«Хватит с меня, — тоскливо подумалось сыну Эгиля. — Я устал от знамений. Пусть Скагги изображает из себя провидца в свое удовольствие. Слишком скоро мальчишка поймет, какая страшная это игра. Если еще этого не понял».

ИСА — РУНА ВОЛШБЫ. ЧТО «ЛЕД» ОЗНАЧАЕТ

Инея руна и льда властвует над Нифельхеймом,

мощь ледяного потока, струящего мудрость веков.

Под мудрой скальда рукой Иса болезнь иль гнев остановит.

Помни, однако, что Иса лишь задержать

может то, что грядет, не развеять.

Исы волшба мост создаст

над темной водой иль опасной ловушкой,

но нет долговечности у ледяного моста.

Не медли, используй руной данную в битве твоей передышку.

Заклятья же ею твори, не разжимая уста.

От опушки дальнего леса, что темной стеной замыкал раскинувшееся перед крепостным валом широкое поле, с утра запруженное собравшимися на тинглид ратниками Фюрката, медленно ползло к центру мертвое пятно тишины. Пятно это по мере продвижения превратилось сперва в узкую дорожку, потом в острый клин, от которого все шире расходились такие же мертвенные волны, в острие клина неизменно оставался всадник, прокладывающий себе дорогу к сердцу тинглида и вождям йотландского воинства. Вот взмыленная лошадь гонца споткнулась устало, сбилась с шага, и спрыгнув с седла, Бранр Хамарскальд, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, что сталось с животным, зашагал в расступающуюся перед ним толпу. Плащ его был заляпан грязью, а сам скальд Хеймдаля — мертвенно-бледен.

Быстро, слишком быстро Хамарскальд оказался прямо против конунга и стоящих чуть поодаль от него Эгиля, сына Грима и Ванланди, скальда Фрейра, и несмотря на усталость, отметил, что тинглид, похоже, созван, чтобы разрешить какое-то разногласия между Вестмундом и скальдами. Перед глазами Бранра все плыло от усталости, и разумеется, он предпочел бы сперва изложить свои вести вождям дружин и членам Круга, а уж потом всему тинглиду.

Решение придет скорее, и шуму будет меньше. У равноправной дружинной вольности есть свои недостатки, невесело усмехнулся про себя скальд.

— Аггерсборг пал, — ровно и ясно выкрикнул он. — Франкские корабли…

Последние его слова потонули в многоголосном реве.

— Что доказывает нашу правоту, — неожиданно для Бранра заявил вдруг вполголоса Ванланди. — Если бы мы послали помощь Аггерсборгу или тем, кто воюет на Съяланде, быть может, этого бы не произошло.

Под тяжелым взглядом скальда Фрейра молодой конунг только крепче сжал челюсти.

— Я здесь конунг, — холодно ответил он, совладав с гневом.

— Что толку говорить о том, что могло быть сделано, но сделано не было, вмешался скальд Одина. — Важно, что мы предпримем теперь. Предоставим решение тинглиду?

— Нет, — отрезал Вестмунд.

— Пусть тогда совет вожаков твоих дружин подаст тебе совет, оправдывая свое назначение, — устало заявил Бранр. — Тинглид до тех пор придется распустить.

«Чем дольше эти люди проведут здесь на площади, тем больше горячих голов станут рваться к Аггерсборгу прямо сейчас, а мы… я — еще не готов к битве: многие ли ратники достаточно умелы, чтобы стать достойными дружинниками Хрофта?» Не додумав этой мысли, даже самому себе не желая отвечать на этот вопрос, конунг сделал шаг вперед, чтобы, набрав в легкие побольше воздуха, не прокричать, а проговорить, но так, чтобы голос его разнесся по всему берегу, возвестил:

— Страшные вести принес нам гонец. И все же важность их столь велика, что негоже рубить здесь сплеча, ничего прежде не взвесив. Завтра, после того, как у каждого воина будет время взвесить все и обсудить, — конунг повысил голос, тинглид вынесет свое решение. — Вестмунд с удовлетворением отметил, что ратники отозвались привычным грохотом оружия в знак одобрения.

— Это действительно так? — переспросил, будто не веря своим ушам, подошедший к ним поближе Оттар Черный. Бранр сумрачно кивнул.

— Много хуже. Я не успел договорить…

Будто позабыв о недавних разногласиях, скальды и сторонники конунга, переглянувшись, вместе последовали за Хамарскальдом и Вестмундом в лагерь. К тому времени, когда они достигли образованной четырьмя длинными домами центральной площади, там собрались уже херсиры почти всех дружин. Хватило каких-то четверти часа, чтобы дурная весть успела облететь весь лагерь.

— Это норманнский конунг Вильяльм по прозванию Длинный Меч, — без долгих предисловий заговорил Бранр. — Прошлой ночью он высадился прямо под стенами Аггерсборга, причем, оставив воинов на берегу, корабли тотчас же снова вышли в море — надо полагать, за теми отрядами, что пока остаются на Гаутланде. Однако и тех, что высадились первыми, хватило, чтобы перебить дружину Аггерсборга.

Хель знает, как им удалось ворваться в лагерь! Часть окрестных бондов вышли сражаться вместе с дружинниками и соответственно тоже погибли. Спаслись лишь те, кому удалось уйти лесами или увести корабли вверх по Вистинге. Одного такого беженца я повстречал на дороге в Ольсборг. Ты должна его знать, гаутрек. — Он обернулся к дочери Асгаута. — Это Скули-бонд из Скаггена. Увидев, как к берегам приближается флотилия чужих кораблей, он поспешил было в Аггерсборг но опоздал, там уже вовсю разгорелся бой. Когда я его встретил, Скули спешил предупредить Иви-конунга в Ольсборге, справедливо рассудив, что в опасности и восточный лагерь.

— Если Длинный Меч отослал свои корабли, — задумчиво пробормотал Тьодольв Грохот, — разумно предположить, что в следующий раз они объявятся возле Ольсборга.

— Драккары из Аггерсборга увести успели? — озабоченно спросил Ивар.

Бранр только молча покачал головой.

— И то верно, — сокрушенно согласился скальд Ньорда. — Иначе они были бы уже здесь.

— Сколько у франков кораблей, Скули-бонд не сказал? — впервые задал вопрос Вестмунд.

— Скули не мог знать наверняка. Если верить речам тех, с кем он говорил, да еще в его пересказе, воинов там было около двух тысяч.

По его словам, это были только корабли Вильяльма, только норманнское войско. Флотилия Ательстейна и Этельреда, сыновей английского конунга, похоже, стоит еще почему-то у Киннлимасиды, или, быть может, несколько севернее, на островах.

— Растаркальв-ярл полагает… — внес свою лепту Оттар Черный и, увидев вопросительный взгляд Хамарскальда, объяснил, — его прислал к нам с вестями конунг Горм Старый.

— Именно так, — подал вдруг голос южный ярл. — Датский конунг прислал меня в Фюркат, — говоря это, он из почтения к сану повернулся к Вестмунду, — что, насколько ему ведомо, что херсиры валландского конунга Скаллакарла, кажется, вообще решили не выступать со своим воинством. С неделю назад вернулся Лейв Удача, ходивший на юг с товаром. Он и рассказал — с немалым притом смехом, что когда франки захватили Гету, он не смог выбраться из амбара, где забавлял какую-то девку, потом прикинулся мертвым и так подслушал обрывок разговора английского конунга со служителем своего христианского бога.