Возможно, мы никогда не узнаем всей правды об ужасах, происходивших в американских тюрьмах в Ираке, однако ясно одно: тактика, которая непосредственно после 11 сентября считалась исключительной привилегией наиболее отвратительных «темных сил», находившихся в распоряжении США, и требовавшая для каждого своего применения одобрения высших эшелонов власти страны, теперь стала обычной практикой обращения с массами задержанных на огромном поле боя, где действовали американские вооруженные силы.

Капитан Иэн Фишбек был выпущен из Вест-Пойнта в 2001 г. В составе 82-й воздушно-десантной дивизии он принимал участие в боевых действиях в Афганистане с августа 2002 г. по февраль 2003 г. В конце 2003 г. его перебросили в Ирак. Там он находился на передовой оперативной базе Mercury. Как в Афганистане, так и в Ираке он стал свидетелем переноса тактики работы с пленными, применявшейся в «черных местах», в обычные военные тюрьмы и фильтрационные пункты. 7 мая 2004 г. Фишбек услышал показания Рамсфелда, дававшиеся в сенате[931]. Министр обороны заявил, что в Ираке США придерживаются положений Женевских конвенций и «духа» соглашений по Афганистану. Заявления Рамсфелда не соответствовали тому, что лично видел Фишбек, поэтому он начал допытываться ответов от своих начальников. «В течение 17 месяцев я пытался через своих командиров найти конкретные стандарты, в соответствии с которыми должна была строиться работа с задержанными. Я обращался к командиру батальона, многочисленным юристам JAG, конгрессменам от республиканцев и демократов и их помощникам, в аппарат генерального инспектора в Форт-Брэгг, в правительственные органы, к министру армии США и многочисленным высокопоставленным военным, к профессиональному дознавателю из Гуантанамо, заместителю начальника кафедры в Вест-Пойнте, занимавшемуся преподаванием теории справедливой войны и законами ведения боевых действий на суше, к своим многочисленным сослуживцам, которых я считаю достойными и умными людьми, — вспоминал Фишбек. — Мне так и не удалось получить от своего руководства четких и последовательных ответов о том, что же является законным и гуманным обращением с удерживаемыми в заключении. Уверен, что подобная неразбериха способствовала совершению целого ряда злоупотреблений, включая угрозы убийства, избиения, переломы костей, убийства, воздействие внешней среды, экстремальное физическое напряжение, взятие заложников, лишение одежды и сна, унижения. Я и находившиеся у меня в подчинении военнослужащие были свидетелями этому как в Афганистане, так и в Ираке»[932].

Когда Фишбек начал задавать вопросы о пытках и издевательствах, свидетелем которых он оказался, то подвергся обструкции со стороны военных. Его перевели на базу в Форт-Брэгг и не разрешили покинуть ее территорию, чтобы принять участие в запланированном на Капитолийском холме брифинге[933]. В письме сенаторам-республиканцам Линдси Грэму и Джону Маккейну Фишбек написал: «Некоторые не видят необходимости в расследованиях. Некоторые утверждают, что, поскольку наши действия не столь ужасны, как то, что предпринимает «Аль-Каида», нам не о чем беспокоиться. С каких пор «Аль-Каида» стала мерилом моральных качеств Соединенных Штатов?» Протесты Фишбека остались практически без внимания.

Летом 2004 г. Маккристал официально передислоцировал оперативно-тактическую группу на базу ВВС Балад, находившуюся в шестидесяти километрах к северу от Багдада[934]. Туда же переместились фильтрационный пункт и специалисты по допросу «особо важных целей», ранее размещавшиеся в ΝΑΜΑ. Однако смена места не означала конца злоупотреблений.

Маккристал наотрез отрицал то, что руководство ΝΑΜΑ «отдавало приказы о ненадлежащем обращении с заключенными», заверяя, что все нарушения являлись результатом «проблем с дисциплиной» у некоторых военнослужащих оперативно-тактической группы[935]. Обвинения в систематическом применении пыток, выдвигавшиеся против ΝΑΜΑ, по его словам, были ложью. «Этого не было до того, как я принял командование, этого не было ни при мне, ни при моих преемниках», — писал Маккристал в своих мемуарах.

Ирак, 2004 г.

Балад — это большая военно-воздушная база с современным оборудованием и инфраструктурой, построенная при Саддаме Хусейне. Созданный там центр JSOC по захватам и убийствам был своего рода уменьшенной копией того, как, по мысли Рамсфелда и Чейни, должен был действовать весь аппарат обеспечения национальной безопасности Соединенных Штатов: все разведывательные агентства и иные органы должны были быть подчинены командам по уничтожению, составленным из военнослужащих сил специальных операций и направляемым Белым домом и министром обороны. Позже Маккристал и другие будут говорить об этом как о беспрецедентной совместной операции, хотя на деле основную роль играло JSOC, а все остальные участники исполняли лишь вспомогательные партии. Журналист Марк Урбан, сопровождавший английских коммандос, приданных оперативно-тактической группе Маккристала, заметил: «Некоторые оперативники JSOC называли Объединенный оперативный центр в Баладе «Звездой смерти»[936] (аналогия с космической станцией из фильма «Звездные войны». — Примеч. пер.), потому что там тебе якобы достаточно было показать показать на кого-то пальцем, чтобы уничтожить его. Другие, наблюдавшие за прямой трансляцией взрывов 250-килограммовых бомб с помощью камер с оптическими усилителями изображения, называли висящие у них над головами экраны «Убойным ТВ». Командный центр JSOC был известен под именем «фабрика» или «цех». Маккристал любил называть свой аппарат по захвату и убийству людей «машиной».

К середине 2004 г. темп операций JSOC резко возрос. К его центру обобщения разведывательных данных были прикомандированы офицеры связи из ЦРУ, Управления космической разведки и картографии, эксперты АНБ и для полноты картины эксперты по Ираку из Госдепартамента. «Созданная АНБ линия связи, названная «региональный шлюз реального времени» позволяла оперативникам, получившим в ходе рейдов какие-то обрывки информации — список телефонов террористической ячейки, инструкции по изготовлению компонентов взрывных устройств, даже данные геолокации о месте нахождения телефонных аппаратов террористов — рассылать их по различным узлам сети, — сообщал корреспондент журнала Wired Спенсер Акерман. — Аналитик-одиночка может неправильно оценить тот или иной конкретный элемент разведывательных данных. Как только JSOC удалось применить при сборе разведывательной информации краудсорсинговый подход, у него сразу же появилась более полная и детальная картина врага, с которым им приходилось иметь дело — и которого оно фактически эмулировало»[937]. На практике JSOC вело тайную войну, скрытую в масштабе обычной войны, и контролировало потоки разведданных.