Вернувшись в офис, Гладышев первым делом набрал номер «Антика» и попросил к телефону Кирилла Дубровина.

– Его нет, – ответила Зия и тут же поспешно добавила: – Подождите, он, кажется, пришел! Кирилл! Тебя к телефону.

Гладышев вежливо поздоровался и сообщил Дубровину, что некоторое время тому назад неизвестный человек в парике и странной одежде появлялся в приемных колдунов, магов и экстрасенсов и всем посетителям под страшным секретом давал телефон «Великого и Всемогущего», которому «все подвластно в этом и иных известных мирах». Он же и снял абонентный ящик № 13, дабы рассылать весьма дорогие талисманы от имени господина Дубровина.

– Почему вы мне говорите все это? – спросил Кирилл. – Кто вы?

– Я тот, кому вы помогли найти убийцу! – ответил Гладышев. – Долг, как известно, платежом красен.

– Хорошо, а я-то сам знаю этого человека в парике, который…

– Понимаю, – перебил его Гладышев. – Он находится в вашем окружении: во-первых, потому, что много о вас знает, а во-вторых, имеет доступ к вашим старым вещам. И у него небольшой шрам на левой брови. Более никаких особых примет никто не вспомнил.

– Спасибо! Можно еще один вопрос?

– Последний.

– Как вы узнали, что это я послал бумаги и фотографии?

– Это совсем просто! – засмеялся Гладышев. – Ни на одном снимке не было вас с Викой. Тогда как вы встречались, и такие фото должны были быть. Вы их изъяли.

– Здорово! Хотел бы я иметь такого помощника, – вздохнул Кирилл. – Настоящий Эркюль Пуаро!

– Благодарю за комплимент. И без излишней скромности скажу, что он вполне заслужен. Честь имею!

Нина Никифоровна Климова разговаривала с Клавдией в кабинете директора. Здесь произошли некоторые перемены: на окнах появились новые светло-серебристые шторы, старые стеллажи для документации исчезли со стен, а вместо них стояли два вполне современных шкафа со стеклянными дверцами.

Женщины пили кофе с коньяком и вели доверительную беседу. Они были довольны друг другом. Госпожа Климова потихоньку оправлялась от свалившихся на нее несчастий. Впрочем, она уже так не считала. Клавдия посоветовала ей начать ремонт в квартире и выделила на это деньги из прибыли фирмы. Нина Никифоровна встряхнулась, привела себя в порядок, и оказалось, что она еще молода и совсем недурна собой. Внезапно то, что она посчитала концом жизни, оказалось довольно перспективным началом! Ее никто не подавлял, не ограничивал, не упрекал, не воздвигал вокруг нее частокол запретов, не унижал ее достоинство и не указывал, что ей делать, а чего лучше не делать. Многие ее хронические болезни сами собой излечились или утихли, настроение улучшилось, и, вместо того чтобы смотреть в прошлое полными слез глазами, она почувствовала, что можно и нужно смотреть вперед.

Госпожа Климова начала покупать себе фрукты и минеральную воду, хорошую косметику, приличную одежду и некоторые бытовые мелочи. Пока она еще делала это робко, как бы не до конца поверив, что отныне она сама себе хозяйка и никто не властен распоряжаться ее жизнью и ее желаниями. Оказалось, что это удивительно приятно! Вообще в жизни оказалось столько удовольствий и замечательных вещей, о которых она раньше не то чтобы не знала, а считала, что это все не для нее и что она этого никогда иметь не будет. Такова уж ее судьба!

– Знаете, Клавочка, – сказала она, наклоняясь к собеседнице. – Я, кажется, родилась под счастливой звездой! Если бы мне кто-то сказал об этом пару лет назад, я бы ни за что не поверила!

Клавдия засмеялась. Она только сегодня утром, собираясь на работу после первой в ее жизни романтической любовной ночи, подумала то же самое о себе.

Они с Кириллом никак не могли расстаться. Обоим было пора на работу, и оба тянули, откладывая момент расставания на мгновение, потом еще на одно мгновение…

Кирилл никак не мог успокоиться, что у Клавдии оказался его пиджак. Он все брал его в руки, рассматривал снова и снова, выворачивал, ощупывал и… обнаружил за подкладкой что-то твердое.

– Смотри! Что это такое? – спросил он у Клавдии. – Дай ножницы или бритву!

– Ни за что! – засмеялась она. – Маньяк только и мечтает заполучить в руки орудие преступления! Не думаешь ли ты, что я сама тебе принесу его?

– Боже мой! Я только хочу отпороть подкладку, посмотреть, что там такое. Видишь, в карманах дырки? Наверное, тут что-то лежало, а потом провалилось.

Кирилл разрезал подкладку и вытащил старинную монету из желтоватого сплава. Края у нее были неровные, а посередине – изображение головы с двумя профилями, повернутыми в разные стороны.

– Ой, что это? Она золотая?

Клавдия смотрела на монету, тускло блистающую на ладони у Кирилла, и испытывала странное ощущение, будто кто-то большой и сильный увидел ее, маленькую несчастную девочку, сжалился – и превратил в принцессу. Монета мягко светилась в лучах зимнего утра, как одинокая звезда, упавшая с далекого небосклона и заблудившаяся на неисповедимых путях земных…

– Послушай! Я знаю, что это! – воскликнул Кирилл. – Помнишь, я рассказывал тебе о женщине из Мурманска, которой я помог похоронить ее дядю, бывшего моряка? И она позволила мне взять на память несколько его вещей? Среди них была и эта монета! Она лежала в коробочке, которая плохо закрывалась. Я взял ее для отца – он у меня нумизмат, помешан на древних монетах.

– Что, она ему не понравилась?

Кирилл пожал плечами.

– Не знаю. Он ее долго рассматривал через лупу, потом еще с кем-то советовался… Сначала отец загорелся, подумал, что перед ним – подлинная монета древнего Карфагена «Двуликий Янус». Это такой римский бог дверей, входов и выходов, проходов туда и сюда… так – же он способствует всяческим начинаниям, покровительствует дорогам и путникам. Моряки верили, что именно он научил людей строить первые корабли.

– Янус… – задумчиво произнесла Клавдия.

– У отца руки задрожали, когда он увидел монету. Еще бы! Карфаген… двести какой-то год до нашей эры! Но у той на обратной стороне изображена колесница с возничим, а здесь – летящий человечек с крылышками. В общем, все пришли к выводу, что монета ценности не представляет. Никто не мог определить, к какой культуре она принадлежит, и сплав странный. Решили, что это дешевая подделка, сувенир, который изготавливают в заморских странах для туристов. Ну и отец мне отдал ее обратно, – Кирилл задумался, вспоминая, как это было. – Я положил ее в карман… без коробочки. Да! Точно. Я как раз был в этом пиджаке, потому что еще продолжался ремонт в моей квартире… и этот пиджак служил рабочей одеждой. Я торопился и поехал к родителям в нем. Так все и было! Монетка, видно, провалилась в дырку в кармане, я поискал ее, не нашел, а потом и вовсе забыл о ее существовании.

– А потом?

– Ремонт закончился, у меня в жизни начались грандиозные перемены. Появились деньги… Я устроил генеральную уборку, привез новую мебель… а весь старый хлам, в том числе и этот пиджак, выбросил.