Маркиза ринулась за ним и выхватила из его рук ничего не понимающего щенка.

Она сама едва не задохнулась от нахлынувших чувств и теперь замерла, пытаясь отдышаться.

Но вот из темноты послышались короткие смешки, а потом и громкий хохот.

Разозлившись еще больше, Бет приготовилась нанести очередной удар.

Однако, похоже, Рори почувствовал опасность. Маркиз выпрямился и затих.

— Не сердись, дорогая. Я ведь не над тобой смеюсь, а над собой. Надо же, как удивительно пересеклись наши пути, — принялся уговаривать жену Форбс, продолжая посмеиваться. Но теперь этот смех звучал по-доброму, тепло и ласково. Приятным эхом зазвучал он в груди Элизабет, обволакивая сердце ощущением покоя и безопасности.

Но все же недавняя обида еще не улеглась, ее осталось ровно столько, чтобы не позволить девушке засмеяться вместе с мужем.

— Ты знал, что это я прошу тебя о помощи? Почему ты заставил меня прийти сюда? — не унималась она.

— Я получил письмо, в котором говорилось, что мальчишка, спасший Черного Валета от англичан, нуждается в помощи. У меня и в мыслях не было, что этим парнем окажешься ты. Я начал подозревать тебя, только когда узнал, что моим помощником оказался вовсе не паренек, а девушка. Но даже тогда я не был до конца уверен в этом. Единственным подтверждением этому оставалось твое неожиданное исчезновение из Бремора и непонятная потеря памяти. Ну не мог я поверить в то, что ты забыла имя человека, приютившего тебя. Только это и заставило меня прийти на встречу с незнакомцем. Ведь такая встреча легко могла оказаться ловушкой. Не представляешь, как я обрадовался, услышав твой голос.

Бет слушала, не перебивая. В темноте она не могла разглядеть лицо мужа, но не сомневалась — Форбс действительно был рад их ночному свиданию. Однако Элизабет не могла радоваться вместе с ним. Если б он доверял ей, скольких ненужных волнений можно было бы избежать. А сколько сил потрачено зря! Девушка вздрогнула, вспоминая, как, промокнув насквозь, она возвращалась в замок после своих многодневных странствий к морю.

Черный Валет.

Только сейчас к Бет начало приходить осознание того, что происходит. Ее муж. Этот трусливый маркиз. Малодушный глупец. Этот… пьяница.

— Ты ведь не напился той ночью, правда?

— Ни той ночью, ни когда-либо прежде, — признался Рори. — Это было бы неразумно.

— Но зачем ты притворялся в последний раз? Перед кем? Ведь Камберленда не было за нашим столом.

— На то были причины, милая.

— Похоже, ты не собираешься посвятить меня в них.

— Я расскажу, тебе. — Немного помедлив, Форбс наклонился к Элизабет и слегка коснулся ее губ. — Теперь я наконец-то могу поблагодарить того загадочного паренька, что выручил меня из беды, — выпрямляясь, произнес он. — Англичане нас здорово прижали в горах. Если б ты не отвлекла их тогда, не знаю, чем бы все это кончилось.

Ярость, вспыхнувшая в груди юной мятежницы, растаяла, как сахарный кубик, брошенный в чашу с горячим вином. Голос маркиза завораживал, в нем больше не слышалось изумления, лишь приятное тепло волнами исходило от этого человека, растворяя холодок отчуждения в душе Элизабет.

Но все же что-то настораживало девушку. Они были женаты несколько месяцев, и Бет казалось, что она уже достаточно хорошо знала своего мужа. Но как же теперь? Оказывается, она не знает о нем почти ничего. Даже если Рори и в самом деле Черный Валет, то что же скрывается под этой маской? Жажда приключений? Высокие идеалы? Честь? Или любовь к риску, к игре?

Неужели он так и останется для нее неразрешимой загадкой? Даже в те несколько мгновений, когда они по-настоящему были близки, Форбс оставался лишь осязаемой тенью, растаявшей в первых лучах утреннего солнца.

— Элизабет?

Ей нравилось то, как он произносил ее имя. Но сейчас Бет была так потрясена, так растеряна, что не могла откликнуться на призыв, звучавший в его голосе.

— Ты, видимо, наслаждался этой игрой, не так ли? — с горечью произнесла она.

— Нет. Мне не нравилось обманывать тебя. Я думал…

— Думал, что не можешь доверять мне. Что я пойду на предательство ради собственных интересов.

Слезы навернулись на глаза и потекли по пылающим щекам, заставляя расстроенную маркизу почувствовать еще большее унижение от собственного бессилия. Как она мечтала о встрече с таинственным Черным Валетом, сколько надежд связывала с этим человеком, казавшимся таким могущественным, но почти недоступным. Теперь все ее мечты рассыпались в прах. Бет казалось, что это была лишь очередная партия в их бесконечной игре. Партия, в которой она проиграла.

— Элизабет, я увезу тебя и твоего брата из Шотландии. Поверь мне, все уже готово, чтобы переправить вас на корабль.

— Когда же ты собирался сказать мне об этом? Когда решил, что можешь довериться мне? Или так и не решил? — Эти слова причиняли ей почти физическую боль. — А теперь ты предлагаешь поверить тебе. Увы, милорд, я не собираюсь этого делать.

Оцепенение, охватившее Бет в первые минуты их встречи, постепенно проходило, опять уступая место гневу и еще боли. Слишком глубокой и болезненной оказалась рана, и Бет сомневалась, что ей удастся когда-нибудь залечить ее.

— Дорогая, — прошептал Рори, но она отшатнулась от него, прижимая к груди щенка. Ничего не замечая вокруг, девушка наугад побрела к лошади и, нащупав привязанную к седлу сумку, сунула туда зверька.

Затем Элизабет быстро села на лошадь и направила своего коня вверх по тропе, ведущей на вершину холма. Видит бог, она не хотела этого, но все же какая-то невидимая сила заставила ее обернуться. Всего несколько шагов отделяли ее от Рори, но предрассветный туман уже поглотил его в свои зыбкие объятия; и таинственный пастух растворился в сереющей дымке, как неуловимый призрак. Да он, собственно, никогда и не был ничем иным.

Форбс услышал цокот копыт. Элизабет уезжала от него, а он стоял и клял себя на чем свет стоит. Оказывается, он еще меньше понимал женщин, чем думал раньше. Он не знал, чего ожидал от своей жены, но только не этой безудержной ярости. Черт побери, как больно она, оказывается, дерется. Внутри прямо горит все от ее удара. Оставалось только сказать спасибо, что его изящная женушка не угодила в какую-нибудь более ценную и уязвимую часть его тела.

И что же ему теперь делать? Рори стоял у самой кромки воды, его конь остался в лесу в миле от берега. Ведь пастухи не ездят на лошадях. Правда, неподалеку паслась одна лошадка, заблаговременно привязанная маркизом на случай, если ему придется удирать от погони.

Надо было догнать Элизабет. Ему вовсе не хотелось отпускать ее одну в такое время навстречу английскому дозору. Кстати, как это ей удалось раздобыть коня? Да, кому-то на конюшне сильно достанется сегодня утром от Нейла.

Вскочив в седло, маркиз направил своего гнедого шагом.