– По выполнении доложить и вернуться в распоряжение унтер-центуриона Вибия. Остаетесь на Сечене, подчиняетесь ему. Вопросы?

Веник со Шваброй молчат. Им не нравится, что их оставляют под началом желторотого аналитика. Но спорить с начальством или комментировать приказ они не смеют.

– Вопросов нет, – резюмирует Тумидус. – Выполнять. Унтер-центурион, жду тебя на крыльце.

– Прошу прощения…

В кармане Криспа жуком возится коммуникатор, выставленный на беззвучный режим. Крисп активирует голосферу, слушает доклад эксперта, благодарит. По пути из морга он стреляет сигарету у охранника. На свежем воздухе неумело прикуривает, затягивается, долго кашляет. Крепкий табачный дым продирает горло. Вторая затяжка в свою очередь продирает мозги.

Голова кружится.

– Остаешься на хозяйстве, – говорит Марк Тумидус. – Теперь ты командир. Эту парочку держи в ежовых рукавицах. Запомни: ты главный. И им вдолби по самые гланды. Установи круглосуточное наблюдение за коллантариями. Если нужно, подключай наших – контакты у тебя есть. Никаких активных действий без приказа не предпринимать. Отчеты слать каждые сутки. При изменении ситуации докладывать немедленно.

– Если они решат покинуть Сечень, мне следовать за ними?

Марк напряженно размышляет.

– Выяснить маршрут, – решает он, – доложить и ждать инструкций.

– Понял.

– У меня всё.

– У меня – нет.

Дуэль, хочет сказать Крисп. Дуэль с варваром. Он хочет и не может. Дуэль с ботвой? Это омерзительно! Это хуже, чем секс с рабыней… Патологоанатом не имел ни малейшего представления, кто убил Эрлию. Но Крисп-то знает! Это выше его сил – произнести вслух: дуэль с ботвой!

– Сообщение! – докладывает он. Язык ожил, и Крисп тараторит, спешит, глотает слова. – Я получил сообщение! Пришли результаты анализа ДНК…

– Какой еще ДНК?

– ДНК с платка, который я забрал у Пробуса. На допросе, помните? Он вытирал лицо. Я заметил на платке узор… Это традиционный гематрийский узор, нам в училище на спецкурсе… Я взял платок и отправил на экспертизу!

– Есть результаты?

– Ну, ДНК Пробуса, это понятно. А еще ДНК Гиля Фриша, гематра-коллантария. Это был его платок, там остались носовые выделения владельца. ДНК Фриша идентична ДНК другого гематра – Йотама Галеви! Мы с ним столкнулись на Хиззаце!

– Хочешь сказать, что Фриш и Галеви…

– Одно и то же лицо! На Хиззаце он просто внешность изменил. Это он!

Крисп смеется:

– Вероятность сто процентов!

– Значит…

– Значит, гематрийская разведка не просто в курсе дела о пассажирских коллантах! – Крисп перебивает начальство, и никто его не одергивает. – Если Галеви – это Фриш, он следил за объектом не для того, чтобы выудить из него сведения. Напротив, он хотел предотвратить утечку информации! Пассажирский коллант – проект гематров с самого начала!

Крисп не знает, что только что сделал абсолютно верный вывод из ряда ошибочных посылок. Он знает другое: Эрлия была бы довольна. Эрлия была бы им довольна.

VI

– Трубки есть? – спросил Диего.

Ну ее к черту, эту Ойкумену, подумал он. Еще дадут клистирные! И уточнил:

– Курительные. Есть?

– Трубки? Комната для курения на втором этаже. И табачок там же, да-с! Но вы можете не утруждаться, я сейчас кликну Анастасию Евдокимовну. Она принесет…

– Спасибо, не надо. Я найду.

Вслед за маэстро, как по команде, вышли Фриш с Пшедерецким. Штильнер проводил их растерянным взглядом:

– Они могли бы курить здесь…

– Они не курят, – Яффе встал у окна, глядя поверх забора на ледяной плес водохранилища. – Допускаю, что сеньор Пераль курил раньше, но бросил. Вероятность семьдесят два процента. Сейчас он раскурит трубку, сделает две-три затяжки, тем дело и кончится.

– Но как же? – кудахтал профессор. – Но почему же?..

– Фриш, – пояснил Яффе. – Мар Фриш.

– При чем тут мар Фриш? Он требует, чтобы они курили?!

– Он понимает, что я хочу остаться с вами наедине. Он подал им знак.

– А вы хотите остаться со мной наедине?

– Да.

– Зачем?

Штильнер сел в кресло, откинул голову назад и прикрыл глаза. Задавая вопрос, он знал ответ. Профессору требовалась пауза для этих простых действий: сел, откинул, прикрыл. В темноте и неподвижности беседа с Иданом Яффе превратилась в чистый, незамутненный диалог.

Штильнер не сомневался: так ему будет легче.

– Нам надо обсудить будущее. Будущее пассажирских коллантов в целом – и будущее сеньора Пераля в частности. Не притворяйтесь, будто не понимаете, о чем я. В какой-то мере Бюро спровоцировало вас на инициирующий разговор с мар Шармалем. В какой-то мере вы спровоцировали мар Шармаля на создание пассажирского колланта. В какой-то мере мар Шармаль спровоцировал все нынешние коллизии. Ответственность, Адольф Фридрихович. Мы несем ответственность, и я предлагаю разделить ее по-честному.

– Только ответственность?

– Нет. Преимущества – тоже.

– Мы говорим, как пожилые родители накануне свадьбы детей. Им – любовь, нам – расходы и перспективы. Какие мне предстоят расходы?

– Время и силы. Время, потраченное вами на изучение возникших феноменов. Силы, потраченные на этот труд.

– Что еще?

– Самоограничение. Вы станете изучать только те феномены, на которые я укажу. Остальные, как бы заманчиво они ни выглядели, не отнимут у вас времени и сил.

– Самоограничение? Скажите лучше, подчинение!

– Как вам будет угодно. Вы не спросите о перспективах?

– Милостивый государь! Я не гематр, но я не идиот! Доступ к вашим феноменам, возможность сунуть пальцы в язвы мироздания, шанс набить этот старый рассохшийся мозг, словно шифоньер, новым гардеробом… Каких перспектив мне еще желать? Даже если вы засекретите все сверху донизу…

– Я понимаю. Никакая секретность не абсолютна.

– И я понимаю. Вы не начали бы вербовать меня так прямо, желай вы всего лишь научных консультаций. Что вам еще надо?

– Я планирую ассимилировать сеньора Пераля в гематрийской среде. Дать гематрийское гражданство, прикрыв от Великой Помпилии. Снабдить средствами к существованию.

– Иными словами, купить добровольное сотрудничество?

– Да. Он вдовец, мы женим его на гематрийке.

– Мы?

– Вам известно, что ваша дочь неравнодушна к сеньору Пералю?

– Черт возьми!

– Вы имеете что-то против их брака?