И смешно, и досадно было смотреть на это. Но больше все-таки смешно.

Вынырнув из гудящего вихревого потока людских страстей и вязкого болота обид и разочарований, поднимаясь все выше и выше, воспринимая друзей и врагов, смеющихся и плачущих, обидчиков и обиженных, любящих и ненавидящих, дерущихся и целующихся, как единое целое, – Некто наблюдал все эти малюсенькие улочки и домики, игрушечные города, леса и реки на разноцветном шарике планеты. И все это – такое веселое и безобидное – казалось ему то детским городком в песочнице, то простеньким пластилиновым миром, служащим для развлечений и игр непонятных великих существ, называемых людьми…

Потом этот песочно-пластилиновый мир превратился в мозаику со странным и замысловатым узором, которым Некто восхитился еще раз перед тем, как выплыть в беспредельный, сияющий и вечный простор…