васильковые глаза. Леннокс расстегнул плащ, швырнул его вместе с камзолом на спинку кресла и задул свечи. Я юркнула в постель. Леннокс поразительно быстро освоился на новом месте, и меня вполне устроит, если он останется здесь навсегда.

Умиротворенная, я вытянулась под одеялом. Леннокс подбросил дров в камин, помешал угли и задвинул решетку. Сквозь дрему я почувствовала, как он лег рядом, ощутила биение его сердца, приятную тяжесть его руки. Леннокс уткнулся носом мне в затылок и жадно втянул мой аромат.

– Леннокс? – шепотом позвала я.

– Да?

– Пообещай, что, когда я проснусь, ты будешь рядом. Не исчезай.

Он поцеловал меня за ушком:

– Я встретил тебя ребенком. Нашел, когда ты сбежала. Уберег от бури. Отныне нас ничто не разлучит.

Его уверенный тон развеял все сомнения, и я наконец забылась глубоким сном.

Леннокс

Рядом с Анникой мне впервые удалось заснуть по-настоящему. Во сне она перевернулась на другой бок, обратив ко мне самое прелестное личико на свете, ее щека покоилась на моем плече. От Анники веяло теплом, но главное – она жива, и это осознание наполняло душу покоем, какого я не испытывал с нашей ночи на Острове.

А какая восхитительная у нее кровать! Непременно оставлю ее после…

После чего? Неужели я всерьез намерен покуситься на ее королевство?

У Анники вырвался протяжный вдох, запомнившийся мне еще по пещере. Длинные локоны, разметавшиеся по подушке, сами собой скручивались в золотистые завитки. Жаль, я растратил все свои таланты на военное искусство, а не занялся живописью. Облик Анники так и просился на холст. Весь мир должен лицезреть такую красоту.

Чуть нахмурившись, Анника свернулась калачиком, ее колени упирались мне в живот, голова легла на грудь, наши руки переплелись. Изящная, хрупкая, она диковинным образом заполняла собой все пространство.

Анника зевнула – верный признак пробуждения. Я улыбнулся, счастливый оттого, что так хорошо ее знаю, и в предвкушении того, сколько еще мне предстоит узнать.

– Ты здесь, – пробормотала она спросонья.

– Как и обещал. Анника, я совершил немало чудовищных поступков, но тебе не врал никогда.

На ее очаровательном личике отразилось умиление.

– Да, в этом тебя нельзя упрекнуть.

– Не знаю, во сколько начинается твой день, но на всякий случай не стал тебя будить.

Анника сладко потянулась, золотистые кудряшки спутались, платье помялось.

– Мой день фактически не заканчивается, поэтому и начинается как придется.

– Тогда предлагаю поваляться. – Я обнял ее за талию и увлек на постель.

Анника хихикнула, по счастью тихонько, иначе бы мы не услышали перепалку за дверью.

– Сэр, мне очень жаль, но ее высочество отдыхает. – Звонкий голос Палмера вынудил нас обоих подскочить.

– Я желаю видеть свою невесту незамедлительно! – напирал его собеседник.

Поскольку настоящий жених сейчас держал Аннику в объятиях, надо полагать, в коридоре бушевал дражайший Николас.

– Под кровать, – свистящим шепотом велела Анника.

Я скатился на пол и укрылся под ниспадающим пологом. Кружевная отделка заслоняла обзор и, надеюсь, скрывала меня от посторонних глаз. Поразительно, но даже под кроватью не было ни пылинки. Королевская спальня содержалась в безупречной чистоте. Запрокинув голову, я различил две перекладины, вставленные в каркас, а между ними – мерцающий меч. Ирония положения забавляла. Похоже, у Анники привычка прятать все свои секреты под кроватью.

Анника встала, одернула платье.

– Ох! – вырвалось у нее.

Секунду спустя под кровать полетели мой плащ, камзол и заплечный мешок. Я схватил вещи в охапку и отодвинулся подальше от края. Следом по полу загремел мой меч. Я на дюйм вытащил его из ножен, готовый атаковать.

– Сэр, будьте благоразумны, – увещевал Палмер. – Ее высочество переутомилась. В последние дни ей пришлось особенно тяжело. Вы, как никто другой, должны заботиться о ее благополучии.

С каждой минутой моя симпатия к офицеру росла.

– Да как ты смеешь мне препятствовать! Сию же секунду…

– Пропустите его, офицер Палмер! – распорядилась Анника, оборвав склоку.

Дверь распахнулась, послышались шаги.

– Ваше высочество, простите, что потревожил. Я не хотел вас будить, – сказал Палмер.

– Ничего страшного, – с непривычной для меня холодностью откликнулась она.

Впрочем, мне уже доводилось слышать эти интонации, когда я под конвоем вез Аннику в Возино.

– Когда закончите аудиенцию с герцогом, я передам вам пакет. Велено вручить лично в руки.

– Хорошо, только будьте поблизости. Я скоро освобожусь.

Пара ног удалилась. Я расслабил мышцы и, зажмурившись, сосредоточился на дыхании. Вдох-выдох. Если меня обнаружат, действовать придется незамедлительно.

Дражайший Николас зря времени не терял.

– Почему яблоко валяется на полу?

Ответом было сердитое молчание. Спустя несколько долгих минут Анника негодующе фыркнула:

– Николас, я очень ценю твою заботу, но впредь не желаю просыпаться от криков за дверью.

– Крики спровоцировал твой не в меру ретивый страж, – спокойно парировал Николас. – Если бы он не препятствовал мне, ничего бы не случилось.

Шлепая босыми ногами, Анника направилась к умывальнику:

– Офицер Палмер оберегает, только и всего. Это не повод повышать на него голос.

– Оберегает от чего? Он до сих пор не удосужился посвятить меня в суть проблемы. Как мне защищать тебя вслепую? Слишком много вокруг тебя развелось таинственности. Неясные угрозы. Сомнительные пакеты. Еще что-то, чего я не знаю?

Анника прыснула, но ловко замаскировала смех кашлем. Я закусил губу, стараясь не захохотать.

Николас, ты редкостный болван.

– Не хочу тебя разочаровывать, но всего тебе знать и не положено. Многие мои секреты не предназначены для твоих ушей.

Браво, девочка моя!

Снова повисло гнетущее молчание.

– Может, и мне завести от тебя секреты? – спросил Николас, не теряя хладнокровия. – Хорошая же из нас выйдет семья.

Может, мне придушить тебя голыми руками? Еще один такой выпад…

– Николас, избавь меня от сцен! Ты как будто грозишь мне, хотя по-прежнему являешься моим подданным. Чем бы тебя ни смущало мое нынешнее положение, веди себя почтительно.

– Анника, почему ты вечно лезешь в бутылку?

Я закатил глаза. Кто бы говорил!

– Пора расставить точки над «i», – гнул свое Николас. – Ты упрекаешь меня за назойливость, держишь на расстоянии, пренебрегаешь. Какой мужчина стерпит подобное отношение?

Во-первых, ты все перевернул с ног на голову. Во-вторых, я бы целовал землю, по которой ступала Анника Ведетт.

– Правильно, никакой, – трагическим тоном вещал Николас, не дождавшись ответа на свой идиотский вопрос. – Над королевством нависла угроза, монархии нанесен сокрушительный удар, а ты отталкиваешь меня. Подумай, что будет, если я разорву помолвку?

Лично я закачу пир горой. Жаль, мне это пока не по средствам.

– Николас, отныне тебе заказан вход в мои покои. Не появляйся без приглашения ни по личным вопросам, ни по служебным.