- Нет, о чем мы говорили после?

- Когда после? Ты сразу отправился на прогулку.

Я смотрел на нее в упор. Ее глаза не лгали. Она не помнила. Не было никакого разговора, и точка!

* * *

Хочу подчеркнуть: это был блокадный период. Дома телефон трезвонил часто, да все спрашивали Дженни. Меня - ни одна сволочь. И вдруг позвонил Доул. Привет, куда ты пропал? И т.д.

- Лечусь, привожу себя в порядок.

Жду, как отреагирует. Моя фраза пропускается мимо ушей.

- Я давно обещал пригласить тебя в рыбный ресторан. Завтра к восьми вечера подъезжай с Дженни. Вот адрес...

В рыбный ресторан? Первый раз слышу. Может, Дженни и обрадуется "выходу в люди", но ведь я ей рассказывал про Доула и получил инструкцию - держаться от него подальше. Надо поблагодарить и отказаться.

- Будут Z и Y, - продолжал Доул, - со своими ближайшими помощниками. Сейчас я тебе обрисую ситуацию.

Z и Y! Ветераны Системы, когда-то мы с ними пересекались. Где и когда? Припоминаю с трудом, но они-то меня запомнили. У чиновников выборочная память: помнят вышестоящих. Теперь они главы здешних интересных ведомств, а ты отставной козы барабанщик, и в твоем положении...

- Завтра не могу, - сказала Дженни. - Ленч с шефом и партнерами из Сиэтла в китайской "Красной розе". Два обеда в день, я лопну. А куда нас зовут? Ты шутишь! Никогда не думала, что попаду в этот ресторан.

Мы застряли в пробке на фривее. Дженни нервничала. Я ее успокаивал: "Без нас не начнут".

На дверях висела табличка: "Closed". Бой в зеленой ливрее и турецкой шапочке взял у Дженни ключи от машины. Мы вышли. Ресторан был пуст, лишь в углу за длинным столом сидела компания. Большие бы деньги заплатили местные газетчики, чтоб ее сфотографировать!

Мы сели рядом с Y, напротив Z. Официант тут же принес мне пепельницу. Я удивился: "Запрещено же курить!" За столом сдержанно засмеялись.

Ладно, что мы тянем? Слюнки текут. Американские "дары моря" отличались от французских тем, что устрицы крупнее, креветки - калибра куриной ножки, лангуст - размером с теленка. Вкусноты необычайной. Я поспешил сообщить свое мнение, чем вызвал благожелательность публики. Дженни как-то выпала из моего поля зрения, ибо мы сидели с краю, а я был занят. Жратвой? Конечно, не брезговал, но я наблюдал за собравшимися, прислушивался и пытался понять - правильно ли меня проинформировал Доул. (Доул присутствовал за другим концом стола, исполняя роль тени отца Гамлета.) Похоже, правильно.

Z и Y. Два старых кота. Мышей не ловят. Не могут, или надоело, или считают это занятие ниже собственного достоинства. Мышей ловят их заместители, молодые (сравнительно), въедливые, энергичные котофеи. Ловят ревностно, когти у котофеев острые (надо делать карьеру!), поэтому невольно (или вольно?) задевают соседнюю команду, наступают на лапы, вцепляются в хвосты - шерсть летит клочьями. Словом, возникли междуведомственные трения. Старые коты не могут приказать замам убавить рвения (такие приказы не дают, и такие приказы не приемлют). Старые коты договорились устроить встречу на нейтральной территории в узком кругу с женами. Повод? Французский профессор, которому обещали продемонстрировать чудеса американской кулинарии. Кто этот француз? Вам его имя ничего не скажет, а мы его давно знаем. Главное, ребята, поужинать в неофициальной обстановке, поболтать, посмотреть друг другу в глаза, а там, глядишь, догадаетесь, что лучше жить в мире и дружбе, а не усердствовать в игре "поцарапаемся, покусаемся".

На мой взгляд, мудрое решение. Не самый плохой способ тушить тлеющие конфликты.

Беседа за столом развивалась по намеченному плану, котофеи бархатными лапами касались щекотливых тем, что-то само собой сглаживалось, но у старых котов была еще своя, скрытая цель, для чего они старались вывести меня на сцену, - незаметно, настойчиво готовили мне площадку. Z заговорил о недавней конференции в Вашингтоне - пример, как без всякого шума провели важнейшее мероприятие, расставили точки над "i". Котофеи вникали и облизывались, чувствуя себя причастными к событиям, происходящим на высшем уровне. Y, вторя коллеге, начал цитировать доклад Генри Киссинджера, намеренно искажая какие-то места. Я понял, что пора встревать, за этим и позвали.

- Фрэнк, позволь поправить. Киссинджер заявил следующее: "..."

- Где вы это прочли? - прервал меня котофей из команды Z. - О конференции писали очень скупо.

И в глазах хищный блеск. В службах таких людей называют бульдогами. Вцепляются мертвой хваткой. Лорд Байрон ему продекламирует: "Я одинок. Средь волн морских корабль меня несет". "Стоп, - скажет котофей с бульдожьей челюстью - Кем зафрахтован корабль? Какой груз? Когда вы ощутили себя одиноким? В семь часов пятнадцать минут? Утром или вечером? Куда подевались матросы? Кто находился в рулевой рубке? Направление и сила ветра?"

То есть котофей не хотел мне хамить. Просто характер.

Я сделал вид, что не услышал вопроса, и закончил цитату.

Кот Y, ласково жмурясь, поведал публике:

- Профессор Сан-Джайст председательствовал на конференции.

...Что не соответствовало истине. Я был всего лишь сопредседателем.

Молодые клыкастые больше не возникали. Их жены сияли улыбками (дополнительная подсветка для бутылок белого вина на столе, праздничный антураж), и я заметил, что у дам приятные лица. Позже я понял: Дженни заметила, что я это заметил.

Итак, трое профессиональных шулеров - Z, Y (я, наверно, в кошачьем обществе котировался как X) -передернули карты, захватили инициативу, и волны морские понесли нас к кубинскому кризису, - "холодной войне", Берлинской стене, в старые добрые времена, когда мы были еще ого-го! И занимались делами посерьезней. Подтекст: а вы, молодежь, тогда еще лакали молоко из блюдечка. Хороший тон в такого рода "экзерсисах" требует не бахвальства, а, наоборот, вспоминать разные ошибки и ляпы. ЦРУ сбрасывало с самолетов над Кубой листовки религиозного содержания, полагая, что, поверив в Христа Спасителя, кубинцы восстанут и свергнут бородатого Фиделя. КГБ завалил половину своей европейской агентуры, пытаясь перехватить Светлану Аллилуеву. Англичане ровно в шесть часов пополудни прекращали слежку за советскими шпионами, считая, что джентльмены вечером не работают. Что же касается западногерманской контрразведки - тихий ужас, инкубатор для цыплят...

Я рассказал любимую байку Наполеона. Когда Бог создал австрийскую армию, старик был очень собой недоволен: никуда не годится, все в ней плохо, кого она будет бить? И тут ему в голову пришла счастливая идея - и он создал итальянскую армию. Так вот, переиначивая байку на современный лад, когда Бог соорудил...

-ЦРУ!

- Французские спецслужбы!

- Нет. - Я отбросил шпаргалки котов-злоумышленников. Непедагогично поливать родные ведомства. - Когда Бог соорудил канадскую разведку...

Стол закачался. Опрокинулся бокал с водой. Канадская разведка! Даже жены развеселились.