– Ну как визит к эскулапу-химику?

Харчинский ответил:

– Он продал мне какие-то капсулы и шприцы к ним. Дал гарантию, что препарат отключит не только человека, но и лошадь. Практически выведет клиента из строя чуть ли не на сутки. А вы, похоже, следили за мной?

– Глупости. Мне надо было позвонить, и позвонить из автомата. К сожалению, я так и не нашел в округе ни одного действующего общественного телефона. Ну, ладно, найду в другом месте. А сейчас в машину. Наша работа только началась.

– Только…

Тимохин грубо оборвал адвоката:

– Я же сказал, в машину!

Харчинский сел за руль, Александр устроился рядом.

Адвокат протянул ему пакет:

– Держите свой препарат! Это ж надо, за 3 ампулы и 3 шприца – три тысячи долларов!

– Сколько раз тебе говорить, Эдуард, считать чужие деньги дело неблагодарное, а иногда и опасное.

– И все равно. Представляю, сколько имел этот доктор от своей деятельности.

– Забудь о нем. Ответь лучше на вопрос, ты помнишь дорогу к дому, в подвале которого держали Татьяну и куда позже привезли меня?

– Конечно! Но зачем вам этот подвал? Это страшное место!

– Я в курсе, что это за место. А зачем мне нужен подвал, узнаешь позже. Позвони теперь Лаврентьеву Юрию Павловичу!

– Следователю? И что я ему должен сказать?

– Что хочешь. Главное, чтобы он оказался в салоне твоего автомобиля.

– Но…

И вновь Тимохин прикрикнул на адвоката:

– Никаких «но», выполняй, что говорят!

Адвокат набрал номер сотового телефона следователя Южного РОВД. Тимохин наклонился к Харчинскому, чтобы слышать разговор. Абонент набранного номера ответил сразу и послужебному формально:

– Лаврентьев!

– Юрий Павлович? Здравствуйте, это Харчинский!

– Эдуард Константинович? Здравствуйте. Не ожидал услышать вас. Что случилось?

– Да так, пустяки. Мне ваша помощь нужна!

– Вот как? Интересно!

– Не безвозмездно, естественно!

– Еще интересней. И чем я могу помочь вам?

– Сын моего хорошего друга попал в неприятную историю, надо бы замять дельце.

– Говорите конкретней! Хотя нет, ничего не говорите. Это не телефонный разговор. Подъезжайте через час к РОВД. И ко мне! Вас пропустят!

– А вы сейчас дома?

– Пока да!

– Может, мне заехать за вами? В машине и поговорили бы, и я подвез бы вас к отделу.

– Это вариант. Хорошо. Минут через двадцать подъезжайте к зданию областного суда.

– Суда?

– Да, живу я там рядом!

– А?! Понял! Хорошо, буду!

Харчинский отключил телефон.

Тимохин рассмеялся:

– А в тебе, Эдик, хороший актер пропал. Сыграл свою роль отменно!

Адвокат буркнул:

– Сыграешь тут! А если узнает кто, что следователь садился ко мне в машину? Ведь не зря же вы про подвал спросили?

– Выкрутишься. С твоим даром разводить следователей, выкрутишься.

– Вам легко говорить…

Тимохин повысил голос:

– Это мне легко? Мне, подонок? Кому твои хозяева да и ты лично жизнь сломали? Невинного парня убили? Жену чуть на тот свет не отправили? Это мне легко? Думай, перед тем как что-то ляпнуть. И не зли меня. Ты не только Лаврентьева мне предоставишь, но и того, кто руководит им из прокуратуры!

– Нет! Нет! Это невозможно! Платонов не Лаврентьев. Тот сразу же Мирзе позвонит, узнать, с чего это я вдруг решил обратиться к нему напрямую.

Тимохин, успокоившись, произнес:

– Ладно! Хватит и Лаврентьева. Тот потом всех оборотней сдаст! Одно слово – шакалья порода. Ну что стоим! Едем к областному суду!

– Но следователь увидит вас!

– Ты поезжай и делай свое дело, а я буду делать свое! Договорились?

– Как будто я могу сказать, что не договорились!

– Не можешь, а посему работай молча.

– Чувствую, приведет меня эта работа в могилу!

– В могиле, Эдик, мы все в конце концов окажемся. Как ни пытайся убежать от смерти, догонит костлявая. Кого раньше, кого позже. Так что особо не переживай!

– Вы умеете успокаивать как никто другой!

– Заткнись, Эдик! Надоел! Поезжай. Перед выездом к зданию суда тормознешь на секунду! Понял?

– Понял!

– Вперед!

Харчинский остановил «Волгу» там, где сказал Тимохин. Александр перебрался на заднее сиденье, присел на коврик, и достав бесшумный пистолет, привел его к бою! После чего приказал:

– Теперь подъезжай к суду! Забирай следователя!

Ничего не подозревая, Лаврентьев плюхнулся на переднее пассажирское сиденье:

– Ну что там за проблемы у сына твоего хорошего друга?

Тимохин, сев на сиденье, приставил глушитель пистолета к затылку следователя:

– Об этом, господин Лаврентьев, мы поговорим в другом месте!

Следователь воскликнул:

– Тимохин? Вы с ума сошли?

– Я – нет, а вот у тебя, козел, такая перспектива появилась! А теперь закрой пасть и сиди спокойно. Иначе я безо всяких эмоций всажу тебе в череп девять граммов свинца. Понял, подонок?

– Вы совершаете ошибку, Тимохин!

– Значит, ты ничего не понял!

Ударом рукоятки по затылку Александр лишил следователя сознания.

Харчинский испугался:

– Что вы делаете? Как мне теперь везти его?

– Ты веди машину, я придержу этого урода. И не суетись, Эдик. Он больше никому вреда не принесет. Тебе в том числе!

– Вы убьете его?

– Нет! Оборотень заслужил наказания, но не казни! Следователь будет жить. Вопрос, где, как и сколько? Но это нас уже не касается!

Адвокат вывел «Волгу» к расселенному дому, в подвале которого держали и насиловали жену Тимохина. Следователь пришел в себя и под угрозой смерти безропотно спустился в бетонный бункер, где его крепко привязал к кровати Тимохин. Узнику оставили лишь емкость с водой и буханку купленного по дороге хлеба. Уходя, Александр обернулся и сказал:

– Посиди пока здесь, подумай, что будешь говорить на допросах. И стоит ли тебе прикрывать Платонова. Уверен, тот первый свалит на тебя сотрудничество с бандитами. О побеге не помышляй. Если каким-то чудом выберешься из подвала, считай, дни твоей жизни сочтены. В следующий раз я просто пристрелю тебя. Найду и пристрелю.