разбирается со вторым замком. Джасинта падает в объятия Виллана, так как не может удержаться на ногах. Облегчение переполняет Эйсу, но она ничего не говорит. Как и остальные.

Фен достает из куртки смотрителя баночку.

– Подбородки вверх, – требует она, зачерпывая черный гель.

Одна девушка морщит нос.

– Что это?

– Алек сделал это зелье. По его словам, оно сделает нас бесшумными.

Она наносит мазь каждой на шею. В нос Эйсе ударяет запах гниющих фруктов и застоявшейся воды. Но она не обращает на это внимания. Сейчас есть проблемы и поважнее. Во-первых, ее беспокоит, как дышит Джасинта. Во-вторых, их могут поймать.

Когда они выходят из камеры, Фен запирает ее. Эйса оглядывается на парня, все еще лежащего без сознания на соломе. Без сомнения, он возненавидит ее из-за случившегося или таких девушек, как она. Ее охватывает раскаяние.

– Держитесь ближе, – говорит Фен. – Не мешкайте.

Эйса хмурится:

– Но смотрители… Мы обязательно их встретим.

Фен пронзает ее взглядом:

– Мы позаботились об этом. Доверься мне.

Они молча идут по коридору. Девушки стараются держаться поближе к Эйсе, Виллан впереди несет Джасинту. Эйсе все еще не верится, что он здесь. Сжав нож и стараясь ступать как можно тише, Фен ведет их к выходу. Не встретив никого, они спускаются по узкой лестнице в темный коридор. Используя отмычки, Фен открывает двери камер, мимо которых они идут. Некоторые заключенные лишь изумленно смотрят на нее, но некоторые, пошатываясь, выходят в коридор, моргая, чтобы привыкнуть к тусклому свету.

– Ты уверена, что это хорошая идея? – шепчет Виллан.

– Чем больше людей мы выпустим, тем больше проблем это создаст смотрителям и тюремщикам. – Фен стискивает челюсти. – Никто, ни вор, ни нищий, не заслуживает проводить здесь свои дни.

Виллан кивает в знак согласия:

– Верно.

Закрытая дверь вынуждает их остановиться, но Фен быстро открывает ее. Переступив порог, они оказываются в помещении, напоминающем казарму. Здесь много коек, на крючках висит форма смотрителей, ботинки выстроены в ряд у двери. Но где все? Не могли же они отправиться на бал или патрулировать улицы, никого не оставив здесь.

Они спешат дальше и через некоторое время останавливаются у двери с маленькой табличкой: «Столовая». Фен выуживает из кармана тряпку и закрывает ей рот.

– Оставайтесь здесь. И старайтесь поменьше дышать.

Открыв дверь, она проскальзывает внутрь и перепрыгивает через что-то напоминающее груды белья. Нет… это тела. Смотрители сидят за длинным деревянным столом, опустив головы на руки. Некоторые лежат на полу. Несколько собак растянулись рядом.

– Виллан, – шепчет Эйса. – Они?..

– Нет, – отвечает он. – Присмотрись, они дышат.

И правда, они спят. Так крепко, словно не собираются просыпаться. Фен хватает кого-то за шиворот и тащит к ним. Выйдя в коридор, она плотно закрывает двери и встряхивает парня.

– Я раздумывала, что поможет вырубить как можно больше смотрителей, – объясняет Фен. – И раз сегодня карнавал, предположила, что они захотят повеселиться и, если у них появится повод, не станут рьяно выполнять свои обязанности. Вот и купила им ящик отличного иллишского виски и прислала Рэнкина сыграть несколько мелодий.

О боги, это Рэнкин. У него пепельно-белое лицо. Фен размазывает пасту у него под носом и слегка шлепает по щекам. Один вдох, второй, а затем он начинает кашлять и чихать, прижимая к себе трубу.

Эйса чувствует облегчение Фен так ясно, словно это ее чувства.

– Все вырубились, как и планировалось, Рэнкин?

