюр.

— Ты… Ты, Сюр, борец за справедливость.

— Э-э-э… — промямлил Сюр. — А почему ты так говоришь?

— А ты не помнишь?

— А что я должен помнить?.. Лучше скажи, почему я в капсуле?

— В медкапсулу мы тебя затащили, когда ты упал на пол и пополз по коридору под обстрелами пулеметов…

— На нас напали?

— Нет, это ты изображал, как надо прятаться от пуль. Уползал с линии огня, но не успел, бедняжка, уснул прямо под обстрелом. А борец за справедливость, потому что сегодня ты должен отправиться в Вольные баронства и посадить на трон его отца малыша Шиварона.

— Почему я это должен?..

— Потому что вы на двоих выпили четыре бутылки коньяка. И с песнями под бой барабанов вышли в поход из каюты.

— В поход? А кто пел, Люба? И откуда барабан?

— Пел ты, Сюр, а Шиварон отодрал у стюарда его бункер и бил в него как в барабан.

— Зачем?

— Вы на войну собрались. Правда, далеко не ушли. На шум заявилась Руди и пыталась вас перекричать. Это ей не удалось. Ты позвал ее на войну, а она стала стучать железкой по желобу вентиляции…

Ты вдруг закричал: «Атас, пулеметы!» Упал и пополз по коридору. Затем сразу же уснул. А Шиварон вернулся в твою каюту и там спит…

— Сюр, как вы себя чувствуете? — рядом с Любой появилась коротко стриженная Маша. Она участливо смотрела на Сюра.

— Ты зачем постриглась, Маша? — справившись с удивлением, спросил Сюр.

Девушка тряхнула косой челкой.

— Я не Маша, вей капитан, я Ева. Вам что-нибудь нужно?

— Ева? А где Маша?

— Спит с бородатым мужчиной в вашей каюте.

— Не может быть. — Сюр сел и обалдело посмотрел на обеих девушек. — Она что… мне изменила?

— Не знаю, вей капитан, она зашла в вашу каюту и осталась с ним на всю ночь.

— Да, пьянка до добра не доводит, — покачала головой Люба.

— Надо кодироваться… — согласился Сюр… «Но Маша! Как она могла?» — мысленно закричал Сюр. Он неожиданно почувствовал укол ревности.

— Я тебя уже закодировала, Сюр, — мило улыбнулась Люба.

От ее улыбки Сюр вздрогнул и прошептал, озвучив мысли вслух:

— А Маша? Как она могла?..

— Она не имеет ограничений по партнерам, — пояснила Люба. — Твоя каюта и мужчина в ней — достаточное основание для нее, чтобы спать с ним.

«Значит, Маша отпадает как постельный партнер и начальник муниципальной полиции…» — мысленно с огорчением подытожил Сюр. Мир, который он создал в своем воображении, рушился на глазах. «Спать с кем попало — это не дело…»

— Ладно, — произнес он вслух, — назад время не повернешь. Будет главой агентства эскорта. Так его и назовем — агентство эскорта «Маша». — Сюр посмотрел на Еву. Ей шла прическа, которую на Земле называли пикси.

Ева поняла его взгляд и тоже изобразила на лице улыбку.

— Сюр, сожалею, но у меня уже есть постоянный партнер. А у вас есть Люба и Алла. И что это за агентство «Маша»?

— Маша, да не наша, — проворчал Сюр и вылез из капсулы. — Идея есть. Долго я тут провалялся?

— Пять часов, — ответила Люба, и Сюр увидел ее довольное выражение лица.

— Ты чего такая счастливая?

— Конкуренток меньше стало. Скрывать не буду. Я хочу, чтобы ты был мой и только мой.

— Слышал уже, — буркнул Сюр и, кинув взгляд на Еву, распорядился: — Будите эту пару, и пусть идут в кают-компанию. Разговор есть. И ты, Люба, пошли, тебя это касается, и Гумара тоже позови.

— Еще рано. Гумар спит.

— Капитан не спит, а третий помощник спит, это что, правильно? — В голосе землянина слышалась обида.

— Не капризничай, Сюр, парочку разбудим. А Гумар пусть спит. Я ему все потом передам, — непреклонно ответила Люба.

— Ладно, пусть будет по-твоему. — Сюр понял, что был неправ. Выплеснул раздражение. Улыбнулся, но улыбка получилась вымученной. Измена Маши как-то подорвала его уверенность в себе. Хмурый и осунувшийся после злоупотребления коньяком, он прошел в кают-компанию. Попросил Любу сделать ему охлажденный сок агвианы. Ева пошла вместе с ними.

— Сюр, я как секретарь главы муниципалитета хотела бы знать, что за организация появилась у нас в коммуне…

— А где сам глава?

— В гостинице.

— А ты почему здесь? — Сюр лениво пил сок и так же лениво задавал вопросы.

— Я прохожу отладку.

— Ты не привязана к его каюте, как Маша?

— Нет, Сюр. Я намного больше живая, чем она…

— Это хорошо… но проверить твою живую сущность надо. Надо узнать, какова ты в постели…

— Не надо, Сюр, у меня с этим все нормально. Мне поставили блокировку на всех мужчин, кроме Горва.

— Ясно, это уже хорошо. Придут Шива и Маша, я расскажу о своей идее.

— Мы уже тут, — из открытых дверей в кают-компанию раздался беззаботный голос андроида.

Сюр глянул на вошедшую парочку и не смог сдержать язвительности:

— Как спалось, господа?

— Я ничего не помню, — отозвался Шива и грузно плюхнулся на диван. — Опохмелиться есть?

— Есть. А ты как спала, Маша?

— Я думала, что в постели ты, Сюр…

— А то, что я вдруг вырос и оброс волосами?.. Тебя не удивило?

— Не удивило, Сюр. Кто еще мог быть в твоей каюте?

— Да уж конечно. Кто же там мог быть? Ты этому волосатику дала?..

— Дала, Сюр, он очень хотел.

— Ладно, пойдешь к нему в эскорт. А сейчас сбегай в мою каюту. Там под столом ящик коньяка. Принеси сюда пару бутылок. Да, и в мою каюту больше без спроса не заходи, я с тобой спать не буду.

— Хорошо, Сюр, я поняла. — Маша нисколько не расстроилась, она мелькнула в дверном проеме и исчезла.

— Ну что, герой любовник, — Сюр насмешливо посмотрел на растерянно моргавшего Шиву. — Еще одного ребенка заделал?

— Сюр, я не помню…

— Ты всегда так напиваешься? Трахаешь чужих девушек и потом не помнишь?

— Напиваюсь всегда, но не помню, чтобы кого-то трахал, Сюр. Папой клянусь…

— А Руди? А Маша? Это только те, кого я знаю… — Он посмотрел на ошарашенного бородача и сменил гнев на милость. — Ладно, я не в обиде… Маша — моя недоработка, остальных поправим…

— А что, андроиды, Сюр, тоже беременеют? — бросая взгляды на Любу и Еву, спросил Шива.

— Ты к чему это спросил?

— Ну если что, я готов жениться…

— Не надо, Шива, — усмехнулся Сюр. — Такой жертвы от тебя не требуется. Давай обсудим наши