– Жаль отсюда уходить, – повторила Лейла. – Здесь так красиво… Я думала, когда-нибудь мы привезем сюда девочек.

– Лучше съездим с ними на Багамы или Канары, – утешил ее практичный Петр. – Хотя я бы лег под цветущим персиком в нашем саду и пролежал там неделю или две… Конечно, если ты не возражаешь, дорогая.

Роботы сворачивали жилой купол, тащили оборудование и приборы с плота-лаборатории, потом выпустили из баллонов воздух, и плот осел, превратившись в плоский круглый блин. Петр следил, чтоб ничего не забыли, делал пометки на экранчике, развернутом у запястья: эхолоты, гравиметры, костюмы акванавтов, легкая складная мебель, тенты, банки с морской живностью, коллекции минералов, добытых на шельфе, скутеры, посуда, камеры для подводных съемок… Все это исчезало в грузовом отсеке флаера. Флаер у них был большой, и эвакуация лагеря шла быстро.

– Вернемся на Шенанди, а куда потом? – спросила Лейла, захлопнув контейнер. Робот подхватил его и понес к флаеру.

– Возьмем большой плот и перебазируемся в океан, к подходящему шельфу, – сказал Петр. – К пятой отмели, к седьмой или четырнадцатой, где глубины двадцать-тридцать метров. Встанем на якорь, продолжим работу… Не огорчайся, милая.

– Продолжим, – согласилась Лейла. – Но там не будет рощи, и лужаек с травой, и ручьев, и пляжа с мягким песком…

Она оглянулась на деревья. Восходивший Ракшас прятался за ними, наполняя рощу щедрым светом.

– Там будет море, – промолвил Петр.

Через четверть часа они поднялись в воздух. Флаер покружил над островами – сверху они выглядели точно четыре корзинки, полные цветов, две побольше, две поменьше. Затем машина вышла в стратосферу и легла на курс к пику Шенанди. Петр затенил кабину – свет Ракшаса был слишком ярок.

– Ты отправил Йозефу голограммы? – спросила Лейла. – Те снимки, что ему нужны?

– Да. Поляна, заросшая травой, излучина речки и роща сеннши и мфа на заднем плане… Красивый вид! Как в раю.

– Как в раю, – повторила Лейла.

* * *

В ущелье, ведущем к порталу даскинов, ночь еще не кончилась. Йозеф Маевский и шесть его коллег сидели у стола за жилым куполом, всматриваясь в сотканный голопроектором пейзаж. Поляна, заросшая травой, излучина речки и за нею – роща деревьев мфа и сеннши… Трава сияла блеклым золотом, полноводный ручей струился по каменистому руслу, деревья были редкой на Раване высоты, в четыре человеческих роста. На фоне темных скал картина казалась окном, распахнутым в сказочную страну.

– Это сработает, – произнес Пардини. – В прибрежных районах континентов есть приятные места, но все они населены. Архипелаг гораздо предпочтительнее.

– Мы могли бы использовать земные голограммы, – сказал Инанту. – Степь в предгорьях Алтая или заповедник у Килиманджаро… На Гондване и Ваале тоже найдутся подходящие пейзажи.

Маевский покачал головой.

– Нет, такие виды не подходят. Цвет растительности, Инанту, подумай об этом! Для Ваала, Земли и Гондваны характерна зеленая гамма, а здесь травы и деревья желтоватые и красноватые. Непривычный оттенок отпугнет, вызовет недоверие. А эта картина – настоящий рай!

– В местном представлении, – добавила Анна Веронезе и вздохнула. – Конечно, мы их обманем… мы обманщики, а это нехорошо… Покажем рай и переправим в ту же пустынную степь, где ни воды, ни травы. Они могут не добраться до колодцев – просто перемрут от жажды.

– У них есть запасы воды и пищи, – возразил Маевский. – С пищей проблем не будет, скота у них много, но воды, и правда, может не хватить. Ну, мы им поможем. – Он кивнул Джикату. – Ваше слово, инженер.

