– Петля затягивается, – пробормотал он и вновь побежал.

В свете утренней зари Берган уже мог видеть и скалы, и старинные могилы давно ушедших в мир иной Верлордов. Как и следовало ожидать, последние из гвардейцев Волка стояли рядом с открытым склепом лордов-драконов, ожидая Бергана. Усыпальница Драконов долгое время оставалась священным местом для тех немногих, кто продолжал поклоняться древним богам, которые были известны еще до Бренна. Каменные ступени перед склепом были, как всегда, усыпаны цветами – теперь, правда, измятыми и затоптанными тысячами пробежавших здесь ног.

В открытом дверном проеме стоял Карвер, рядом с ним – капитан Фрай и рыцари лорда-оленя.

– Милорд, – сказал Фрай, – у нас проблема.

– Что случилось? – тяжело дыша, спросил Берган.

– Двери, – пояснил Карвер. – Нет дверей, чтобы не дать им проникнуть вслед за нами.

– Я останусь здесь со своими людьми, сир, и дам вам уйти, – сказал Фрай. Рыцари Манфреда кивнули в знак согласия, они были готовы остаться и биться до конца.

– А когда вас убьют? – спросил Карвер. – Кто тогда остановит их?

Голова у Бергана болела так, словно его ударили молотом. Оставленная мечом рана в груди продолжала кровоточить. Он сам останется и будет драться, если будет нужно.

– Королева прошла?

– А должна была? Я не видел, чтобы она проходила, – сказал Карвер.

Бергану стало дурно. Амелия, Манфред, юный Гектор. Он послал их сюда, чтобы они покинули город. Но где они?

Львиный рык известил всех о том, что Леопольд явился в Сад мертвых. Люди собрались вокруг Бергана. Увы, он обманул все их ожидания. Город потерян, будущий король исчез, его ближайшие друзья, возможно, погибли. Он потерял все. Герцог обвел взглядом стоявших вокруг него отважных бойцов, и из его глаз потекли слезы. Находившийся за спиной герцога Карвер скрылся, как только львиный рык стал приближаться.

– Я должен идти, – сказал перед уходом Король воров и добавил, делая приглашающий жест рукой: – И вы вправе сделать то же самое, Берган!

Берган окинул взглядом проход в склеп: потолок каменного туннеля подпирали массивные колонны – и понял, что нужно сделать.

Не говоря ни слова, он загреб своей огромной лапой стоявших справа от него солдат и загнал их в туннель. Повторил то же самое левой лапой со стоявшими слева. Махнул обеими лапами, давая сигнал уходить.

– Что вы делаете? – крикнул Фрай. Карвер положил ему на плечо руку, но тот сбросил ее. – Лев и омирцы! Они приближаются!

– Пусть приближаются, капитан, – рявкнул Медведь. – Идите!

Люди попятились внутрь туннеля, а Берган поднял свой топорик – как раз в тот момент, когда на каменные ступени прыжком приземлился Леопольд. Лев выглядел потертым, истощенным, грива его поредела и свалялась. Черты лица у Леопольда заострились, ребра выпирали наружу. Лев поднялся в полный рост – наброшенный на плечи красный плащ волочился за ним сзади по грязи – и поднял меч. В свете зари сверкнули серебряные руны на клинке.

– Берган! – прорычал лорд-лев, и его голос эхом разнесся по всему туннелю, где услышать его и почувствовать ярость Леопольда мог каждый бежавший из города мужчина, женщина и ребенок. – Вор! Хотел украсть у меня мой город? Теперь получай! Если нет под рукой Волка, чтобы убить его, то начнем с его Лорда-протектора!

Лорд-медведь вертел в своих огромных лапах топорик, а гвардейцы Льва и омирские солдаты собрались позади Леопольда.

– Не дождешься, – сказал герцог Берган и взмахнул своим топориком.

Тяжелое лезвие глубоко вошло в опорную колонну с правой стороны склепа – Берган быстро выхватил его и вновь всадил в колонну со всей своей медвежьей силой. Затем ударил по колонне слева, и вновь в воздух полетела каменная крошка. Еще один могучий удар – и потолок туннеля начал проседать. Леопольд взревел, на его губах выступила пена, а вокруг Бергана уже начали сыпаться падавшие с потолка туннеля камни. Продолжая размахивать топориком, он отступил назад, круша все новые опоры и потолочные перекрытия. Теперь камни посыпались градом, поднимая клубы пыли.

В последний миг своей жизни лорд из Брекенхольма услышал рокот камней – «брр, гнн», словно сами скалы, на которых стоял город, решили произнести имя Бергана перед тем, как сомкнуться вокруг него.

Вега пританцовывал на скользких от дождя булыжниках мостовой – способность сохранять равновесие была сейчас самым главным его оружием против восьми гнавшихся за ним омирских всадников. Город, по которому бежал Вега, был разорен и пуст, над Высоким кварталом поднимались языки пламени, и гавань начинала заполняться бастийскими боевыми кораблями. Залив кишел шлюпками, перевозившими на берег с бросивших якорь кораблей все новых и новых бойцов.

Два копья ударились о мостовую и отскочили в сторону у самых ног Веги, напомнив о том, что ему следует постоянно менять направление своего бега. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, лорд-акула оставался в своем человеческом обличье – в трансформированном виде Вега сразу бросился бы в глаза противникам.

Но все же всадники нашли его и не отставали. Позади Вега оставил пылающий в огне рыбный рынок Нижнего квартала. Впереди виднелось начало пирса, а у пирса – снимающийся с якоря, поднимающий паруса «Мальстрем».

«Пошевеливайся, глупая старая рыба, давай, давай!» – подгонял себя Вега.

В конце Лофти Лейн показались около двух десятков омирских пехотинцев, а именно по этой, ведущей прямо на длинный, выходящий далеко в море причал улице, Вега планировал кратчайшим путем добраться до своего корабля. Короткий дротик ударил Вегу в плечо, заставив лорда-акулу споткнуться и потерять равновесие. Вегу занесло по мостовой, он упал, и этой заминки хватило, чтобы всадники окружили его. Гавань была близко, рукой подать, но при этом далеко, словно за тридевять земель. Уйти Веге не удалось, его настигли.

Окружившие Вегу всадники принялись бросать в него свои копья, а когда все они были израсходованы или засели в теле лорда-акулы, вытащили ятаганы. Клинки наносили рану за раной пытавшемуся подняться с земли Веге. Он прикрывался руками, чувствуя, как острая сталь прорезает до костей его запястья и предплечья. Был ли он последним человеком, оставшимся в Хайклиффе? Сумели ли уйти все остальные? От этих мыслей его отвлек удар ятагана, который пришелся сзади по голове – по воздуху разлетелись срезанные клинком черные волнистые волосы Веги. И тогда Принц пиратов решил, что с него хватит.

Только что на мостовой лежал человек – и вот вместо него в воздух выпрыгнула Акула. Свои руки на этот раз Вега не полностью трансформировал в плавники – сейчас они скорее напоминали крылья летучей мыши и заканчивались когтями, они должны были заменить шпагу, которую Вега потерял давным-давно. Лорд-акула бросился на лошадей – их животы, казалось, взорвались, когда он вцепился в них своими когтями и жуткими, острыми как бритвы зубами. Всадники полетели из седел вниз, на землю – Вега хватал их одного за другим, аккуратно перекусывал и подбрасывал в воздух. Вскоре куски тел засыпали всю мостовую рядом с Вегой.