Дэймон вернулся во второй половине дня, и мы отправились купить чего-нибудь на обед нам с мамой. Но каждый беглый взгляд или нечаянное прикосновение означали нечто большее, чем прежнюю нежность, напоминая о том, что произошло между нами.

Внешне я ничуть не изменилась, хотя первое время побаивалась, что все написано у меня на лбу, мама мгновенно обо всем догадается, и последует очередной унизительный разговор о цветочках и пчелках. Однако она так ни о чем и не догадалась.

Жизнь меж тем шла своим чередом. Все было, в общем, по-прежнему, а в чем-то – даже лучше, но всю неделю нам с Дэймоном почти не удавалось остаться наедине. Об Уилле никто не вспоминал, разве что друзья только время от времени спрашивали, как я себя чувствую. Даже Эндрю как-то поинтересовался, причем довольно искренне. В общем, все вели себя так, как будто ничего не случилось. Скорее всего, в этом была заслуга Дэймона.

Тренировки стали еще интенсивнее. К нам присоединились остальные члены нашей команды. Каждый назубок знал свою роль в предстоящей вылазке. Все понимали, что в случае провала еще одного шанса у нас не будет: один раз мы уже дернули судьбу за усы. Блейк держался в стороне, чему я была только рада. Надеюсь, внял моим увещеваниям о недопустимости своего поведения.

– Времени у нас будет столько же, сколько и раньше, – четверть часа, – сказал как-то он.

– А если что-нибудь снова пойдет не так? – спросила Ди, нервно накручивая на палец прядь волос.

Дэймон взял осколок оникса. Каждый из нас уже мог вытерпеть минуту и двадцать секунд, а благодаря опалу мы с Дэймоном вообще могли не чувствовать боли.

– Теперь мы пройдем через ониксовые щиты, – уверенно сказал Дэймон, кидая камень на землю. – Мы научились достаточно долго им противостоять.

– Но держать камень и вдыхать ониксовую пыль – не одно и то же, – возразила Ди, и ее глаза расширились.

– Ну, мне тоже никто никогда не брызгал ониксом в лицо. – Блейк подошел к нам поближе. – А камень я держал в руках множество раз. Простое логическое заключение.

– Все равно. – Она оставила в покое волосы и повернулась к братьям. – Держать оникс и выработать таким образом иммунитет – это одно, а струя распыленного оникса в лицо – совсем другое.

В чем-то она была права, конечно, но мы делали все, что могли. Доусон улыбнулся сестре. Он теперь делал это редко, и мне даже странно было видеть его улыбающимся, настолько улыбка преобразила его.

– Ди, все будет хорошо, – сказал он. – Я тебе обещаю.

– Главное, про лазеры не забудьте, – встрял Эндрю, подмигивая.

– Да с лазерами мы разберемся, – ответил Блейк. – Аварийные двери активируются только в случае сигнала тревоги, а если все пойдет гладко, то никакого сигнала не будет.

– Вот именно, что «если», – пробормотала Ди.

Будь я проклята, это было огромное «если», но мы все равно должны были рискнуть. И по одному взгляду на Доусона становилось совершенно понятно – почему. Если бы в «Маунт-Уэзер» попал Дэймон, я бы рискнула всем, чем угодно, лишь бы освободить его. Доусон лишился своей половинки, и этой половинкой была Бет. Он не мог отступить. Мы все пошли бы хоть на край земли за тем, кого любим.

После изнурительной тренировки мы обнаружили, что уже поздно. Мэтью, близнецы Томпсоны и Блейк ушли. Когда мы с Дэймоном и Доусоном добрели наконец до дому, Ди уже успела войти внутрь. Доусон тоже куда-то отправился. Дэймон взял меня за руку, сел на ступеньку и притянул к груди.

– Как ты себя чувствуешь, Кэти?

– Нормально, – ответила я. После тренировок Дэймон всегда задавал мне этот вопрос, но было приятно, что он обо мне волновался. – А ты?

– Обо мне не беспокойся.

Я закатила глаза, но мне очень нравилось, когда он меня обнимал. Дэймон склонился, целуя меня в шею. Я отчетливо представляла, о чем он думал, поскольку сама думала о том же. Как назло, появился Доусон, и заходящее солнце обрисовало его силуэт. Не говоря ни слова, он встал напротив нас, – руки в карманы – покачиваясь на каблуках. Все, наш с Дэймоном поезд ушел.

– И что тебе? – со вздохом спросил Дэймон.

– Да так, ничего, – ответил Доусон, глядя в быстро темнеющее небо. – Просто размышлял тут кое о чем…

Мы терпеливо ждали, понимая, что на него давить не надо: сам все выложит, когда захочет. Я задумалась о том, каким же Доусон был раньше, до того, как с ним приключилось это несчастье.

– Вам не нужно никуда идти в воскресенье, – наконец произнес он.

– Что-что? – Дэймон даже перестал прижимать меня к себе.

– Вам не надо в этом участвовать. Ди права – это слишком рискованно. Мы понятия не имеем, удастся ли нам миновать ониксовую защиту или нет. И кто знает, что на самом деле задумал Блейк? Не надо вам во все это лезть. – Доусон прямо смотрел на нас. – Повторяю, идти туда вам незачем. На базу отправимся только мы с Блейком. Это наша с ним личная проблема.

– Ты мой брат, Доусон, – после некоторого молчания сказал Дэймон. – Все, что касается тебя, касается и меня.

– А все, что касается Дэймона, касается меня, – улыбнулась я, поднимая голову.

– Ну, с этим я бы еще поспорил, – Дэймон положил руки мне на плечи. – В общем, Доусон, ты нас понял. Пойдем все вместе, чем бы это ни грозило.

– Не хочу, чтобы с кем-то из вас что-нибудь случилось. – Доусон опустил глаза. – Я не смогу потом жить.

– Ни с кем ничего не случится. – В голосе Дэймона не было ни капли сомнения. Он легонько массировал мои усталые мышцы. – Мы все выберемся оттуда, вместе с Бет и Крисом.

Доусон вытащил руки из карманов и пригладил волосы.

– Спасибо, – проговорил он дрогнувшим голосом, и его руки бессильно упали. – Знаете, когда все закончится, я собираюсь уехать. Наверное, школу я окончу, но потом нам с Бет придется скрываться.

Пальцы Дэймона замерли на мгновение, и я почувствовала, как защемило его сердце.

– Понимаю тебя, брат. Мы будем прятать Бет до тех пор, пока ты не подготовишь ваш отъезд. Все это мне не нравится, но я согласен, что ты должен так поступить.

– Да, – Доусон кивнул. – Но мы, конечно, не потеряемся.

– Разумеется, – ответил Дэймон.

Я опустила взгляд и прикусила губу. Надо же, только собралась расслабиться. Нельзя было допустить, чтобы их семья снова распалась только потому, что они – Лаксены, и никто из них не мог отступить. Это было просто несправедливо! А хуже всего было то, что ничего нельзя было сделать.

* * *

В четверг вечером, после очередной выматывающей тренировки, мы с Дэймоном отправились в кафе, посчитав, что заслужили немножко сладкого, хотя бы чаю. Вместо того чтобы сесть внутри, он открыл заднюю дверь своего внедорожника, и мы устроились там. Небо было ясным, первые мерцающие звезды уже начали появляться на горизонте. Как всегда, глядя на них, я думала о Дэймоне и Лаксенах.