– Ни фига себе! – воскликнул Гоблин.

– Вот именно.

– Ну, и что это нам дает? – спросил Одноглазый.

– Хромой хочет заполучить свое имя. Предположим, он увидит, как люди с фургоном делают отсюда ноги. Что он подумает? Аза раззвонил, что бумаги были у Ворона. Он же не знает, что мы не нашли их на корабле.

– Аза идет сюда с Хромым, – знаками просигналил мне Молчун.

– Прекрасно. Именно этого я и хотел. Все идет по плану. Хромой решит, что мы пытаемся сбежать вместе с бумагами. Особенно если разбросать на земле несколько листочков.

– Понятно, – сказал Одноглазый. – Только людей у нас для отвлекающего маневра маловато. Вол да хозяин гостиницы – вот и вся команда.

– Кончайте трепаться и начинайте что-то делать, – заявил Гоблин. – Они приближаются.

Я подозвал толстяка:

– Твои друзья с юга должны оказать нам одну услугу. Скажи им, что это их единственный шанс выбраться отсюда живыми.

Четверо южан потели и дрожали. Они не понимали, что творится, и не одобряли того, что видели. Но одно они усвоили твердо: если они откажутся нам помочь, им крышка.

– Гоблин! – заорал я на лестнице, задрав голову. – Ты их видишь?

– Погоди еще чуток. Сосчитай до пятидесяти – и вперед.

Я сосчитал. Медленно, принуждая себя не торопиться. Я боялся не меньше южан.

– Пошли!

Гоблин кубарем скатился по лестнице вниз. Мы кинулись в сарай, где стояла упряжка с фургоном, вылетели на дорогу и поскакали на юг, изображая захваченных врасплох беглецов. Отряд Хромого на мгновение остановился, посовещался и устремился за нами. Я заметил, что Хромому приходится подгонять солдат. Они не очень-то рвались в драку со своими прежними приятелями.

Я скакал в арьергарде, позади Гоблина, Одноглазого и фургона. Одноглазый сидел на козлах. Гоблин ехал верхом на лошади рядышком с повозкой.

Мы вихрем неслись по извилистой дороге, подымавшейся к югу от гостиницы на лесистый холм. Хозяин сказал, что леса тянутся дальше на несколько миль. Сам он вместе с Молчуном, Волом и южанами ушел вперед.

– Эй! – предупредил нас чей-то окрик.

Перед глазами мелькнул лоскут красной ткани. Одноглазый выпрямился, цепляясь за постромки. Гоблин рванул к нему поближе. Одноглазый прыгнул.

На мгновение мне показалось, что он промахнулся. Ноги Одноглазого волоклись по земле, вздымая пыль. Но он все же вскарабкался на коня, лег на живот за спиной у своего друга и метнул на меня злобный взгляд: только, мол, попробуй ухмыльнуться.

Я все-таки не удержался.

Фургон ударился о заготовленные бревна, подпрыгнул и завихлял из стороны в сторону. Лошади заржали, стараясь его удержать, но не смогли. Повозка с упряжкой полетела с дороги вниз, с треском ломая деревья, и развалилась на части. Кони оглашали окрестности ржанием, в котором смешались ужас и боль. Люди, подстроившие крушение фургона, немедленно дунули прочь.

Я погнал коня во весь опор, мимо Гоблина, Одноглазого и Ростовщика, крича южанам, чтобы они не останавливались и убирались отсюда к чертовой матери.

Проскакав еще четверть мили, я свернул на тропу, о которой рассказал мне толстяк, забрался подальше в лес, чтобы меня не увидели с дороги, и подождал Одноглазого. А потом мы с ним вместе помчались обратно к гостинице.

Хромой со своей бандой подъехали к месту крушения фургона, где по-прежнему раздавалось отчаянное ржание лошадей. И началось.

Крики. Вопли. Предсмертные хрипы людей. Шипение и рев заклятий. Я не думал, что у Молчуна есть хотя бы шанс, но он сам вызвался добровольцем. Мы надеялись, что фургон отвлечет внимание Хромого и массированная атака застанет его врасплох.

Когда мы выехали из леса, приглушенный расстоянием шум за спиной все еще продолжался.

– Все не так уж плохо, – крикнул я. – Иначе давно стало бы тихо.

Я не чувствовал того оптимизма, который старался изобразить. Мне совсем не нравилось, что схватка затянулась. Я надеялся, что они быстренько нанесут удар и смоются, потрепав Хромого настолько, чтобы он приплелся в гостиницу зализывать раны.

Мы загнали лошадей в сарай и разошлись по укрытиям.

– Нам не пришлось бы так надрываться, если бы Ворон тогда прикончил его, – пробурчал я на ходу.

Давным-давно, когда я участвовал в захвате Шепот, пытавшейся переманить Хромого на свою сторону, Ворону выпала фантастически редкая возможность расправиться с ним. Но Ворон не воспользовался ею, хотя у него со Взятым были и личные счеты. Теперь его милосердие обернулось проклятием для всех нас.

Ростовщик пошел в свинарник, где мы наспех соорудили легкую баллисту, бывшую частью нашего первоначального плана. Гоблин простеньким заклинанием замаскировал его под борова, неотличимого от остальных хрюшек. Мне казалось, что баллиста нам вряд ли пригодится, и я велел Росту не высовываться зазря.

Мы с Гоблином поднялись наверх, следить за дорогой и восточной грядой. По плану Молчун почти сразу после атаки должен был рвануть – чего он вовремя не сделал – в ту же сторону, что и южане, а потом, заметая следы, пробраться лесом к этой гряде и наблюдать оттуда за гостиницей. Я хотел, чтобы часть людей Хромого погналась за южанами, приняв их за нас. Самим южанам я об этом не докладывал. Я только надеялся, что им хватит ума драпать вперед без оглядки.

– Ха! – воскликнул Гоблин. – Вон он, Молчун! Жив, курилка!

Вскоре показались еще люди. Лиц я отсюда не различал.

– Всего лишь трое, – пробормотал я. Это означало, что четверо погибли. – Проклятье!

– Думаю, им удалось его подранить, – сказал Гоблин. – Иначе их бы здесь не было.

Меня это не успокоило. Полевой командир я был неопытный и не привык справляться с чувствами, которые неизбежно возникают, когда ты узнаешь, что люди погибли, пытаясь выполнить твои приказы.

– А вот и всадники.

Они выехали из леса, приближаясь к гостинице по Тряской дороге и отбрасывая длинные тени.

– Шестеро, – сказал я. – Нет, семеро. Значит, они не погнались за южанами.

– Похоже, всем им здорово досталось.

– Элемент неожиданности. А Хромой с ними есть? Не видишь?

– Нет. Вон тот… Ба, да это же Аза! А на третьей лошади – старина Шед. И хозяин гостиницы сзади, перед замыкающим.

Уже лучше. Стало быть, численность противника уменьшилась вдвое. А я потерял только двоих из семерых, принимавших участие в атаке.

– Что будем делать, если Хромого с ними нет? – спросил Гоблин.

– Поживем – увидим.

Молчун уже скрылся с дальней гряды.

– Вот он, Костоправ! Перед хозяином гостиницы! Похоже, без сознания.