Терукси коснулся проектора, и речка с рощей сменились видом гор и степи. Местность к северу от Поднебесного Хребта картировали со спутника; тянувшиеся на запад и восток плоскогорья, рассеченные ущельями, резко обрывались к равнине, похожей на застывший серый океан. Пепельная поверхность выглядела с высоты совершенно безжизненной.

Изображение скачком приблизилось, и теперь можно было разглядеть лощину с покатыми склонами. На склонах торчали пучки сухой травы и колючий кустарник, под которым сновали крысы – видимо, охотились на ящериц и мелких грызунов.

– По обе стороны от хребта есть подземные водяные линзы, – сказал Джикат Ду. – Под этой впадиной большой резервуар пресной воды, хватит на целое озеро. Мы с Теруггой пробьем лазерами несколько скважин, и вода начнет поступать на поверхность. Это не займет много времени – на наших флаерах мощные установки.

– Лучше проделать шурфы до рассвета, – добавил Теругга. – Очевидно, вода в линзе под давлением, и из скважин ударят фонтаны. Страшноватое зрелище! Но по опыту мы знаем, что через несколько часов фонтаны опадут.

– Этот план согласован с координатором? – осведомился Пардини.

Маевский кивнул.

– Разумеется. Есть только один минус: вода – редкость в этих краях, так что конфликтов не избежать. Особенно между крупными кланами.

– Постараемся, чтобы хватило всем, – сказал Джикат.

– Их тридцать тысяч… даже больше, считая с пленными, – напомнила Анна. – И еще животные, скакуны, хффа и свиньи… Они тоже нуждаются в воде.

Теругга с улыбкой повернулся к девушке.

– Озеро будет большим, Анна. В ваших мерах запас воды – около трети кубического километра.

– Солидно! – заметил Пардини. – А что с минеральным составом?

– Пробьем первую скважину, узнаем.

Маевский встал.

– Ну, не будем медлить, друзья мои! Пусть наш инженерный корпус займется озером, а тебя, Джакомо, я попрошу развесить голопроекторы. Перекроем миражом всю местность перед лощиной, поднимем в воздух четыре камеры, две в центре и по одной с каждой стороны. Инанту и я останемся здесь, свернем лагерь и проследим, чтобы киберы замуровали проход к порталу.

– Что делать нам? – спросила Анна, бросив взгляд на Нору Миллер. Та не произнесла ни слова, сидела с хмурым видом, уставившись в маленький экранчик комбраслета.

– Девушки могут вернуться на базу, – сказал Маевский. – Возьмите двухместный флаер и отправляйтесь. Не возражаете, Нора?

Пожав плечами, Миллер фыркнула. Видимо, то был знак согласия.

* * *

– Ориентация антенны завершена, – доложил компьютер спутника. – Жду команду на запуск.

Отсек межзвездной связи находился в подвале башни, был небольшим и полностью изолированным от внешнего мира. Голос с орбиты звучал здесь, словно гулкие удары колоколов. Поморщившись, Юэн Чин уменьшил громкость и положил ладонь на сиявший ровным светом стартовый пентальон.

– Команду подтверждаю. Пуск!

Сателлит, торивший путь над Хирой, чуть заметно содрогнулся. Фиолетовая молния сорвалась с антенных стержней, мощный всплеск энергии пробил границу, что отделяла Лимб от Вселенной, и растворился в пустоте. Там, в загадочной изнанке мира, не было ни холода, ни тепла, ни времени, ни расстояний; сигнал распространялся мгновенно и, если его нацелили с необходимой точностью, попадал в приемное устройство, преодолев дистанцию в сотни светолет. Перед мысленным взором Юэн Чина возникла станция «Киннисон», центр галактической связи Фонда, огромный комплекс, висевший в пространстве между Землей и Луной. Посланное сообщение уже добралось до приемной антенны и попало в дешифратор; еще две-три минуты, и…