Губы змея-искусителя окончательно покорили меня, превратив мое тело в податливый воск. И уже не важно, что там у него, ноги или хвост. Я просто хотела, чтобы он не останавливался, чтобы его язык скользил по моему телу, чтобы его руки изучили каждый сантиметр моей кожи, не пропустив ни одного укромного местечка. Как так получилось, что служанки мне сочувствовали? Да любая из них душу должна быть готова продать за одну ночь со своим великим Хаку.

Оторвавшись от моего рта, король-змей уставился на меня потемневшими глазами. Золото залило тьмой, сделав его лицо еще более хищным. Кажется, больше нет пути назад. Я прерывисто дышала, едва не плача от невозможности шевелиться. Черт, как же хочется зарыться пальцами в его волосы, провести ладонями по рельефной груди, попробовать на вкус хоть немного этой восхитительной плоти. Но Хаку, судя по всему, не обладал полезной способностью чтения мыслей.

— Ты так хорошо пахнешь, – прошипел он мне в ухо, обдав кожу горячим дыханием.

Я улыбнулась. Конечно, хорошо, после ванны и массажа с ароматным маслом. Для полного счастья не хватает только удивительного, ни с чем не сравнимого чувства наполненности. А Хаку как будто нарочно тянет время. Я помню, что он любитель изощренных наказаний, но я ни в чем перед ним не провинилась. Разве что… Может ли он почувствовать на мне запах других мужчин?

Узкий язык скользнул по моей щеке, но на этот раз сие действие не вызвало дрожи. Наверное, я слишком сильно хотела удовлетворения, чтобы бояться. Король красив, молод, силен, а то, что язык нестандартный – видели и хуже. Главное, что владеет он им в совершенстве. Интересно, как там парни в ванной? Подглядывают? От этой мысли мое тело окатило жаром, и я снова дернулась в веревках. Почему-то вспомнился Мастер, хладнокровно наблюдавший, как меня трахают его миньоны. Нравилось ли ему то, что он видел? Хотел ли он присоединиться? Определенно, хотел, иначе не стал бы делать того, что сделал в итоге.

— Не смей, – тихий, полный ярости голос вернул меня к реальности. Я непонимающе хлопнула глазами, глядя на сдвинутые брови великого Хаку.

— Не смей думать о другом в постели со мной!

Ну так заставь меня не думать о нем.

Наверное, я подумала это слишком громко, потому что змей в одно мгновение изменился в лице, и его губы изогнулись в откровенно хищной, предвкушающей усмешке.

— Еще немного, и ты забудешь обо всем на свете.

Интересно, для меня он тоже придумает какое-то изощренное наказание? Свечку там вставит, или шлепать будет? Но все мысли мгновенно испарились, когда он навис надо мной, коснувшись колена своим гладким хвостом. Взгляд змея буквально придавил меня к постели, я даже дышать не могла толком, только слышала, как остервенело колотится сердце в груди, покрывшейся холодной испариной. Понимаю я, кажется, этих бедных кроликов, которых парализует один хищный взгляд удава. Бедные беспомощные зайки. Бедная беспомощная я.

Усмехнувшись, мужчина чуть прикусил мою губу, вырвав непроизвольный стон боли. Надеюсь, этот гад не ядовитый, как пугали меня служанки, а всего лишь склонный к покусательству. Я и сама, признаться, не прочь в порыве страсти прикусить немного человеческой плоти. Некоторым это даже нравится. Хотя с Максом прокатило лишь один раз, после которого он смертельно на меня обиделся. Больно ему было, оказывается. Нежный он. Ранимый.

Длинный язык полоза скользнул мне в рот, отвлекая от мыслей о бывшем, но, не задержавшись надолго, отправился путешествовать ниже, лаская соски и постепенно двигаясь в сторону пупка. Хаку нависал надо мной, и я испытала неимоверное облегчение от того, что он, наконец, отвел от меня свой пронзительный взгляд. Его руки исследовали мое тело, безошибочно находя каждое чувствительное местечко, и в какой-то момент тело, исступленно выгибающееся под его ласками, показалось мне не моим, чужим.

Я будто со стороны наблюдала, как запрокинутая голова мечется по плоской подушке, сбивая волосы в колтуны, как руки сжимаются в кулаки, не в силах вырваться из прочных веревок, как скользят пятки по гладким простыням. И все это сопровождается непрекращающимся, каким-то жалобным, умоляющим стоном. Хаку умеет распалять девушек, с этим не поспоришь. И все еще не очень понятно, что же их всех убивало. Неужели тот укус оказался ядовитым? Я в одно мгновение вернулась в свое тело и провела языком по губам. Больно не было. Не похоже, чтобы он всерьез прокусил кожу.

Хаку практически опустился на меня. Бедрами я чувствовала тяжесть его хвоста и мучительно ерзала, не в силах получить желанную разрядку. Когда между ног меня, наконец, коснулось что-то большое и твердое, я едва не закричала от охватившей меня радости. Да! Наконец-то! Моя прелесть! И не важно, откуда он там взялся, хотя раньше даже намека не чувствовалось. Наверное, вылез откуда-то из-под юбки, но, главное, что вообще вылез. Я же уже начала сомневаться…

— Что, и посмотреть не дашь? – возмущенно выдохнула я. Наг в ответ на это многозначительно хмыкнул.

— Не поверю, что ты никогда его не видела, – практически прикоснувшись к моим губам, произнес он.

— У нагов не видела, – я двинула бедрами ему навстречу. Поразительно, как в такой ответственный момент мы умудряемся вести какой-то осмысленный диалог. Слова смешивались с рваным дыханием и вскоре сменились моим протяжным стоном, когда змей, наконец, начал медленно входить. Он не торопился, растягивая удовольствие и меня, практически не дышал, глядя на меня пристально и как-то слишком напряженно. А у меня в голове билась только одна мысль: «Какой же он, божечки, здоровенный!».

Крик клокотал в горле, я захлебывалась им, билась в агонии, не в силах никак приблизить миг своего освобождения, и, кажется, именно это доставило больше всего удовольствия моему мучителю. Длинный язык обвил сосок, и когда мне показалось, что вот сейчас мое сердце разорвется на мелкие ошметки, он одним плавным движением вошел до самого упора и, запрокинув голову, издал какой-то утробный звук. А потом начал двигаться, вколачивая меня в ставшие влажными простыни и с каждым своим ударом вознося меня все выше.

Я устала кричать и просто судорожно всхлипывала, получая такое наслаждение, которого, кажется, раньше еще не испытывала. В миг кульминации в голове будто взорвалась бомба, перед глазами плавали разноцветные круги, и вся моя сущность сосредоточилась в одном отчаянно пылающем месте, с силой пульсирующем вокруг все еще напряженного до предела короля-змея.

Он присоединился ко мне спустя