– Так снимай, зай…

– Ян…

Как на байке видимым облаком нас окутывала мощность двигателя, так сейчас невидимой аурой оплетает не менее сильная энергетика страсти.

Мы часто дышим. Говорим отрывисто. И краснеем, словно нам вмиг одновременно стало ужасно жарко.

– Снимай, Ю… Я обещаю, что не трону тебя, пока ты сама не сдернешь передо мной трусы. Давай договоримся, что это будет условным знаком, ок?

И подумать о таком страшно!

Хотя…

Что же я вру? Ведь в моих фантазиях мы с Яном лежим голые в одной постели.

Вспоминая об этом, невольно смотрю на его кровать. И тут же, когда сердце со скрежетом стопорится в груди, прихожу в безумнейшее волнение.

– Согласна, зай?

Умом понимаю, что нельзя.

И все же…

Перешагивая какую-то черту, расстегиваю штаны и медленно скатываю с бедер плотную кожу.

Дико хочется знать, с какими эмоциями Ян смотрит, когда предстаю перед ним в топе и трусах. Но я не решаюсь поднять взгляд. Происходящее и без того кажется немыслимым.

Кровь с бешеной скоростью бьется по венам. Ощущение, словно меня сносит и закручивает в каком-то свирепом водовороте, настолько реалистично, что я едва удерживаюсь на ногах.

А в момент, когда наклоняюсь за спортивками Яна, и вовсе едва не лишаюсь сознания. Под черепной коробкой все сотрясается, в глазах темнеет и возникает странная тошнота.

С трудом восстанавливая равновесие, спешно и явно неуклюже скольжу ногами в штаны. Дышу при этом так тяжело и так громко, что сама себя оглушаю. Лишь затянув на поясе шнурок, выравниваю более-менее здоровую вентиляцию легких и, наконец, осмеливаюсь посмотреть на Нечаева.

Он выглядит таким взбудораженным, что меня шатает.

Невольно взвизгиваю, когда он подходит и вынуждает меня встать перед зеркалом. Надсадно дышу, пока он, прижимаясь сзади, обнимает поперек груди. И даже то, что я успеваю подложить под его руки свои, не спасает. От этого контакта, да и на фоне накопленного ранее волнения, меня будто разрядами тока пронизывает.

Прикрывая веки, Ян целует мою шею. И я… Глядя на наше отражение, понимаю, что это не только ощущается возбуждающе, но и выглядит столь же сексуально.

С моих губ срывается стон. Нечаев синхронно выдает звук погрубее и сжимает в этот момент так крепко, что мне становится страшно за свои кости.

– Меня от тебя так качает, Ю… Раскачало по полной.

Ох уж эти любовные метафоры Нечаева… Любовные же? Ни в одной книжке не встретишь.

– Меня от тебя тоже, Ян…

Он вскидывает взгляд. Смотрит на меня через зеркало, продолжая оставлять влажные поцелуи на плечах и поглаживая горячими пальцами незащищенные участки кожи рук.

– Ты вообще видишь, какая ты красивая, Ю? Я в шоке.

Именно эта фраза впервые заставляет меня взглянуть на себя его глазами. В моих, когда-то голубых, как раз сбегает небо. Через призму омутов видится совсем иначе.

Пугаюсь своей темноты, своего неприкрытого вожделения и своей сексуальности.

Пошевелиться не могу. Словно завороженная, на пару с Яном рассматриваю себя в зеркале.

Плоский живот, тонкая талия, обтянутая топом грудь… Повисшие на бедрах широкие штаны Нечаева подчеркивают общую хрупкость моего тела. А сам он, возвышаясь позади, мою миниатюрность в отношении него.

Засмущавшись мыслей и желаний, которые все меньше поддаются контролю с моей стороны, зажмуриваюсь и, отталкивая руки Нечаева, проворачиваюсь, чтобы прильнуть к его груди и спрятаться от распаляющей воображение картинки.

– Ян, Ян… – выдыхаю бездумно.

Обжигающие, но безумно нежные ладони гладят меня по спине. А потом… Проникая пальцами под лямку, напряженно перебирают ее, словно одинокую струну, которой, к счастью… а возможно, к сожалению, недостаточно, чтобы выбить из моего тела музыку.

– Поцелуй меня, Ю… Поцелуй…

В севшем голосе моего Нечаева звучит та самая потребность, которую я неспособна игнорировать. Не смея открыть глаза, приподнимаюсь на носочки и, словно слепой котенок, тыкаюсь ему в губы.

Вздрагиваем.

Мне приходится крепче вцепиться в футболку Яна. Он в свою очередь сильнее сжимает меня. Качнувшись, мы, будто в замедленной съемке, плавно встречаемся языками. Так же неторопливо двигаемся и дальше. Пока по телу рассыпаются искры, быстрее просто не получается. Сейчас тот момент, когда кажется, что малейший скачок напряжения может убить.

И это, конечно же, пугает.

– Пожалуйста… Давай спускаться… – шепчу я Яну.

– Ладно, Ю, – хрипит он в ответ. – Только переоденусь…

Я не дожидаюсь, пока закончит фразу. Подхватив футболку, которую он мне дал, практически на ходу ее натягиваю и выскакиваю за дверь.

45

Тебя, конечно…

БОЛЬШЕ ВСЕХ!

© Юния Филатова

Спускаемся по лестнице, как вдруг отстающий буквально на одну ступеньку Нечаев обхватывает меня поперек тела и поднимает в воздух.

– Ян… – восклицаю приглушенным шепотом. – Упадем!

– Хм… Думаешь? – выдыхает он мне на ухо. – Ну, давай, упадем, – заявляет со смехом и, прижимая покрепче, принимается бежать вниз по лестнице.

Я зажмуриваюсь, не в состоянии даже закричать… Настолько мне страшно!

Только вот незадача… С закрытыми глазами этот спуск еще кошмарнее. Скорость, направление, протяжнность пути, само положение в пространстве ощущаются в разы сильнее и ярче. Черте куда несемся! Сумасшедшая волна поднимается от живота к груди, и я все-таки визжу. Однако Яна это, конечно же, не останавливает. Напротив, веселит еще больше. Стискивая меня, он хохочет громче.

– Все, все… – шорохтит, когда благополучно добираемся до первого этажа.

Но я замолкаю, лишь почувствовав ступнями пол. Руки Нечаева скользят по моему телу, и я, понимая, что он перемещается, поднимаю веки. Сталкиваясь с ним взглядами, ощущаю головокружение. И хоть Ян придерживает за талию, пошатываясь, судорожно вцепляюсь в его плечи.

– Прости, зай… Не удержался, – смеется, но выглядит при этом хулиган Нечаев настолько мило, что у меня под ребрами рождается горячая щекотка, и перехватывает дыхание. Едва я с зачарованным вздохом устраняю последнюю проблему, губы непроизвольно расплываются в улыбке. – Не могу отлипнуть от тебя, Ю.

Засмущавшись, в который раз не нахожу, что ответить.

Благо никто из родни Яна не выходит, чтобы посмотреть, из-за чего мы подняли столько шума. Догадываюсь, что подобная возня в их доме естественна.

Пока пересекаем гостиную, молча переживаю очередное удивление. А шагнув за порог кухни, понимаю, что это только начало открытий. Ведь в процессе готовки задействованы все мальчики Нечаевы.

Процесс, конечно, сам по себе своеобразен.

Илья с занесенной над кастрюлей ложкой стоит у плиты