Еще во время помолвки он предложил доне Флор закрыть школу, убедительно доказав, что и сам в состоянии дать ей все необходимое и даже некоторую роскошь.

Однако дона Флор не согласилась. Без школы она не мыслила своей жизни, привыкнув трудиться с детских лет и всегда иметь свой заработок.

Что бы она делала без собственных денег, когда сбежала от матери, а надо было покупать мебель, оформлять брачный контракт, аренду дома, вообще жить! Что бы она делала, когда вдруг овдовела? Ведь Гуляка ничего ей не оставил, кроме долгов.

Не будь школы, дона Флор оказалась бы в очень затруднительном положении. Вот почему она так ценила свою работу и те деньги, которые ей удалось скопить.

Для нее занятия в школе вовсе не были изнурительными, наоборот, приносили радость: школа помогла ей пережить одиночество, а в первые годы замужества спасла от отчаяния. Скольких замечательных подруг нашла она у плиты, подруг, чья дружба дороже всяких денег! Нет, она ни за что не откажется от школы, от своего заработка, от своей полезной профессии.

Пока доктор Теодоро был в аптеке (он отправлялся туда к восьми, приходил домой на завтрак и сиесту, а затем работал до шести вечера), дона Флор занималась с ученицами. Да и куда бы она стала девать свободное время? Шушукаться с кумушками во главе с доной Динорой, перемывая косточки всем подряд? Или торчать в окне, словно манекен в витрине, на потеху прохожим кокетничая с мужчинами?

Может быть, кому-то и нравится выставлять себя напоказ, бездельничать и выслушивать двусмысленные комплименты. На углу их улицы, например, недавно поселилась дона Магнолия, рыжеватая метиска, превратившаяся в блондинку при помощи ромашки, с родинкой на левой щеке и наглым взглядом. Она целый день проводила у окна, заигрывая с прохожими и улыбаясь, словно кукла. Тайный агент полиции, надменный и тщеславный, который жил с ней, как уверяла дона Динора и другие кумушки, вовсе не был ей мужем. У рыжей Магнолии и до него было много поклонников, и всем им без исключения она наставляла рога с похвальным постоянством.

Если дона Флор не любит сидеть у окна и сплетничать, чем же ей заняться, сеу доктор? Неужели вы не понимаете, что она гордится своей школой, ее славой и репутацией, которая приобреталась с таким трудом? А хорошая репутация своего рода капитал.

Доктор согласился, но при условии, что деньги, заработанные доной Флор, не будут идти на хозяйство, а целиком оставаться в распоряжении жены. Однако ни в коем случае он не позволит хранить эти суммы дома: в радиоприемнике или в коробке из-под обуви, за зеркалом туалетного столика или под матрацем, они не цыгане и не бедняки. Доктор Теодоро повел дону Флор в банк и открыл там на имя жены текущий счет.

— Теперь, дорогая, ты будешь получать три процента в год, а это довольно приличная сумма. К тому же тебе не надо бояться, что их украдут воры, в банке это исключено.

Но какой прок от денег, лежащих в банке, если ты не можешь на них купить что-нибудь для себя, дать милостыню? Счет в банке дона Флор воспринимала как что-то нереальное. Однако дона Норма только посмеялась над рассуждениями соседки. Пусть ее деньги накапливаются в банке, а домашние расходы оплачивает муж. Пока у нее есть текущий счет и чековая книжка, она не будет от него зависеть и клянчить, словно подаяние, на каждую булавку, платье или шляпку. Это так унизительно!

Дона Норма знала это по собственному опыту: сеу Зе Сампайо был скуп на редкость. Различными махинациями, достойными искушенного финансиста, ей удавалось выкраивать двадцать, пятьдесят, а то и сто мильрейсов, иногда же, в крайних случаях, она просто запускала руку в карман мужа, пока он спал. Таким образом, она могла приобретать кое-что для себя и удовлетворять бесчисленные просьбы кумовьев, крестников, больных, стариков, безработных, пьяниц, а также ее любимцев — мальчишек.

