— Нет, — наконец решил Иглангер. — Решим спасти одного — захочется взять и другого. Всех вы не унесете.

— Хорошо, я пошел разминаться, — Линксангер встал и на ходу делая горизонтальные упражнения рук вышел из шатра.

— Принцу сообщишь обо всем этом? — спросил брата герцог Берангер.

— Я ему трижды посылал гонцов, — зло произнес Иглангер. — Он не соизволил даже ответить.

— Как знаешь, — кивнул Берангер, — мы ждем тебя, брат. Но все это напоминает мне большую подлость…

Он тоже вышел из шатра.

Герцога здесь больше ничего не задерживало. Он взял с ложа брошенное письмо и прошел к столу. Берангер, конечно, прав.

Герцог порывисто схватил перо, придвинул чистый лист.

«Дорогой принц…»

Иглангеру хотелось напоследок хоть в словесной форме отомстить принцу за все обиды.

Но он тут же схватил новый лист и начертал язвительно:

«Ваше величество многомудрый король Вогон!..»

Вогон не увидит язвительности, а жаль. Что ж, еще неизвестно как все в будущем сложится, может, через много лет Иглангер с братьями попадет к нему на службу по велению Сил Космических…

Иглангер придвинул другой лист.

В шатер вошел обнаженный по пояс Берангер.

— Мы готовы, Игл. Ты долго еще?

— Нет, напишу письмо Вогону и отправляемся, — ответил Иглангер.

Брат кивнул вышел.

Герцог решил быть краток и быстро начертал:

«Ваше величество!

Король Фердинанд умер и наша служба закончена. По велению Сил Космических мы вынуждены оставить армию накануне решительной победы.

Разведка доложила, что значительные силы бретонцев подходят к Рэдвэллу. Я трижды посылал Вам гонцов, и вынужден оставить Вам это письмо. Армию противника возглавляет принц Ронг, сын Карла Бретонского. У него около десяти тысяч мечей. Надеюсь, вашего таланта полководца хватит справиться с этими наемниками.

От всей души желаю вам удачи.

С нижайшим поклоном, преданный Вам герцог Иглангер.»

Он усмехнулся, не стал запечатывать послание, а положил на столе, на видном месте. Подумал, и подложил снизу письмо графа Сетрика. Окинул прощальным взглядом шатер, вздохнул, посмотрев на пустую клетку стрижа. Когда-то он еще заведет себе новую птицу?

Он решительно вышел из шатра.

— А где Линкс? — строго спросил он у брата.

— Сейчас придет, — ответил Берангер.

Герцог пожал плечами и отвернулся. Ночь — время для раздумий. Или для бегства.

Нет, они не бегут, просто их служба окончена, их ждут другие дела. А что здесь произойдет завтра-послезавтра, их не касается. Вполне возможно, что принц Вогон во главе сакских рыцарей и варлакской армии одержит блистательную победу и прославит свое имя.

— Помогите ему, Силы Космические! — с усмешкой произнес Иглангер и обернулся на шаги.

— Это что такое, Линкс?

— Она полетит с нами, — ответил младший брат.

— Мы договорились никого не брать. Да к тому же еще варлачка!

— Она полетит с нами, — твердо произнес Линксангер.

— Нет!

— Почему, в таком случае, ты позволяешь себе гонять нас в Иглвуд ради твоей прихоти? — в голосе Линксангера послышалась угроза. Сила, то есть магия, была сейчас у него.

— Да, Игл, — вмешался Берангер. — Пусть берет ее, если ему хочется. Я же не спрашивал тебя, зачем мы везли в Иглвуд девчонку…

— То — принцесса, она необходима была нам для победы и…

— Хоть нам-то не морочь голову, Игл, — поморщился Линксангер. — Матушка мне все рассказала.

— Ты видел мать? — с волнением переспросил герцог.

— Да, в Иглвуде.

— Она осталась там?

— Нет, можешь не беспокоится, — ответил Берангер. — Мы же сказали — твоя девчонка в полной безопасности. Мы летим или нет?

— С ней, — твердо сказал Линксангер.

— Хорошо, — сдался герцог. — Только повезешь ее сам. Я полечу на Бере.

Через несколько минут два дракона, неся своих седоков, взмыли в небо и помчались прочь от мирно спящего, ничего не подозревающего лагеря, превратившись для дозорных в две маленькие точки, быстро растворившиеся в огромном небе.

«Напрасно осыпал я жертвенник цветами,

Напрасно фимиам курил пред алтарями.»

Альбий Тибулл

Марьян много раз читала о великих битвах прошлых времен, но никогда не думала, что это так страшно.

Не за себя — за любимого человека. Собственно — за себя, ибо без него и ей не жить, она это прекрасно знала.

Он был весел и легкомысленен, словно шел на прогулку в знакомый лес.

— Радхаур, — протянула она ему золотую фигурку Хвануна, — возьми. Это защитит тебя.

— У меня есть отцовский перстень, он охранит меня, — ответил он. И попытался успокоить ее:

— Да не случится со мной ничего! Я иду освобождать свой замок.

Вот разобьем саксов и варлаков, завтра падет дьяволов купол и ты увидишь, какой красивый у меня замок. Тебе понравится.

— Возьми, — почти умоляюще сказала она. — Это досталось мне от отца — самое дорогое, что у меня есть.

Он отвел глаза и взял фигурку.

— Я люблю тебя Радхаур, — едва слышно прошептала она.

Он кивнул и быстрым шагом направился к ожидавшим его друзьям. На смертную битву.

Он торопился на решающее сражение, которое положит начало общей победе бриттов.

И поведет войска в бой юный Этвард Пендрагон.

А она должна остаться здесь, в опустевшем лагере. Но сердце ее понеслось вслед за единственным.

Она не знала, что происходит у стен Рэдвэлла, она даже не могла представить ни как выглядит дьяволов купол, ни что представляют из себя варлаки. Она молилась великому Хвануну — это все, что ей оставалось делать.

— Не бойся, Марьян, — сказал Димерик, — здесь тебе ничего не угрожает. Я рядом, — он положил пальцы на гарду меча.

Она кинула на него презрительный взгляд. Великий Чумон, как он мог ей нравится?

Как она могла когда-то с нетерпением ждать его появления в Храме Каменного Зверя? Сейчас она не могла ответить на эти вопросы.

— Да, вы здесь, сэр Димерик, — вздохнула она. — В то время как настоящие мужчины сражаются у стен Рэдвэлла.

— Это не моя война, — ничуть не смутившись, ответил Димерик. — Я поехал, чтобы защитить тебя. И я защищу. Твоему Радхауру наплевать, что будет с тобой, мне — нет.