В саду раздались хлопки. Видимо, опять угол брезента оторвался от креплений. Но как такое могло случиться?

Шорохи, поскрипывания. Будто под чьими-то подошвами разъезжается гравий… Все это в ее голове. Исключительно в ее воображении.

Брезент хлопал все громче. Рэйчел решила выйти и посмотреть, в чем дело. Торопливо, на цыпочках она спустилась на один лестничный пролет, сама не понимая, почему ей кажется столь важным передвигаться как можно тише. Зеркальная дверь была распахнута, как у них с близняшками повелось в последнее время. Рэйчел тихонько прошла по коридору и заглянула в полуоткрытую дверь комнаты Софии. Девочки из детского каприза, наверное, спали в обнимку в одной кровати. Рэйчел слышала их легкое дыхание.

Снова вниз, теперь на два пролета, и вот она в кухне для персонала. Рэйчел включила свет. Затем очень осторожно отодвинула задвижку и открыла дверь. Холодный воздух мигом ворвался в кухню, окружил Рэйчел, сгреб в охапку. Она стояла на пороге, не осмеливаясь двинуться с места, потом наклонила голову набок, напряженно прислушиваясь, будто охотничья собака, вынюхивающая добычу.

Так она простояла секунд двадцать – и вдруг резкий неожиданный звук, в ночной тиши он прозвучал оглушительно, и Рэйчел едва не подпрыгнула на месте. Звонили в дверь.

Схватившись за сердце, Рэйчел ринулась наверх к экрану домофона.

Второпях она не заперла как следует дверь из кухни в сад, а пока стояла на пороге, прислушиваясь, не глянула вниз, под ноги. Иначе она увидела бы в нескольких дюймах над землей тонкий серебристый шнур, липкий и блестящий, – протянутый через дверной проем как растяжка, затем накрученный на водосточную трубу, шнур тянулся до самой ямы.

* * *

Рэйчел не узнала никого из двух мужчин, звонивших с улицы, но все же спустилась к ним, и оба предъявили полицейские удостоверения. Первому на вид было слегка за пятьдесят, второй выглядел лет на двадцать моложе.

– Пилбим, детектив-констебль отдела расследований, – представился молодой. – А это мой коллега, старший инспектор отдела расследований Кондоуз.

– Известный также как Кондор Ярда, – добавил его спутник с мечтательной улыбкой. – Так меня называют.

Рэйчел улыбнулась в ответ, хотя его реплика показалась ей странной и неуместной.

– Входите, – пригласила она и провела их через стройку в дом, а потом в гостиную.

Оба не сняли пальто, но, усевшись на диван, постарались расположиться поудобнее.

– Как вас называют? – удивился Пилбим. – Кондором Ярда?

– А вот называют, – резко ответил инспектор.

Не предложить ли им выпить, раздумывала Рэйчел, но отказалась от этой идеи. Пусть подобное предложение и было бы расценено как проявление дружелюбия, но, скорее всего, им не разрешено выпивать при исполнении служебных обязанностей.

– Кто? – констебль Пилбим явно не желал оставлять эту тему.

– Мм?

– Кто вас так называет?

– Все.

– Ни от кого не слыхал.

– Простите, – Рэйчел начинала терять терпение, – не пора ли объяснить цель вашего визита?

– Ах да. – Старший инспектор чуть подался вперед и заговорил официальным тоном: – Мы беседуем с мисс Рэйчел Уэллс, я полагаю?

– Совершенно верно.

– Вы работаете в качестве домашнего преподавателя у дочерей сэра Гилберта и леди Ганн?

– Да.

– Хорошо. Мы пришли, чтобы расспросить вас о пропавшем человеке, это обычная практика в расследовании. Вправе ли мы думать, что вы знакомы с неким Фредериком Фрэнсисом, старшим партнером фирмы «Налоговый менеджмент “Золотое дно”»?

– Я знаю мистера Фрэнсиса, да. Разве он пропал?

– Мистер Фрэнсис уже несколько дней не появляется дома, и никто его не видел в этот период. Его друзья выражают беспокойство. Вы удивлены?

– Тому, что он пропал, или тому, что его друзья беспокоятся о нем?

Детектив-констебль Пилбим улыбнулся. В отличие от старшего инспектора Кондоуза.

– Давайте без шуток, мисс Уэллс, дело обещает быть весьма серьезным.

– Но какое оно имеет отношение ко мне?

– В прошлый четверг, – начал Пилбим, сверяясь с записной книжкой, – мистер Фрэнсис выпивал в баре «Корень Генри» неподалеку отсюда. Он разговорился с одной из дам за стойкой и сообщил ей, что намерен наведаться сюда, в этот дом. Ради того, чтобы встретиться с вами. Она заметила ему, что он слишком пьян для ухаживаний. – Констебль поднял глаза на Рэйчел: – Так он навещал вас в тот вечер?

– Да, – ответила Рэйчел, – мистер Фрэнсис заходил.

– В какое время?

– Примерно без четверти десять.

– Не могли бы вы рассказать, как проходила ваша встреча?

– В общем, обычный визит гостя, ничего особенного. – Рэйчел вдруг занервничала и отвечала уклончиво. – Мы… выпили вместе. Поболтали о том о сем.

– Какова была цель его визита, по-вашему?

– Он узнал, что я здесь одна присматриваю за детьми, и… наверное, пришел подбодрить меня. Мне неизвестно, куда он отправился потом.

– Когда он ушел?

– Без пяти десять… во всяком случае, до десяти.

– Понятно. Визит был очень коротким. И даже необычайно коротким, можно сказать.

– Да, можно.

– И вы видели, как мистер Фрэнсис вышел на улицу?

– Нет. Я слышала, как он вышел из дома. А потом я повела девочек наверх.

– Девочек? Они присутствовали при его посещении?

– Да.

– Но если я правильно понял, вы не знаете наверняка, покинул ли мистер Фрэнсис территорию, прилегающую к дому?

– Думаю, я бы заметила, если бы он прятался здесь на прошлой неделе.

– Ваша короткая беседа с ним, – вмешался инспектор Кондоуз, – была дружеской, мирной?

Рэйчел кивнула:

– Да, вполне.

– Вы не ругались? Не ссорились? И… никакой размолвки между любовниками?

– Он не был моим любовником. – В подтверждение своих слов Рэйчел повысила голос, но вдруг голос изменил ей, дрогнул и пропал.

Она опустилась в кресло, обхватила голову руками. Констебль Пилбим немедленно вскочил с дивана, присел на корточки рядом с ней, участливо положил ладонь на ее колено: