мельком глянет в их сторону. Это бы их слишком демаскировало. Но когда выяснилось, что среди прочего в вездеходе есть и встроенный прибор ночного видения, как раз для езды в темноте, решили воспользоваться этим преимуществом и за ночь оказаться ещё дальше. В теории, надеялись достичь противоположной окраины уже утром.

Уверенности в этом, естественно, не было, ведь увидеть край города они отсюда не могли. Но и по их ощущениям, и по предположениям Криза, который в этой части был достаточно давно и недолго, утром они могли увидеть окраину мегаполиса.

Ещё задолго до вечера, как только ситуация немного успокоилась, Лиана улучила момент, позвала с собой Спаса и они уселись на крыше броневика чтобы поговорить.

Ни она, ни он не знали с чего начать и поэтому долго ехали молча, греясь на солнце и поглядывая по сторонам.

Спас не выдержал первым.

— Ну, спроси что-нибудь! — сказал он.

— Что ты помнишь? — тут же задала самый очевидный вопрос Лиана.

— Так сразу и не скажешь, — Спас почесал затылок, — вроде бы всё помню… по крайней мере мне так кажется… но я не уверен. Что-то лучше, что-то хуже, но, кажется, что помню всё. Правда, большая часть, та, которая была до моей «смерти», находится как будто в густом тумане. Я не могу сказать, что ничего не помню об этом, но и сказать что помню, тоже уверенно не могу. Всё как-то зыбко и ненадёжно… похоже на сон, который пытается ускользнуть после пробуждения.

— Э, э, э, ты его лови, не давай ускользать, — улыбнулась Лиана, — я бы хотела, чтобы ты всё помнил! А после «смерти» всё помнишь? Так же как вчера, например?

— Кажется что да, но опять же, чёткости нет. Всё как будто размылось. Хотя есть и плюс, — сказал Спас и задумался.

— Какой? — подождав немного, не выдержала и поторопила его с ответом Лиана.

— Мне кажется, что я ощущаю себя… как бы это сказать… более цельным. Но есть и минус, — Спас опять задумался.

— Ну не томи, — почти сразу поторопила его Лиана.

— Эта цельность двойная. Как будто за последнее время, у меня сформировалась новая личность. Да, она не полностью новая, она как бы проекция старой. И вот теперь во мне как будто два разных человек. Старый вернулся, а место уже занято. Они не враги, можно даже сказать что родственники, но всё равно немного разные, — сказал Спас, — и даже зовут их по-разному: Спас и Сёма.

— Ты меня пугаешь, — напряглась Лиана, — в раздвоении сознания нет ничего хорошего. Я, конечно, хотела чтобы ты всё вспомнил, но не такой же ценой! Я согласна на одного мужа, причём любого их вас двоих. Вы оба не сильно отличаетесь, только набором воспоминаний. Но раздвоение это плохой симптом.

— Да нет, ты не волнуйся, — сказал Спас, — я, может быть, не очень точно выразился, слегка сгустил краски. Раздвоения как такового нет. Я его вполне контролирую, и у меня нет внутреннего конфликта. Просто образовалось два набора воспоминаний, основываясь на которых я жил и действовал. И сейчас мне нужно как-то свести их вместе, понять, что всё это моё, а не чьё-то чужое. Просто сейчас вдруг на меня вывалился очень большой объём информации, который я пока даже не могу толком осмыслить.

— Время тебе поможет, — сказала Лиана.

— Я тоже так считаю, — сказал Спас, — но чувство всё равно странное. Вот, например, если смотреть с точки зрения старого я, на последние события. Когда я попал в плен к Валькириям. Думая про это, мне кажется, что это вроде был я, но в тоже время и не я. Приходят мысли: «Неужели я мог это делать, говорить, думать, планировать?» Как будто я был в состоянии изменённого сознания, под какими-то препаратами.

— А ты помнишь, как мы познакомились? — спросила Лиана.

— Ты спасла мне жизнь? — на всякий случай решил уточнить Спас.

— Ну, вроде того, — Лиана улыбнулась и, откинувшись на спину, легла на рюкзак и заложила руки за голову, — так начался наш марафон взаимного и неоднократного спасения. Хорошее было время! Да, было опасно и иногда на грани… но тогда всё было проще и понятнее. С тех пор всё очень сильно усложнилось и масштаб вырос. Теперь мы почему-то стали решать какие-то глобальные задачи и перед нами стоят какие-то совершенно фантастические цели. Как из той точки, мы попали в эту? Как такое могло с нами произойти.

— Но ты не забывай, что по пути сюда, у нас родился сын, появилась приёмная дочь, ты нашла отца и деда, а потом и маму. Да, ещё и сестру…

— Технически она мне тётя, — перебила его Лиана, — а вообще забавно слышать от тебя фразу «не забывай»! И мне это нравится! Я почти счастлива!

— Почти, но не совсем? — спросил Спас.

— Не совсем, — тут же согласилась Лиана, — были бы тут дети, была бы совсем, даже невзирая на это гиблое место. Хотя, может быть и хорошо, что их тут нет. Надеюсь, что с ними всё в порядке. Мама убеждает меня что они живы, но находятся непонятно где.

— Они живы, — уверенно сказал Спас.

— Откуда ты знаешь? — приподнялась на локте Лиана, — ты что-то чувствуешь?

И в вопросе её не было ни иронии, ни сарказма. Ей было, в самом деле, интересно, что он чувствует и знает про детей.

— Любопытно, — задумчиво сказал Спас, — информационное поле… — и он замолчал.

— Что информационное поле? — спросила Лиана.

— Информационное поле тоже требует осмысления, — сказал Спас, — половина меня о нём впервые слышит и не может в это поверить. Ну как бы это факт, который некоторой части меня кажется странным и невозможным… как и многое другое… ух, как всё это сложно. Похоже, я долго буду наводить порядок в свой голове. Главное