А «беретту» она оставила в квартире.

— Я сейчас отнесу твою сумочку в машину, — заявил Декстер. — Встретимся за столиком.

Она, пошатываясь, выбралась из туалетной комнаты в вестибюль. Взяла себя в руки, постояла, прислонившись к стене, прежде чем сделать следующий шаг по роскошному ковру.

Все оказалось намного труднее, чем она ожидала. Она и раньше попадала в подобные ситуации. Но никогда с собственным мужем. Поэтому — по многим причинам — полагала, что на сей раз ей будет легче.

Кейт старалась сохранять спокойствие. Она отпила вина, потом глоток воды. Вытерла рот салфеткой и, поиграв с вилкой, потерла переносицу.

Наконец вернулся Декстер.

— Извини, — сказал он. — Мне вовсе не хотелось всего этого делать.

Официантка взгромоздила на белую скатерть гигантские белые блюда. Первое, суп. Несколько ложек жидкости, на поверхности которой плавало нечто, напоминающее плоть лобстера.

— Ты понимаешь, что мне пришлось это сделать?

Кейт смотрела в свою тарелку с супом.

— Прежде всего, — продолжал Декстер, — я ничего не знаю ни про какие двадцать пять миллионов евро. — Как они прошлой ночью договорились, выйдя на промозглый балкон, заранее расписывая сценарий будущего диалога, в нем будут присутствовать три большие лжи. Эта была первая. — И я вообще ни у кого не крал никаких денег. — А это была вторая ложь. — Те методы, которыми я зарабатывал на жизнь, должен признать, были не совсем законные.

— Значит, ты не консультант по вопросам безопасности?

— Да, уже не консультант. Я трейдер, покупаю и продаю ценные бумаги. Я занимаюсь этим уже несколько лет, сперва параллельно с основной работой, это было вроде как хобби. Потом, полтора года назад, я провел целую серию успешных операций… К тому же мне надоели мои прежние занятия, поэтому я… Кейт, извини… Я ушел с той работы.

Помощник официантки убрал со стола грязную посуду, разгладил скатерть и удалился.

— Так что именно в твоих нынешних занятиях незаконно?

— Я как хакер влезаю в корпоративные сети, чтобы заполучить инсайдерскую информацию, которую использую для обеспечения прибыльности своих торговых операций.

Это была третья ложь, выданная спокойным тоном. Отличное исполнение.

Подошла официантка, осведомилась, все ли в порядке и не нужно ли чего еще. Абсурдные вопросы.

— И сколько же денег ты заработал?

— Благодаря этой… э-э-э… деятельности я заработал порядка шестисот тысяч евро.

Кейт чуть улыбнулась ему и ободряюще кивнула. Последние две минуты были самыми трудными в их разговоре. Самыми проблемными с точки зрения исполнения. Декстер справился с этим весьма прилично. Остальное будет гораздо легче. И гораздо ближе к правде.

* * *

Официантка церемонным жестом подняла еще несколько серебряных колпаков, под которыми красовались птичьи грудки — лакированная кожица, вязкий коричневый соус на скользких маленьких кусочках овощей, словно в детском саду.

— Кто такая Марлена? Мне показали фото, на которых ты запечатлен с очень красивой женщиной.

— Проститутка. Помогает мне соблазнять мужчин, чтобы получить доступ к их компьютерам. Именно таким образом я забираюсь внутрь их систем.

— Это ужасно!

Он не стал защищаться.

— Значит, у тебя нет постоянного места работы. Но я обнаружила рабочий контракт, спрятанный в папке. Это липа?

Он кивнул.

— Но ты имеешь разрешение на работу? Мы здесь на законных основаниях?

— Да. У меня здесь есть собственный бизнес.

— Но у тебя ведь были какие-то проблемы? Когда мы только приехали, в американском посольстве?

— Проблема заключалась в том, что заявление на разрешение работать я подал раньше, еще до нашего сюда приезда. А между тем, в промежутке…

— Промежуток был около года?

— Правильно. В течение этого года правительство Люксембурга начало в автоматическом порядке рассылать копии новых разрешений на работу по всем иностранным посольствам. А я не знал об этих изменениях. Так что при обычном развитии событий посольство должно было в сентябре получить копию моего разрешения, если бы я получил его тогда, когда они — когда ты — думали, будто я его получил; тогда я заявил, что уже имею его. Но получил я его не тогда.

* * *

— Ну и что мы с ними будем делать? — спросила Кейт.

— С кем, с Маклейнами? У них нет никаких улик по этим двадцати пяти миллионам украденных евро, потому что я не крал эти деньги. Так что не о чем беспокоиться.

— А как бы нам устроить, чтоб они оставили нас в покое? — спросила Кейт. — Заставить их убраться? — Она изучала второе мясное блюдо — два крошечных кусочка баранины, чопсы, великолепные на вид, розовые, хорошо прожаренные, с косточками, сложенными крест-накрест, словно скрещенные сабли. На столе уже стояло другое вино — бокалы размером с детскую голову, наполненные темно-красным содержимым, похожим на кровавое месиво в заброшенном карьере в каком-нибудь фильме ужасов.

— Думаю, они сами скоро уберутся, — подхватил ее мысль Декстер. — Именно поэтому они и вышли на тебя после… сколько времени они уже здесь, месяца четыре?

— Как ты думаешь, чего они добиваются?

— Хотят нарыть какие-нибудь улики. Например, если мы начнем тратить большие суммы. Будем покупать машины, яхты, огромные виллы на Ривьере. Жить в самых дорогих отелях, летать только первым классом, заказывать вертолетные экскурсии на Монблан. Делать все, что мы делали бы, будь у нас двадцать пять миллионов евро.

— Тогда скажи, как, по-твоему, все это может закончиться?

— Не думаю, что нам нужно предпринимать какие-то особые шаги, — произнес Декстер. — Вот разве что прекратим всякие отношения с Биллом и Джулией. Так мне кажется.

— И какие мы им приведем причины?

— А нам и не надо приводить никаких причин. Они сами прекрасно знают, почему так произойдет.

— Нет, не им. Другим нашим друзьям.

Декстер пожал плечами. Ему это безразлично, у него не было настоящих друзей.

— Может, сказать, что Билл к тебе приставал? Распускал руки? — предположил он. — Или что Джулия вешалась мне на шею? Что тебе больше нравится?

У Кейт перед глазами тут же встала картинка из прошлого: рождественский прием в посольстве, Декстер и Джулия выходят из кухни.

— Джулия запала на тебя, — сказала она. — Это более весомый аргумент. Ссора возникла между мной и Джулией, а не между тобой и Биллом.

— Да, пожалуй.

Кейт принялась за нечто экстравагантное — этакая шоколадная фантазия, появившаяся перед ней на столе.

— О’кей. Стало быть, больше мы с ними не разговариваем. Что еще?