Франсис Бапом потрясен. Услышанное не укладывается у него в голове.

— И подумать только, что все это происходило на ферме, на глазах у Алисы. А ее отца никогда не привлекали к ответственности.

— Полиция не могла связать между собой все эти исчезновения, все они были слишком разбросаны во времени и пространстве. Похищение, момент, когда похитители связывались с жертвой, переход к действию. К тому же тела так и не находили. Нет тела, нет мотива…

— А Алиса в курсе всей этой истории? — спрашивает Бапом.

— Еще нет, каждый раз, когда врачи пытаются заговорить с ней на эту тему, она становится Доротеей. Однако ее другие «я» появляются все реже и реже. Безусловно, благодаря смерти Клода Дехане — она их в каком-то смысле освободила. Проблема с Доротеей состоит в том, что она любит свою жизнь «снаружи».

— А этот Берди?

— Он прячется в глубине ее самой. Берди — это всего лишь то, чем должна была стать Алиса. Он составляет ядро ее кошмаров, она испытывает абсолютный ужас перед ним, но она поправится только тогда, когда перестанет его бояться. Его и своего собственного прошлого.

Жюли вздыхает.

— Алиса жила в окружении всех видов безумия. Безумия отца, порожденного травмой. Безумия от отчаяния — Люка Грэхема. Безумия Дюкорне, бесспорно самого извращенного… И своего собственного… проистекающего непосредственно из ее сломанного детства.

Алиса останавливается на середине мола и поворачивает кресло матери к морю. Поверхность воды мерцает, словно разбиваясь на тысячи кусочков, тогда как на самом деле она неделима. Алиса прищуривается, размышляя о неосязаемой сложности этого явления. Ей объяснили, что то же самое происходит в ее голове, где сверкают отдельные, независимые друг от друга звездочки, но скоро они сольются воедино и образуют одно большое солнце. Это, конечно, значит, что еще не все потеряно, что ее жизнь, даже если и не станет прекрасной, может стать нормальной.

И это уже много значит. И этого ей достаточно…

Сидя в одиночестве с бокалом мартини, Жюли вставляет в свой ноутбук флешку и, уже в который раз, открывает документ, составленный доктором Грэхемом. На улице темно и холодно. Снежные хлопья бьются о стекло. Каждый раз при мысли о психиатре Жюли пробирает дрожь. Несмотря на все, что он натворил, на все ужасы, приведшие к его смерти, она по-прежнему уверена в одном: Люк Грэхем был хорошим психиатром. И если сегодня Алиса почти здорова, то только благодаря ему и его обобщающему анализу…

Доктор Люк Грэхем.

Предварительный обобщающий анализ.

Больная Алиса Дехане.

Комедия дель арте. Ее персонажи, хорошо известные нам Пьеро, Арлекин, Полишинель, Капитан. Пестрая галерея характеров, поведения, реакций друг на друга, создающая живой и сложный театр. Недавно мне снова довелось побывать в нем, причем по меньшей мере неожиданным образом.

Следует помнить о том, что наши познания о диссоциативном расстройстве личности весьма ограниченны. Однако в свете работ, которые я смог проанализировать, а также на основании поразительного опыта общения с моей больной я совершенно убежден в том, что в случае Алисы Дехане следует говорить не о множестве состояний, а о множестве населяющих ее персонажей.

Таким образом, в этом отчете я позволю себе выйти за строгие рамки, определенные 4-й редакцией рекомендаций по описанию психических заболеваний, и сосредоточусь на описании психического расстройства, которое к настоящему времени очень плохо изучено.

Прежде всего, кто такая Алиса Дехане? Молодая женщина, которой к моменту начала терапии исполнилось 24 года. Впервые она пришла ко мне с жалобами на нарушения памяти, на «провалы». Она страдает страхами, доходящими до уровня фобий, и повторяющимися кошмарами. Она боится велосипедов, шума воды, бьющей по эмали или по любой другой металлической поверхности, высоты, крови, теней, а также чудовища по имени Берди.

Первые диссоциативные нарушения, которые я смог наблюдать, привели лишь к усложнению и без того трудной работы, потому что, как только я затрагивал чувствительные точки или задавал ей достаточно конкретные вопросы о ее детстве, Алиса — я говорю об Алисе, но на самом деле речь шла об одном из ее нескольких «я» — резко вставала и выходила из моего кабинета. Кроме того, она часто пропускала сеансы. Она приходила через неделю, потом снова исчезала, потом возвращалась через месяц. Одним из условий успешной психотерапии является регулярное посещение сеансов, но нам этого никак не удавалось добиться. И поскольку я не знал точно, чем именно она больна, я отказывался назначать ей какое-то лечение.

[…] Алиса согласилась показать мне свои детские рисунки, но упорно отказывалась раскрыть рот. К счастью, о жизни Алисы мне рассказала не она сама, поскольку она и не могла этого сделать, а населявшие ее персонажи.

Потребовался случай в виде очень короткой, но сильной грозы в октябре 2006 года, чтобы я своими глазами увидел одно из ее превращений.

Жюли перелистывает страницы, которые уже знает почти наизусть. Люк Грэхем рассказывает о своей первой встрече с Николя. Этот напуганный персонаж появился под стук дождя… Маленький мальчик, боящийся наказания… Возвращение Алисы после грозы, полное отсутствие воспоминаний о произошедшем… Жюли закрывает глаза, в ее голове по-прежнему звучит серьезный голос Люка.

[…] Позже я узнал из уст все того же Николя, что отец в порядке наказания ставил его одетым под душ и предлагал на выбор очень горячую или ледяную воду. В психологии это называют двойным посланием или двойной связью — речь идет о сложной дилемме, когда, независимо от того, что именно будет выбрано, этот выбор будет неправильным. Этот прием только усиливал степень диссоциации и расстройства личности Алисы. Клод Дехане отлично владел техникой двойного послания, а также и другими методиками манипуляции, в частности системами страха-облегчения или угрозы-вознаграждения. Все эти последовательные психические потрясения (наказания, несчастные случаи, прекращение обучения…) и сломали психику Алисы.

Разумеется, я не мог говорить с Алисой о своей первой встрече с Николя. Вынужденное столкновение с тем, что ее мозг заботливо перенес в отдельную зону сознания, непременно разрушило бы установившееся между нами хрупкое доверие и только усилило бы ее сопротивление.

Люк рассказывает о своих сомнениях и тревогах. О затруднениях с определением болезни: фобический невроз? Психоз? Истерия? Или… диссоциативное расстройство личности? Все сомнения исчезают после того, как через три дня после появления Николя в его кабинет явилась Доротея.

[…] Доротея представилась как сестра-близнец Алисы. Она заявила, что терапия причиняет ее сестре вред и вызывает у нее сильный стресс. Она не хотела, чтобы я продолжал заниматься Алисой. Я был в шоке. Как человек может до такой степени изменить свое поведение, стиль, манеры? Как она могла обходиться без очков? Я провел опыт: попросил Алису снять очки и сделал несколько тестов. Она действительно страдала дальнозоркостью. Я попробовал надеть ее очки. Человек с нормальным зрением не мог бы выдержать в них дольше пяти минут.