— Например, дорогая, у мужа день рождения, а у тебя ни гроша. Не пойдешь же ты просить у него, чтобы купить подарок? «Дай мне немного денег, Теодоро, я хочу купить тебе в подарок трусы». Представляешь? Лично я, милочка, никогда не обращусь с такой просьбой к Зе Сампайо.

На это дона Флор ничего не могла возразить, и все же не по душе ей было, что деньги лежат в банке, а у нее на руках лишь чековая книжка. Ее копилка куда-то исчезла, да и ей самой следовало отказаться от прежних привычек, по словам подруги, приличествующих бедной женщине, жене мелкого чиновника да еще игрока, который спускал все, что она зарабатывала, и жил на ее счет, как альфонс, или вдове, не имеющей никакой поддержки. Они не цыгане и не бедняки, сказал доктор, и дона Норма была с ним вполне согласна.

Общественное и материальное положение доны Флор изменилось. Ее нельзя было назвать богачкой, но и нищей тоже, теперь она относилась к людям среднего или немного выше среднего достатка, поднявшись до уровня своих самых зажиточных соседей — аргентинцев, владевших керамической фабрикой, доктора Ивеса с собственным врачебным кабинетом, Сампайо, имевших обувной магазин, Руасов с их завидными связями. Словом, к удовольствию доны Розилды, наконец-то получившей зятя по вкусу, приблизилась к аристократии. Сеу Вивалдо, уважаемый владелец похоронного бюро, всегда бывший в курсе финансовых дел своих друзей, утверждал, что доктор Теодоро, человек разумный, солидный и трудолюбивый, пойдет далеко.

— Еще немного, и аптека будет его…

Итак, на имя доны Флор был открыт счет в банке, и это положило начало упорядочению ее жизни вообще. Как правильно заметил фармацевт, неразбериха и безалаберность порождают споры между супругами, а это ведет к разладу, разногласиям и ссорам.

Дона Флор находила мужа с его девизом «каждая вещь на своем месте, и всему свое время», пожалуй, чрезмерно педантичным. По ее мнению, это был единственный недостаток этого достойнейшего человека, порядочного, доброго, воспитанного и нежно любящего свою жену. Но уж лучше быть педантом, чем такой рассеянной, как дона Норма, которая всюду опаздывала.

Дона Флор смеялась, слушая, как подруга превозносит уравновешенность и аккуратность доктора: «Счастливица, таких мужей днем с огнем поискать, это подарок судьбы…» Даже дона Гиза, этот кладезь премудрости, хотя и упрекала доктора Теодоро в деспотизме, все же отдавала должное его достоинствам:

— Ты, Флорзинья, нуждаешься прежде всего в опоре, так что лучшего мужа для тебя не придумаешь.

Размеренная жизнь доны Флор и ее добропорядочного мужа, у которого все было разложено по полочкам, была в глазах соседей образцом семейного счастья.

Безмятежная жизнь, без неожиданностей, тихая и спокойная: раз в неделю, но вторникам, они посещали кино или театр; если сразу показывали несколько фильмов, пользовавшихся успехом у публики и отмеченных газетой «А тарде», они ходили дважды, но это случалось редко. На утренних сеансах они не бывали, так как доктор не выносил шумной молодежи.

Не меньше двух раз в неделю после обеда доктор Теодоро разучивал на своем фаготе вещи для субботних музыкальных вечеров. Вечера эти проходили очень оживленно и сердечно, выставлялось богатое угощение с прохладительными напитками, фруктовыми соками для дам и пивом для мужчин, а иногда и кашасой, если погода была слишком холодная или слишком жаркая. Хозяйка, в доме которой собирались музыканты-любители, старалась изо всех сил. Потом гости — поклонники, исполнители и избранные друзья — рассаживались слушать музыку, наступал час искусства.