— Это не наше имущество, — равнодушно пожав плечами, ответил управляющий.

— Как это не наше? А где хозяева? — растерянно спросил Андрей Александрович.

— Да кто знает где? Бросили на берегу и ушли в море.

— Как это бросили? Это же больших денег стоит!

— Ничего не стоит, мы подобные трофеи очень редко покупаем.

— Да вы знаете цену в Амстердаме той же меди? — загорячился Борис Андреевич.

— Знаю. Только здесь остров Кошка, а не Амстердам.

— Вопиющая бесхозяйственность!

— Наоборот, очень даже рачительный подход.

— Где вы его видите? Одной меди хватит покрыть крыши всех здешних домов, да еще и останется.

— Да ничего не останется, — вступил в разговор адмирал, — придет время, и вывезем без остатка, и задарма.

— Как это? — Бояре никак не могли уяснить ситуацию.

— Я присылаю корабли за медью. Если хозяин на месте, то получает деньги, если его нет, то извини, это мое.

До Бориса Андреевича и Андрея Александровича начал доходить смысл хитроумного подхода, больше смахивающего на обычное мошенничество. Пираты привозили трофеи в надежде выиграть в лотерею. Корабль пришел с цинком, а покупают свинец, в другой раз привез медь, а покупают сахар. На пятый раз привез свинец, и его купили, дешево, но купили. Вино покупали всегда, оружие и доспехи никогда не покупали, но можно было выменять на дешевое вино. Пришел на склад, кинул в кучу десяток ружей и алебард — и получи свою пайку. Но это делалось втайне от капитанов, ибо пьяньчужки частенько приносили корабельное имущество. Здесь же бояре узнали про еще одну аферу, на этот раз с кораблями. Пиратская эскадра Торгового дома Дагера частенько приводила захваченные суда. По закону такие трофеи следовало доставлять в порт флага корабля, а по факту они оставались здесь. Просто в документах капитана порта не записывалось появление трофейного судна. Через некоторое время, когда набирался экипаж, стоящему на якоре кораблику присваивалось новое имя, в портовом журнале приходов и отходов регистрировался приход голландского корабля, затем делалась запись о его продаже со сменой флага на русский. Подобные «Летучие голландцы» возили в Танжер сахар и возвращались со скотом и рабами, иногда уходили в Индию или делали разовый рейс в Нидерланды, где после выгрузки выставлялись на продажу.

Ознакомительная поездка по островам архипелага заставила Андрея Александровича Скопина-Шуйского и Бориса Андреевича Бельского по-новому оценить местные возможности. Дружба с голландцами позволяла в открытую заниматься морским разбоем. Причем родственники сумели организовать очень выгодное дело. Пирату важно иметь надежное убежище и возможность продать награбленное добро. Осталось узнать отношение испанцев к подобному безобразию. На Эспаньоле имением братьев Скопиных управлял ловкий в делах Жак Прюм. Родившийся здесь, на острове, голландец прекрасно разбирался в местных условиях и слыл знатоком в сахарных делах. Вообще в Америку сахарный тростник завезли голландцы. Еще на заре колонизации они активно изучали возможности новых земель. Вклиниться в золоторудные или серебряные разработки представлялось маловероятным. А вот заняться сахаром им никто не препятствовал. Европа познакомилась с сахаром через арабов, которые покупали его в Индии. Вот и завезли голландские торговцы в Америку тростник и рабов. Бояре, в свою очередь, планировали оставить на острове пару десятков боярских детей, коим вменялось в обязанность научиться новому делу. Коль скоро благосклонная судьба подарила благодатные земли, требовалось научиться с ними работать.

В Санто-Доминго бояр встретили с почетом и уважением. От причала повезли в золоченой карете, на площади выстроились разодетые в шелка солдаты, а губернатор с женой встречали у порога своего дворца. Боярам льстил оказанный приём, по родовитости и положению они намного выше дона Аревало, и признание этого факта в далекой Америке говорило о многом. И первые слова губернатора после взаимных приветствий подтвердили догадку в заинтересованности испанцев.

— К сожалению, дон Александр и дон Владимир забыли дорогу в мой дом, — вздохнул дон Аревало.

— Увязли в заботах о новых землях, — нейтрально ответил Андрей Александрович.

— А я вот никому не разрешаю строиться рядом. Все жду их согласия стать соседями и построить свой дворец напротив моего.

Что же, многообещающее начало. Построить свой дом рядом совсем не означает последующее постоянное в нем проживание. Это в большей мере знак дружеского расположения и доверия. Борис Андреевич скосил глаза на Жака Прюм и уловил еле заметный подтверждающий кивок.

— Мы благодарны за столь любезное предложение. Не могли бы вы посоветовать хорошего архитектора?

— О! Вам невероятно повезло! У меня сейчас работает сеньор Алессандро Боттичелли. Он строит городу крепостные башни и стены.

— Вот и хорошо, поручим ему столь важную работу.

— Как я понял, вы уже осмотрели часть своих островов.

— Весьма бегло, но оставили там своих людей. Слишком много беспорядка и прямого беззакония.

— Даже не удосужились построить церкви, — огорченно заметил Андрей Александрович.

— Там в основном англичане да голландцы, протестанты. — Последнее слово дон Аревало произнес как ругательство.

— Ничего, дайте время, и мы наведем порядок.

Взаимоотношения между христианскими конфессиями были весьма своеобразными. Ортодоксальная церковь откровенно недолюбливала римско-католических отступников. Католики, в свою очередь, были воинственно-враждебны к протестантам и лояльны к христианам ортодоксального учения. Зато протестанты открыто презирали и ортодоксов, и католиков.

— В богоугодном деле мы всецело на вашей стороне. Я приглашу епископа, уверен, он поможет с церковной утварью.

— Мы обязательно передадим ваши слова епископам Филофею и Филарету.

— Уже наслышан об этих достойных священниках. Из Новой Гранады об их делах идет добрая слава.

Беседа долго велась на нейтрально-любезные темы. Бояре нутром чувствовали, что губернатор хочет сказать что-то важное и в то же время опасается откровенничать с незнакомыми людьми. Наконец он решился на первый шаг.

— Что вы знаете о времени возвращения Счастливчиков?

— Буквально ничего, — ответил Андрей Александрович. — Они осматривают свои новые владения.

— Вы не могли бы отправить к ним посыльный корабль? У меня имеется срочное дело.

— Конечно же! Отсюда мы направляемся на Гваделупу, а там многие корабли регулярно ходят за экватор.

— Отлично! Дело действительно безотлагательное.

— Не желаете написать письмо?

— Это будет лишним, пусть капитан корабля передаст на словах, что голландцы захватили весь «Золотой флот».