Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Я сделал это, потому что ты любишь ее. Я не хочу, чтобы ты испытала то, что пришлось испытать мне. Теперь не хочу. Я сделал это для тебя, Полина, - говорю уверенно, уже без улыбки. – Поэтому хочу благодарность посущественнее, чем просто «спасибо», - приподнимаю бровь, слежу за ее реакцией.
Тяну ее к себе и целую в губы. Впиваюсь со всей силы и проникаю языком в приоткрытый ротик. Вкусная. Полина толкает свой язычок навстречу и обводит мой язык. Я рычу и впиваюсь пальцами ей в затылок. Терзаю ее губы, пока дыхание не сводит. Чуть отпускаю и мы оба пытаемся отдышаться.
- Ты же хорошая девочка, Полина? – спрашиваю, скользя губами по ее губам. – Сделаешь то, что я скажу. Сама на этот раз сделаешь. Да? – пальцами массирую ее затылок.
Вижу, что взгляд Полины затуманен. Ах ты, моя девочка, тоже скучает.
Опять тянусь к ней, но тут же в плечо выстреливает боль. Гораздо сильнее. Я даже не могу сдержать стона и откидываюсь назад. Хватаюсь за плечо. Сука.
- Тагир, что? – спрашивает взволнованно Полина. – Врача позвать?
Дергается в сторону двери, но я не отпускаю ее.
- Не надо врача, - говорю чуть слышно. – Побудь со мной просто. Сядь.
Садится на край кровати.
- Как вы с матерью? Устроились? Все есть у вас? – спрашиваю, гладя ее ладонь.
- Да, Тагир, все в порядке. Не переживай. Ты о себе думай. Что врачи говорят?
- Да что они сказать могут, - усмехаюсь. – Полин, я очень соскучился. Ты влезла мне в сердце и не уходишь оттуда. Ты хоть понимаешь вообще, что делаешь со мной?
Опускает взгляд и закусывает губу.
- Завтра я выйду, - говорю с улыбкой. – Готовься благодарить. Мама твоя пока в квартире в этой останется. Потом будем думать, где жить ей. Я так понял, имущество Рената конфисковано.
- А я? Я где буду жить?
Ухмыляюсь.
- А ты со мной поедешь. У тебя есть дом. Сука. Сюрприз мой испортили, - стучу по кровати кулаком. Опять в плечо отдает. Закрываю глаза.
- Тагир? – она совсем рядом.
Открываю глаза. Полина наклонилась надо мной и сама касается моих губ. Жду, что же дальше. Она несмело прижимается и проводит кончиком языка по моим губам.
Рычу от того, что не могу сделать с ней всего того, что хочу. Остается ограничиться поцелуем.
В палату как раз заходит врач. Ворчит что-то и выпроваживает Полину. Я с тоской смотрю на ее задницу.
На следующий день с утра ко мне приходит следователь. Я понимаю, что встречи с ним еще надолго. Но все это совершенно по другому поводу. Я больше не подозреваемый и не обвиняемый, а всего лишь свидетель.
Мне до сих пор странно думать, что я оказался в центре какой-то паутины. Но самое обидное, что я никогда не подозревал ни Артема, ни уж тем более дядю… Когда кое-что стало понятно из разговора со следователем еще там, на квартире Виолы, мне хотелось колотить в стену от обиды.
Моя компания давно использовалась для трафика. Практически в каждой партии приходила полная машина. Дядя заведовал этим. Все эти годы он за моей спиной проворачивал эти незаконные дела. Подставляя меня.
В какой-то момент Ренат решил войти в этот грязный бизнес с помощью Самира и Артема. Но не учел, что дядя не отдаст это все просто так.
Так, за моей спиной, происходили негласные разборки, а я даже не догадывался. Мне было не до этого. Я думал только о мести.
Не предполагал, что меня может предать и дядя. Мне казалось, что предательство Рената было высшей точкой. Но нет.
Тогда, в квартире Виолы, был Мурад. Он и его подельник пришли избавиться от нее, потому что она видела, как они убили Рената. Она их опознала.
Но оказывается, за квартирой Виолы была слежка. Ее использовали как приманку. И наше с Полиной посещение лишь ускорило процесс. Мурад следил за нами и догадался, что мы ездили в тот день к матери Полины.
Когда я вбежал в квартиру, операция по захвату была в полном разгаре, но Мурад и его подельник не собирались так легко сдаваться. Я в последний момент оттолкнул Виолу и получил пулю в плечо. О чем я думал в тот момент? Не знаю. Но точно не о мести.
В тот день я потерял дядю. Он и его приятель оказали сопротивление и получили ранения, несовместимые с жизнью. Наверное, это был логичный конец. Но мне до сих пор больно.
Мурад был мне дядей. Был…
От мыслей меня отрывает следователь. Какие-то формальности и пока все.
После его ухода я, все-таки, настоял на том, чтобы меня выпустили раньше времени. С недовольным лицом, но врач отпустил меня домой.
Дверь в квартиру, где сейчас живут Полина и Виола, я открываю сам. Ещё в коридоре слышу звуки, доносящиеся из кухни. И сразу же иду туда.
Там только Виола, Полины нет. Заметив меня, Виола сначала охает, потом замирает. Стоит. Молчит и ни одного движения. Не ожидала.
- Тагир… - произносит, наконец. – Тебя отпустили? Но врач сказал…
Я молча подхожу к столу и сажусь. Плечо еще ноет, но я не подаю вида.
- Где Полина? – спрашиваю я.
- В ванной, - Виола словно отмирает, берет салфетку и теребит ее в руках. – Может, чаю, Тагир? Или кофе?
Мотаю головой.
Никогда не думал, что буду разговаривать так спокойно с этой женщиной. Хотя я сейчас и не знаю, как себя вести. И, похоже, у нее такие же чувства. Но это хорошо, что мы вдвоем, без Полины.
- Виола, - начинаю я, но она опережает меня.
- Тагир, разреши мне сказать. Можно? – смотрит и ждет от меня ответа.
Киваю. Она садится тоже за стол.
- Я никогда не думала, что все вот так может обернуться, - произносит тихо. – Мы знаем друг друга давно. Очень давно. Но жизнь так развернулась… - вздыхает. – Я знаю, что я была не права. Знаю. Сейчас мне больно вспоминать те моменты, когда мы с тобой встречались. Давно… как будто в прошлой жизни… это было так давно… кажется… Но на самом деле… Я знаю, ты не
