вдруг он меня силой заставит? — всхлипнула она. — Или начнет уговаривать? Это еще хуже, — она зажала рот ладошкой, чтобы не разрыдаться во весь голос, и Рес вернулся за стол, сел на соседний стул и бережно прислонил ее голову к своему плечу.

— "Нет" — это такой же ответ, как и "да", — твердо сказал он.

— Завтра он прилетит за мной и опять будет настаивать.

— Тогда уходи отсюда, если не готова послать его к черту прямо в глаза.

— Куда? Он меня теперь везде найдет! Как он этот ключ нашел, так и меня отыщет!

— Вряд ли, — усмехнулся Рес. — Ключ они искали усилиями Вечных. Никто не будет искать тебя таким редким, странным и сложным способом.

— Ну допустим, — согласилась она. — Тогда — куда?

— Уходи на север Элезии. Городок называется Альбре. Я напишу письмо другу, он защитит тебя. Заодно и весточку от меня передашь, с объяснением, почему я пока не хочу возвращаться.

— Это так далеко… — вздохнула она.

— Нет, недалеко, если знать совмещения. Фактически, всего две пересадки: из Ваннеи в Южный Аскарем, из Аскарема в Элласар, а оттуда есть прямой путь, надо будет только шеадры поменять. Заодно и столицу посмотришь, — улыбнулся Рес. — Можешь пешком, можешь — на крыльях. Я бы советовал сверху, только там движение напряженное, прям как у вас на Старой Земле в больших городах.

— Может тогда не стоит? — испугалась Юлька.

— Стоит-стоит, — подмигнул он. — Надо же когда-то перестать бояться и начинать жить. А в Северном Тайреме тебя не только никто искать не будет, туда даже Кольер не осмелится сунуться.

— А что мне там делать? Допустим, я передала твое письмо, скрылась от Саши, но что дальше? Вечно прятаться?

— Прятаться не придется, — заверил он. — Пока просто там поживешь. Осмотришься, попутешествуешь по Элезии. Неужели тебе не хочется увидеть этот мир по-настоящему?

— Хочется, конечно. Но что, если меня… — опять начала Юлька, но он оборвал ее.

— Демоны Маара, как же эта рыжая тварь вас запугала, — в сердцах воскликнул он. — Не удивлюсь, если по приказу Эрлен. Забудь все свои страхи. Никто за тобой больше не охотится. В Альбре — базовая школа Стражей Грани, походишь на занятия, надо же понять, откуда у тебя эта способность выходить в Маар, какой она силы, как ее можно использовать и надо ли ее использовать вообще.

— Хорошо, — вздохнула Юлька. — Все равно других идей у меня нет. Завтра я улечу… только попрощаюсь со здешними обитателями.

— Я напишу письмо, отдашь его в руки адресату. Если по дороге что-то случится, иди прямо к Паукам, к любым, можешь даже на улице их остановить. И ничего больше не бойся.

— Почему я тебе верю? — пробормотала Юлька. — Непростая ты птица, хоть и выглядишь, как разбойник с большой дороги.

— Вот именно, — рассмеялся Рес.

— А ты куда? Здесь останешься?

— Пока — да. Посмотрю завтра на твоего Сашу своими глазами. А там… не знаю. Увидим.

— Но ты-то сам… ты-то сам собираешься туда, куда меня отправляешь? — забеспокоилась Юлька.

— Собираюсь, но не сейчас. Не бойся, если ты не захочешь меня видеть, то не увидишь никогда, — рассмеялся он, а Юлька смутилась. — Дел у меня в последнее время до чертиков, не помню, чтоб я когда-нибудь так расслаблялся, как нынче, — продолжил он. — Вернусь — будет не легче.

Глава 33. Маар

Когда следующим вечером Саша появился в Белом овраге, Юльки там не оказалось. Старейшина объяснил ему, что Крылатая ушла из деревни навсегда, но куда именно, он понятия не имеет. Саша гневался, пытался поймать старого локки на лжи, угрожал перевернуть вверх дном всю деревню, но тот сносил его гнев с благодушным спокойствием, все обвинения и угрозы отскакивали от него, словно мячик от стенки. Ушла. Почему — не сказала, куда — тоже. Давно хотела уйти, только сомневалась…

Надеясь обнаружить хоть какую-то зацепку, Саша отправился в маленький окраинный домик и неожиданно застал там постороннего. Открывший дверь бандитского вида элез — худой, взъерошенный, со свежими шрамами на груди, одетый в балахонистую рубаху, которую тут носили по большей части локки да варды, и такие же мешковатые штаны, смотрел на него холодными, как лед, серо-синими глазами. Цепко так смотрел, оценивающие. И недобро.

— Где она? — спросил Саша, когда элез жестом предложил ему войти. Сам он непринужденно уселся за стол и продолжил пристально разглядывать гостя.

— Ты о Юле? Не знаю, — пожал плечами элез. — Ушла.

— Когда?

— Сегодня утром.

Постояв в дверях, Саша развернулся и пошел прочь.

Он расспрашивал всех, кого встретил в деревне, но многие даже не знали, что Крылатая их покинула. Часть жителей, выслушав его, считала, что она, как обычно, улетела с поручениями в один из близлежащих городков, но пожилая кицу по имени Дана подтвердила, что Юлька не собиралась возвращаться. На вопрос о том, куда девушка могла направиться, кицу лишь равнодушно пожала плечами, явно не желая продолжать разговор.

Пришлось снова заглянуть в маленький домик на окраине деревни.

— Вы мне лжете, — заявил он с порога.

— Почему ты так решил? — спросил элез с насмешливым хладнокровием. — Совершенно необязательно кричать на весь мир о своих намерениях.

Сашу затрясло от злости. Только он ее нашел — и она опять ускользнула! Противоестественная ярость схватила его за горло, больно отдалась в плечах и под ложечкой, требуя выхода. Почему она его обманула, почему пообещала, что вернется, почему опять исчезла?

— И как ее теперь искать? — пробормотал он, нервно сжимая и разжимая кулаки в безнадежной попытке избавиться от обуревавших его хаотичных и болезненных чувств.

— Зачем искать? — удивился элез. В его спокойных серых глазах подозрительно разгорались и гасли синие точки, словно глаза вот-вот затопит мерцающей синевой. — Оставь ее в покое, пусть идет своей дорогой.

— Значит, ты действительно знаешь, куда она делась и почему, — Саша с трудом удержался, чтобы не схватить надменного элеза за плечи и выколотить все, о чем тот умалчивал.

— Да, я знаю причину, — согласился тот. — Именно поэтому советую тебе оставить девушку в покое. Она тебе не любовь и не родственница, и уже не подчиненная. Дай ей идти своей дорогой.

Саша с трудом перевел дыхание, стараясь сдержаться и не броситься на наглеца. Он давно отвык от обращения на "ты", от непочтительности и небрежности, от снисходительного взгляда свысока. Нагов уважали, несмотря на их малочисленность. А этот…

— Она моя соотечественница и я несу за нее ответственность, — отчеканил он, сдерживая рвущееся наружу бешенство. У него опять заболела спина, снова стали накатывать муторные волны-судороги, к горлу подступила тошнота. В какой-то момент ему показалось, что пол уходит