Торжественность момента требовалось как-то подчеркнуть. А уж с учётом необходимости параллельно пересмотреть своё отношение к семье, подобный выбор локации для заседания их небольшого “кружка по интересам” казался совершенно очевидным.

Игры кончились. Пришла пора решать взрослые проблемы.

Работы по организации мероприятия было много. Разумеется, вопросом обеспечения членов собрания достаточными запасами пиццы, бургеров, чипсов, газировки и прочего джанк-фуда занялись слуги. А, точнее, лично пани Ковальская. В смысле, слечна. Слечна Ковальская. В подобных вопросах Даркен доверял ей куда больше, чем самому себе. В конце концов, некромаг неоднократно сталкивался с осознанием, что он сначала закупился едой, и лишь потом осознавал, чем именно он хочет отравить свой организм. А вот умелая экономка каким-то неведомым образом умела предсказывать желания не только своих господ, но и каждого из гостей лучше, чем это было дано им самим.

Разумеется, процесс нажирания язвы желудка для последующей отработки на себе лекарских практик, не был самоцелью. В первую очередь Маллоя-младшего интересовал вопрос организации предстоящего боестолкновения таким образом, чтобы гарантировать его протекание на своих условиях. Требовалось сделать множество звонков и расчётов. Провести с картой достаточно времени, чтобы она отпечаталась в мозгу на пару недель, не меньше. Подготовить демонстрационный материал.

Помощь Брони в этом вопросе оказалась очень даже полезна. Да, общение с людьми на эту зануду не повесишь. Даже более того, каждый раз во время звонка приходилось уходить на балкон: Глашек своей привычкой “беседовать с монитором” мешала переговорам не меньше, чем сами переговоры отвлекали её. Но, в целом, следить за работой змеюки было забавно. Все эти требовательные “и что ты этим хочешь сказать?” или радостное “а, так это я, значит, дура!” вполне себе развлекали и давали некоторую разрядку напряжённому мозгу.

Несмотря на довольно жёсткие временные рамки, Броня и Дарк сумели выполнить поставленные задачи в срок. Всё, что можно обсудить, рассчитать или подготовить заранее, было оговорено, рассчитано и подготовлено аж за полчаса до назначенного дедлайна. И не просто оговорено, рассчитано и подготовлено, но ещё и перепроверено. Глашек даже несколько раз успела отлучиться к пленнице, чтобы уточнить у неё ряд вопросов. Судя по всему, слечна Кюсо себя чувствовала намного лучше, чем утром.

Так что, Дарк посчитал допустимым отпустить “номер четыре” немного погулять, а сам остался в кабинете с невероятно умным видом залипать на смешнявые видосики. Ибо заслужил.

От столь важного дела его отвлёк личный визит пани Ковальской.

— Все гости прибыли и ждут вас, — поведала она.

Даркен бросил задумчивый взгляд в сторону висевших на стене электронных часов. 19:07.

— Кто опоздал?

— Пан Кучера.

— У него было оправдание, — кивнул себе Дарк. — Ещё кто-то?

— Слечна Гжелка. Две минуты.

Две минуты. Казалось бы, мелочь. Однако в обществе некромагов подобное могло быть и намеренной попыткой оскорбить пригласившего. Или даже целенаправленным саботажем авторитета. И тут уже не важно, была ли Белль Гжелка просто дурочкой, не умеющей планировать своё время, или же явилась позже назначенного срока сознательно.

Молодой человек проверил телефон. Пропущенных не было.

— Бенэ, — вздохнул он. Быстро тапнув по кнопкам блокировки компьютера, молодой человек поднялся с места. — Я скоро буду.

— Как скажете, господин, — экономка поклонилась. — Мне прислать прислугу прибраться у вас в кабинете?

Некромаг задумчиво осмотрелся. Вокруг царил здоровый рабочий беспорядок: бумаги, записки и папки валялись, как боги на душу положат, подчиняясь не требованиям эстетики или стандартов хранения данных, а велению банального удобства пользователя в конкретный момент времени.

— Нет. Они всё только перемешают и испортят. Я запру кабинет.

Под заседание Дарк выделил восточную гостиную, крайне нелюбимую родителями за счёт неудобного расположения на втором этаже, а также ориентации на сторону света, не способную порадовать их красивыми видами в период наибольшей активности старшего поколения: то есть, вечером.

А вот Маллоя-младшего не особо беспокоило отсутствие возможности полюбоваться на закат. И пусть за окнами восточной гостиной раньше сгущались тени. Дарк темноты не боялся и не считал её своим врагом. В конце концов, несмотря на всю память прошлой жизни здесь, в Форгерии, молодой человек был… молодёжью. А темнота, как известно, молодёжи верный друг.

Двери резко, с грохотом, распахнулись, бравурно возвещая ковену о прибытии его главы.

— Что, ханурики, не ждали?! — громко выкрикнул он, быстрым взглядом окидывая комнату собрания.

Воистину, пани Ковальская — просто гений. Она умело сочетала стилистику вычурного прошлого с неброской простотой настоящего. Местные столы были уставлены вперемешку как роскошной посудой, так и лишёнными всяческих претензий картонными коробками с пиццей. В изящных графинах пузырилась газировка, а глубокие миски — до краёв наполнены чипсами и шоколадом в цветастой глазури. Удивительным образом то, что должно было давать контраст сплелось в изящный неброский градиент, по определению лишённый чётких границ.

Публика тоже собралась весьма разношёрстная. Некоторые, как Ёлко, предпочитали кричащий контркультурный стиль. Иные, как Туна, например, облачились в яркие цвета, и их одеяния выглядели, напротив, более попсово. Кое-кто, подобно Гало, присмотрел для собрания скромный комфортный кэжуал, а вот сторонников Брони, избравших старомодную классику, можно было пересчитать по пальцам руки неуклюжего слесаря. Ну, по крайней мере, теперь Вик был не одинок в своих модных воззрениях.

— Прежде, чем мы перейдём к обсуждению тех вопросов, ради которых мы, собственно, и собрались, я бы хотел отметить, что некто, также известный всем вам, как пан Кучера, посчитал допустимым опоздать на целых семь минут.

Дарк шустро забрался с ногами на один из диванов и уверенно приземлил своё седалище на его спинку.

— Эй! — возмущённо развёл руками обвиняемый, от неожиданности даже лишившийся дара речи.

— И не он один. Я тоже нашёл это опоздание допустимым, о чём, собственно, и сказал ему заранее, — оратор машинально потёр ладони, краем сознания отмечая лёгкое отслоение мозоли у основания указательного пальца правой руки. — Лукан задержался, выполняя моё поручение, а потому я бы его простил бы, даже если бы наш дорогой друг заявился на собрание с опозданием в добрые часы.

Внимательный взгляд серых глаз вцепился в беспечную моську слечны Гжелки.

Красотка. Не такая, как Фортуна Штернберк. Несовершенная. А потому более привлекательная, с точки зрения Маллоя-младшего. “Номеру один” многое в ней нравилось: как во внешности, так и в поведении. Однако, личные симпатии — не то, чем должен руководствоваться человек, замахнувшийся на статус главы ковена.