- Тьма, Свет… - они всего лишь две стороны одной Великой Пустоты. Кто может их разделить?

- Тьма и Свет даны живущему на Земле для того, чтобы постигая их, он совершенствовал свою душу. В их постижении рождается умение чувствовать и понимать боль другого человека.

Чжу-тун отмахнулся.

- Я много раз слышал ваши сказки о Доброй Душе, порожденной мукой и страданиями. Только холодный расчет и целесообразность имеют право на существование. Ястреб, поймавший кролика, не думает о том, что ему больно.

- Но этот же ястреб не забудет отнести свою добычу в гнездо, если там его ждут птенцы.

- Это тоже расчет. Ястреб должен продлить свой род. Но его дети уже не станут кормить своего родителя, ибо он принадлежит прошлому, и никому не нужен. Впрочем, если не нужен ребенок, его так же следует выбросить. Мир беспощаден, и в этом есть своя великая мудрость.

- Все это ты можешь сказать своей матери.

Чжу-тун нервно дернул головой.

- Не трогай мою мать! Ее давно нет на Земле. Лучше ответь: принимаешь ли ты мое предложение?

- Нет! Не принимаю. Я не покупаю Знания ценой предательства. Что же касается твоей матери, то она жива. После того, как твой отец вышвырнул ее на улицу, оставив там умирать от голода и холода, Небо привело ее в мой дом, где она нашла приют и пищу. Ты можешь увидеть ее, и поговорить с ней.

- Ты лжешь… - Еле шевельнул помертвевшими губами Чжу-тун.

- Нет! Я не лгу. И ты в этом убедишься. А вот ты прожил во лжи всю свою жизнь. Тебе лгали, обвиняя мой род в краже Великих Знаний. Лгали, убеждая, что тебе не нужна твоя мать. Лгали, говоря, что на свете нет Добра и Любви . И ты, следуя, этому грязному потоку лжи, лгал сам. Как солгал сейчас, сказав, что затеял мятеж для возрождения давно погибшей страны. Между тем, тебе нужна только власть, безграничная и беспощадная. Тебе безразличны и твоя древняя родина, и народ, с которым ты прожил всю свою жизнь. А в минуту опасности ты готов отдать бесценные знания в руки врага только для того, чтобы спасти свою шкуру!

И, последнее: ответь мне, каким образом тебе удалось погубить моих жену и сына?

- Я не трогал их.

- Ты лжешь!

- Нет! Я не поднимал руки на твоих близких. Поищи врагов в своем доме.

По выражению лица министра было видно, что он говорит правду.

Главный Советник встал.

- Ты предал своего Императора, причинил людям много зла и будешь наказан. Единственное, чего я не имею права тебя лишить, это – свидания с матерью.

С этими словами Главный Советник покинул помещение.

- Отведите злодея в темницу. – Приказал он воинам, ожидавшим его распоряжений.

Сознание медленно возвращалось к Фэю. Вместе с ним вернулась и сильная боль в спине. Юноша попробовал пошевелиться, и застонал. Руки и ноги его не были связаны. Кажется, ничего не было сломано, и Фэй начал потихоньку двигать руками, затем ногами. Кровь побежала по телу, стало теплее.

Фэй нашел в себе силы оглядеться. Вокруг было темно, и он лежал на сырой земле.

Попробовав распрямиться, юноша уткнулся головой и ногами в стены. Ощупав их руками, Фэй убедился в том, что его темница была круглой. Тогда он посмотрел вверх и увидел четкий, ясный круг с сияющими на нем звездами.

«Какой-то колодец, или яма». – Подумал он. – «И очень узкий. Это вы сильно ошиблись, уважаемые. Меня в такие ямы бросать бесполезно».

Под ногой было что-то твердое.

«Кувшин». – Понял Фэй, ощупав предмет. – «Да еще и с водой!»

Рядом с кувшином лежала черствая рисовая лепешка.

«Очень вежливо с их стороны…. И что из этого следует? – А то, что убивать меня пока не собираются. Значит, я им для чего-то нужен. Но, если угощают – надо подкрепиться».

Фэй разжевал лепешку, и запил ее холодной водой. Затем прислушался. Стояла мертвая тишина, и тогда он попробовал встать на ноги. С трудом, но ему это удалось. Несколько раз он присел, разминая затекшие мышцы. Затем уперся руками и спиной о стену колодца, а ногами в противоположную ее сторону, и сделал попытку приподняться. Он великолепно владел этим мастерством, и во время занятий боевыми искусствами не раз, упершись спиной в прямой угол двух сходящихся стен, помогая себе руками и ногами, быстро взбирался на большую высоту. Но сейчас боль в спине пронзила его насквозь, заставила расслабить мышцы и упасть на пол темницы. Передохнув, он сделал еще несколько таких же безуспешных попыток. Боль была невыносимой.

«Плаксивый щенок!» - С презрением сказал себе Фэй. – «Похоже, ты предпочитаешь умереть, как баран под ножом мясника».

Он сел на пол, скрестил ноги и закрыл глаза. Собрав волю в тугой комок, стал медленно погружаться в глубины своего подсознания. Когда прозрачный серебряный туман мистическим покровом окутал каждую клеточку его молодого тренированного тела, он встал и втиснул плечи и спину в сырую стену колодца.

Не замечая текущих от боли слез, Фэй медленно и неуклонно взбирался по отвесной, земляной трубе. И произошло что-то странное: острая боль отступила. Ее сменили чувство тупого напряжения в спине и легкость в руках и ногах.

Когда до верха колодца осталось совсем немного, Фэй замедлил движение.

Бесшумно, приподняв голову на вершок над краем колодца, юноша бросил окрест быстрый взгляд.

Небольшой внутренний дворик был пуст. У колодца, уронив голову на колени, спал вооруженный мечом стражник.

Фэй сделал последнее усилие, и кошачьим движением перебросил себя через край колодца. Замерев на секунду у спящего стражника, юноша нанес ему резкий удар рукой в основание черепа.

«Не люблю убивать». – Вспомнил он фразу, брошенную когда-то Ли. – «Ну, будем надеяться, что он не подох».

Отобрав у завалившегося набок охранника меч, Фэй огляделся.

Во дворе по-прежнему было тихо. За стеной, в рассветных сумерках выделялись темные кроны деревьев и крыши каких-то строений. В ветвях начинали робко переговариваться птицы.

«Пора покидать это гостеприимное место». – Сказал себе Фэй. – «Я уже сыт им по горло».

Во всем своем теле он ощущал прежнюю легкость, и в два быстрых движения взобрался на окружающую дворик стену.

Пригнувшись, осмотрелся.

Он находился в самом центре большого комплекса строений. Знакомые очертания гор помогли сориентироваться, и определить направление, в котором следовало двигаться.

«Вон там, по-моему, меня и двинули по спине с легкой руки этой «ведающей богатством» собаки . Но, ничего – мы с ним еще встретимся!».

Крадучись, вдоль стены, Фэй пересек еще один внутренний двор. Следующий дворик должен был вывести его к внешней стене поместья.

Фэй вгляделся в темную пустоту двора, и не заметив ничего подозрительного, спрыгнул со стены вниз. Сразу вслед за тем его уши резанул истеричный женский крик.