– Да, босс. – Он улыбается, обнажая щель между зубами. – Смола в раструбе сработала на славу. Я добрался только до середины мелодии, когда они отключились. Алек волшебник.

– Так и есть, – соглашается Фен. – Можешь идти?

– Конечно.

– Тогда вставай. Нужно поторопиться. Они скоро очнутся.

Они петляют по туннелям, останавливаясь, когда снова натыкаются на закрытую дверь. Каждый раз руки Эйсы покрываются потом, а дыхание сбивается от мысли, что теперь-то они в ловушке. Но Фен быстро справляется с замками.

Наконец они выходят наружу и оказываются в огороженном стенами дворике.

– Что теперь? – шепчет Лейла.

– Я открою ее, – говорит Фен и указывает на огромную дверь из дерева и железа на другой стороне двора. – И мы выберемся отсюда.

– Только не забывайте про них, – говорит Рэнкин.

Эйса прослеживает взглядом за его рукой и примерно в шести метрах над ними видит тюремных охранников, которые патрулируют внешний периметр стены. На них форма обычных тюремщиков, а не смотрителей, но это неважно. Если они заметят их, начнут стрелять без предупреждения.

– Мазь Алека поможет заглушить наши шаги, но не скроет нас, – шепчет Фен. – Так что держитесь поближе к стене.

Фен крадется первой. Девушки одна за другой выбираются во дворик, прижимаясь к каменной стене. Эйса слышит шаги охранников над головой и то, как они проверяют натяжение струн на арбалетах. От осознания опасности она задерживает дыхание, пока больше не может терпеть.

Фен останавливается у двери и склоняет голову набок, словно к чему-то прислушивается. Тишину нарушает… пение.

– Милая леди, милая леди, ты настоящая королева…

Подняв голову, Эйса видит кончики ботинок, которые выглядывают из-за края стены.

– …на башню подняться к тебе я мечтаю, чтоб видом полюбоваться с тобой…

Пока он поет, что-то проливается дождем в нескольких сантиметрах от них. Белль отодвигается в сторону и морщит нос. Если охранник посмотрит вниз, то увидит их. Здесь негде спрятаться, некуда бежать. Песню обрывает протяжный звон. Выругавшись, охранник убегает. Раздаются еще шаги. Все они спешат в сторону тюрьмы. Похоже, они решили, что тот, из-за кого подняли тревогу, еще в здании.

Эйса с девушками и Вилланом бегут к Фен. Капли пота стекают по ее лицу, а дыхание сбилось, но главное ей удалось открыть двери. Они выскальзывают на улицу, заворачивают за угол и оказываются перед экипажем. Рэнкин запрыгивает на место кучера черно-лиловой кареты, запряженной четверкой лошадей.

– Это же карета Леты, – говорит Эйса. – Откуда она у вас?

Фен помогает Виллану положить внутрь Джасинту.

– Залезай, потом все объясню.

Они быстро забираются внутрь, и карета наполняется пыхтением и запахом челюстных водорослей. Места так мало, что некоторым приходится сесть на пол. Фен хлопает по стенке, и лошади срываются с места. Шторы задернуты, но Джасинта наклоняется к просвету между ними и втягивает воздух, будто хочет очистить легкие от тюремного запаха.

– Объясните все, пожалуйста, – не выдерживает Эйса.

Фен улыбается, но, кажется, ее улыбка вот-вот увянет.

– По городу поползли слухи, что понтифик поймал несколько девушек с магией и их держат у себя смотрители. Зная, что одна из них ты, мы решили, что проще всего будет вытащить тебя из тюрьмы в день праздника, так как понтифик будет во дворце вместе с большей частью смотрителей.

– Но как ты узнала, где именно нас держат?

– Один из охранников Корневой тюрьмы был мне должен, – вступает в разговор Виллан. – Я попросил его без лишних вопросов поставить несколько крестиков на карте тюрьмы и дать расписание смены караула.

Эйса переводит взгляд с него на Фен:

– Но как вы двое познакомились?

– Вернувшись в