– Что вы хотите узнать, Анна?

– Я понимаю, что вас с Эдвардом не связывает взаимная симпатия, но все же, какие у вас основания полагать, будто он лжет насчет необходимости сбора ренты?

– Герцог собирается взять с собой свиту в три или даже четыре сотни человек. Содержание такого количества подданных смахивает на попытку собрать армию.

Анна не смогла сдержать приступ смеха, отчасти от облегчения, что Уилл не обмолвился о монахах и пророчествах, но по большей части потому, что поняла, зачем Эдварду понадобилось столь многочисленное сопровождение.

– Арендаторы в Уэльсе недолюбливают моего брата, – объяснила она. – Ему нужно столько людей, чтобы обеспечить собственную безопасность и заставить своих должников заплатить то, что ему причитается. Большинство из них имеют давнюю задолженность. Мне это известно, поскольку Эдвард также управляет земельными владениями Джорджа в Уэльсе и наша рента не собрана.

– И тем не менее просить разрешения взять с собой четыреста человек… Другие аристократы были обвинены в незаконном содержании прислуги и брошены за решетку и за меньшее.

– Как будто я не знаю настоящей причины! – бросила Анна, утратив шутливый тон. – Еще мне известно, что обвинение в незаконном содержании прислуги – не что иное, как предлог взимать с неудачливых аристократов огромные штрафы, а также удобный способ наполнить казенные сундуки или отправить с глаз долой придворных, чье присутствие стало нежелательным. Как, хотела бы я знать, его величество собирается оштрафовать моего брата, если тому не позволено собирать деньги со своих должников?

Анна вскочила на ноги и, повинуясь охватившему ее возмущению, убежала со двора. Этим она обезопасила себя от ненужных вопросов со стороны Уилла.

Когда она входила в свои покои, на ее лице играла улыбка.

– Ваши тревоги обоснованны, – сказала Анна Мадж позже в тот же день, – но пока Эдварда подозревают лишь в содержании слишком большого числа прислуги. Если бы было иначе, Уиллу Комптону было бы об этом известно.

– Кто-нибудь все узнает, – возразила обеспокоенная Мадж. – Слишком много людей слышало о пророчестве.

– Однако я думаю, что Эдвард уже изменил свое мнение насчет его правдивости.

Она посвятила Мадж в планы своего брата совершить паломничество. Мадж задумчиво кивнула.

– За последний год он стал более религиозен.

– Я не вижу причин, по которым король не позволил бы Эдварду уехать. Как только он покинет Англию, ему ничего не будет грозить.

– Не считая опасностей путешествия, – сказала Мадж.

– На все воля Божья.

Если ее брат пострадает от рук короля, она будет испытывать угрызения совести, но если с ним случится несчастье в путешествии, предпринятом с целью искупления своих грехов, это будет совсем другое дело.

Дворец в Гринвиче, 29 ноября 1520 года

Через три недели после того, как леди Анна успокоила Мадж как только могла, пообещав ей внимательно следить за развитием событий, после чего отослала ее домой в Пенсхерст, к ней с визитом пожаловал Роберт Гилберт. Хотя за это время Анна не слышала ничего вызывающего тревогу, она встретила канцлера герцога Букингема настороженно.

Анна решила, что ей нужно побольше времени проводить в обществе Уилла Комптона. Интуиция подсказывала ей, что он даст ей знать заранее, если Эдварду будет грозить опасность со стороны короля. Заметив это, Джордж обвинил ее в том, что она поощряет интерес Комптона, однако Анне удалось шутками погасить его подозрительность, не открывая истинных причин. Больше всего она не хотела бы подвергать опасности своего мужа. По правде говоря, она и сама желала бы по-прежнему оставаться в неведении насчет замыслов своего брата.

Гилберт буравил ее пристальным взглядом своих черных глаз. Он явно намекал на то, что Мадж в чем-то провинилась перед герцогом.

– Я знаю, что госпожа Геддингс посещала вас, леди Анна. Что она вам говорила?

– Мы давние подруги, – ответила Анна уклончиво.

Не было необходимости спрашивать, откуда он узнал о том, что Мадж была при дворе. Анна написала своему брату письмо, в котором сообщала, что они с Мадж провели несколько дней вместе. В нем Анна также просила Эдварда не откровенничать с людьми, которых он считал надежными, поскольку не все они заслуживают доверия. Собственно говоря, она имела в виду Гилберта и Найветта. Теперь Анна гадала, дошло ли вообще это письмо до ее брата. Гилберт вполне мог его перехватить. Она вдруг обрадовалась тому, что эта встреча состоялась в приемном зале королевы, где многочисленные стражники немедленно откликнутся, если она позовет на помощь.

Гилберт потер свой орлиный нос и вздохнул.

– Позвольте мне начать по-другому, леди Анна. Я не замышляю против вашей подруги ничего дурного. Герцог обеспокоен на ее счет.

– Тогда можете уверить моего брата, что Мадж и ее дочь – и его дочь, – вполне обходятся и без него.

– Вы меня неправильно поняли, леди Анна. Герцог беспокоится из-за того, что госпожа Геддингс покинула Блэчингли в компании Чарльза Найветта, а Найветт расстался с герцогом не слишком дружелюбно. Если эти двое заключили союз, герцог должен об этом знать.

– Заключили… союз? Вы имеете в виду романтические отношения?

Развеселившись от мысли о том, что ее брат может ревновать, Анна едва не рассмеялась Гилберту в лицо.

– Нет, миледи. Я имел в виду, что они могли войти в тайный сговор против герцога.

Улыбка тотчас сошла с лица Анны. Ощущая сжавший сердце страх, она лихорадочно раздумывала над тем, как лучше ответить. Предположение о том, что Мадж Геддингс может интриговать против Эдварда, было нелепым, но Анна и сама пыталась предупредить брата о том, что Найветт собирается предать его. И что Гилберт, возможно, с ним заодно.

– Ваш брат, – продолжил Гилберт, – поручил мне выяснить, не донесла ли госпожа Геддингс кардиналу ложных сведений о нем.

– На такое она никогда не пойдет.

Гилберт помассировал переносицу, словно ее пронзила острая боль.

– Могу ли я быть с вами откровенным, леди Анна?

Получив ее подтверждение, он продолжил:

– Герцог Букингем послал меня узнать, не замешана ли госпожа Геддингс в заговоре против него. Если она не сделала ничего дурного, я должен буду спросить у леди Элизабет, возьмет ли герцогиня снова госпожу Геддингс в услужение.

«Разумеется, – подумала Анна, – Эдварду нет дела до того, что думает его младшая сестра!» Но с другой стороны, Элизабет регулярно писала письма Эдварду, чего не делала Анна.

– А если Элизабет скажет «нет»?

– Тогда я попрошу ее предложить какую-нибудь другую даму на место фрейлины герцогини.

«Будет лучше, если Мадж останется там, где она сейчас», – подумала Анна.